Продолжение сказки про Спящую принцессу или как папа маму поцелуем пробудил

Ну, будем откровенны, не совсем поцелуем.. но не суть. Для детей же .. Рейтинг, все дела

weibo.com/u/5247328339
артер
姩姩年年

@темы: 2ha

---

милейшие чибби Чу и Мо в образе героев классических сказок.

weibo.com/u/5247328339
артер
姩姩年年

я не удержалась и решила тащить все это сюда





моя любимая Рапунцель. Такая сосредоточеная, с отверткой, что то чинит

@темы: 2ha

---

103. Учитель, я иду тебя искать (1 часть. Пошли какие то нереально длинные главы)

Оказывается…… вот как …..

Последний ученик.
Мо Жаню никогда бы такое не могло прийти в голову, что стоящий перед ним проситель, легендарный буддийский наставник высшего ранга (бонза), может быть наставником его учителя.

Он потерял дар речи. В голове был только вопрос- как это возможно?

Напротив, Ши Мэй среагировал очень быстро. Он моментально торжественно поклонился и почтительно произнес:
- Я никогда не думал, что наставник оказывается связан с древним учителем (xiānshī -ближайший соратник основоположники доктрины, получивший титул) . Этот младший отдает дань уважения Великому Наставнику (shīzǔ ) Хуайцзуню.

Гуру Хуайцзун ответил:
- Не нужно именовать меня Великим Наставником Чу Ваньнина, мы давно уже разошлись и больше не учитель и ученик.
- Ааа, - Глаза Ши Мей широко раскрылись от изумления, - это,…- врожденная осторожность, хотя он и был крайне удивлен, позволила ему заметить, что выражение лица мастера Хуайцзуна стало удрученным. А он всегда отлично разбирался в людях и поэтому решил больше не расспрашивать его ни о чем.

Вот только Мо Жань, мысленно был очень далеко все это время. Сейчас же в его груди как будто стремительно разгоралось пламя и он выпалил:
- Гуру, ты только что сказал, что пришел сюда ради Учителя. Тогда…… ты действительно знаешь способ как вернуть его душу?!
- А-Жань….
- У тебя есть способ вернуть его душу! Ты не врешь! Это так….это так….…. – его сердце кипело, накопившаяся за столько дней усталость теперь сказалось головокружением и он подавился на полуслове. Казалось, он больше не мог говорить, его глаза был ярко красными.
Мастер Хуайцзун ответил со вздохом:
- Благодетель Мо, поберегите себя, этот старый монах здесь конечно именно для этого.

На лице Мо Жань которое было белее бумаги, когда он услышал это, проступили красные пятна. Он в оцепенении не отрывал взгляда от Хуайцзун , его мертвенно белые губы дрожали и прошло немало времени, пока он выдохнул:
- Ты…ты….правда… можешь…
- Этот старый монах пришел сюда глубокой ночью вовсе не для того, чтобы вас подразнить, господа.

Мо Жань все еще не мог поверить, его кадык судорожно дергался. Только сиплое дыхание вырывалось из его рта.
Помолчав, мастер Хуайцзун продолжал:
- Техника возрождения противна воле небес, она меняет судьбу. Поэтому она очень трудна. Если бы этому старому монаху не был бы так дорог учитель Чу, он бы никогда не решился ее применить. Перед тем, как прийти на пик Сышэн, я много размышлял и сделал этот выбор осознанно.

- Противна воле небес и меняет судьбу..?
Мо Жань пробормотал эти слова, как будто пережевывая каждый иероглиф, а затем горестно произнес:
- Противна воле небес и меняет судьбу, прямо как у этого злодея. Если даже я получил шанс воспротивиться воле небес и изменить судьбу, то как этот прекрасный человек может его не иметь?
Сейчас он уже был близок к безумию, поэтому забывшись говорил о своем возрождении. К счастью, он пошатнулся и его речь была такой невнятной, что никто не расслышал и не понял, что он имел в виду.

Ши Мей спросил:
- Великий Наставник, если это противно воле небес и техника возрождения к тому же является запрещенной техникой, наверняка она невероятно трудна и…..в таком случае, вряд ли возможно добиться успеха…..так?

- Верно, - ответил Хуайцзун, - эта техника затрагивает не только умершего, но и человека, который ее применяет. Этот человек должен обязательно найти все души покойного. Но путь к возрождению труден и полон опасностей, малейшая неосторожность и его душа навечно рассеется. Поэтому этот старый монах и пришел именно сюда, а не побеспокоил посторонних. И я расскажу, как ученикам наставника Чу, если вы не захотите ради него вынести любые страдания, подвергнуться бесчисленным опасностям, даже если этот старый монах откроет вам секрет техники Возрождения, Чу Ваньнин все равно не сможет вернуться.

На самом деле, еще Хуайцзун не договорил свои предупреждения, а Мо Жань уже примерно догадался об этом.
Причина, по которой на эту технику был наложен запрет и заключалась в том, что она требует определенных жертв, которые не нужны при обычных заклинаниях. При исполнении обычных заклинаний, нет никаких рисков.

В его сердце еще в то время, в предыдущей жизни, было твердое намерение не пожалеть своей жизни ради Ши Мей. И в этой, ради того, чтобы отплатить за доброту и заботу Чу Ваньнина, он не колебался ни минуты. В прошлом, Мо Жань думал лишь о своей жизни, он бы никогда не пожертвовал ради Чу Ваньнина даже немногим.

Он взглянул сквозь пламя свечи в лицо Хуайцзун и сказал:
- Гуру, вам не нужно просить об этом Сюэ Мэна. Я виноват в смерти Учителя. Это дело не нужно поручать другим. Все бедствия, которые несет с собой осуществление этой техники я, Мо Жань, желаю принять.

- А -Жань… - пробормотал Ши Мей и повернулся к Хуайцзуна, - Великий наставник, то, что вы сказали, это так серьезно. Вы не скажите, какие именно бедствия могут быть?
- Хотя благодетель Мо всеми силами стремится взять на себя первый шаг осуществления этого заклинания, на самом деле, чем больше людей захотят целиком посвятить себя этому делу, тем более вероятно успешное его завершение. Так что, когда этот старый монах решил подняться на вершину этой горы, он пригласил господина Сюэ и как только он придет, я все подробно объясню.

Он замолчал, затем внезапно, улыбаясь сказал Ши Мейю:
- Кроме того, пожалуйста, не забывайте, что не нужно меня называть Великим Наставником, как я уже говорил, я больше не наставник учителя Чу.

Мо Жань, к этому времени уже немного успокоившись, нашел удобным спросить:
- Гуру, тогда…… по какой причине вы разошлись с моим Учителем?

Ши Мэй потерял дар речи:
- А- Жань….

- Ничего, ничего. Это не то, о чем нельзя говорить. – вздохнул Хуайцзун, - В юности, этот бедный монах, некогда удостоился чести, чтобы о нем позаботился один благодетель. Но человеческая жизнь этого благодетеля была совсем недолгой. Он пережил огромное горе, чтобы защитить жизнь других людей и его душа рассеялась. Больше 100 лет этот бедный монах все еще думает и беспокоится об этом. По этой причине я следую твердым предписаниям. Среди них особое внимание уделено тому, что ученик должен целиком посвятить себя буддистскому учению и стать отшельником. До тех пор пока ученик не достигнет определенного уровня просветления ( 证果 zhèngguǒ - будд. прозрение, познание истины; достижение святости), ему не позволяется опрометчиво спускаться в бренный мир и вмешиваться в мирские дела, чтобы избежать зловредного влияния на свою жизнь и судьбу.
Мо Жань чуть задумался и сразу сказал:
- Учитель не смог бы так поступить.
- Да! – горько улыбнулся Хуайцзун, - Тот мой ученик и мой благодетель имеют очень похожий характер. Он вырос в храме и был совсем молодой и неопытный, но очень одаренный и в высшей степени благородный. С его данными он мог спокойно достичь вознесения. И этот исключительный юноша в тот год спустился к подножью горы, чтобы собрать минералы и случайно натолкнулся на ищущего убежища бродягу……
Ши Мей вздохнул:
- Если бы только Учитель смог остаться безучастным зрителем.
Хуайцзун чуть кивнул головой:
- Он не только не остался просто наблюдателем, но и вмешался в ход вещей, он помог этому бродяге и затем самовольно покинул гору, чтобы познакомиться с миром за нашими границами.
- ……………..
В то время пик Сышэн был только-только организован и нижний мир у границы миров был намного более хаотичен, чем сейчас. Конечно же Чу Ваньнин это сразу увидел.
- Вернувшись после этого, он сказал мне, что хочет временно прервать свое развитие и спуститься в нижний мир, помочь избавить его от страданий и смертей.
Ши Мей спросил:
- И вы согласились?
- Нет.
- ……………
- В то время ему исполнилось всего пятнадцать лет. Его натура была такой чистой и справедливой. А его характер был такой страстный, что его очень легко было бы обмануть. Я не мог снова позволить ему спуститься вниз. Более того, хотя его талант к развитию был очень высоким, однако его организм очень слаб, а в этом мире полно опасностей для культиваторов. Этот бедный монах, как его наставник, никак не мог бы быть спокоен за него.

- Однако, в конце концов, он всё-таки не послушался вас. – сказал Мо Жань.
- Верно. После того, как он выслушал меня, он устроил крупную ссору. Он сказал, что весь мир людей страдает, не надо далеко ходить, почему же наставник целый день сидит закрыв глаза заботясь лишь о вознесении.

- Ааа! – Ши Мей был потрясен.

Подобные слова, сказанные Хуайцзуню даже посторонним человеком, были слишком резки, а уж сказанные Чу Ваньнином, который был его последним учеником, это и впрямь была величайшая дерзость.

Лицо Хуайцзуна побледнело и на нем появилось скорбное выражение. Немного помолчав, он проложил:
- В то время дух этого бедного монаха не был так спокоен. В порыве гнева я спросил у своего ученика, как он, тот кто еще не достиг высшего просветления, не развил свою силу и энергию Ци, собирается спасать людей?
- И что же ответил Учитель? – спросил Ши Мей.

- Если не для спасения людей, тогда зачем нужна эта сила.

Как только эти слова раздались, в главном зале стало тихо.
Потому что это изречение вышло вовсе не из уст Хуайцзуна. Эту фразу тихо произнёс Мо Жань. Когда Гуру Хуайцзун услышал эти слова, произнесенные в то время Чу Ваньнином, глаза его ярко засияли. Он некоторое время молча смотрел в лицо этого молодого человека перед собой, а затем тяжело вздохнул.
- Он этому обучает и вас? Он….ах… в самом деле ни сколько не изменился, скорее умрет, чем отречется.

У Хуайцзуна было тяжело на сердце, но и Мо Жаню было нисколько не легче.
Когда-то он сам к этой фразе Чу Ваньнина относился с презрением, полагая, что все эти высокопарные слова о морали и чести лишь пустая болтовня. Однако сейчас, повторив эти слова, он ощущал, что его душа наполняется страданиями.

Через некоторое время голос Хуайцзуна снова раздался в зале Даньсин.
- Мне стыдно об этом говорить, но в тот день я был так разгневан, что сказал ему, что если он продолжит упорствовать и еще раз выйдет за ворота храма, я разорву с ним все связи и отныне мы больше не будем учителем и учеником.
Он опять остановился, как будто он страдал от того, что прошлое встало у него поперек горла и он хотел все объяснить подробно, но не смог. Поколебавшись минуту, он покачал головой.
- Теперь вы тоже знаете, почему Чу Ваньнин окончательно разорвал наши отношения и ушел от своего наставника. Много лет прошло с тех пор, и, хотя мои мысли по поводу его решения сейчас совсем другие, однако, прожив так долго, мы больше никогда не встречались в этом бренном мире.

- Получается Учит… но этот Гуру тоже не виноват. – сказал Ши Мей

- Кто прав, и кто виноват, правильно это было или нет, не так то легко в этом разобраться, нужно увидеть саму суть этого дела. Однако, когда Чу Ваньнин принял участие вместе со своими учениками и воинами в этой кровопролитной битве и этот бедный монах услышал, что его тело погибло, я вспомнил о том случае и не смог сомкнуть глаз ни днем ни ночью. Поэтому я так стремился прийти сюда, сделать все, что в моих силах и даже испытать эту технику, чтобы помочь вернуть этого наставника к жизни.

Раздался грохот.

Красные резные ворота дворца резко распахнулись. Сюэ Мен стоял на пороге. Неизвестно, сколько времени он там простоял, но очевидно, что слышал последние несколько слов.
Когда ему доложили, что прибыл гуру Хуайцзун, он понятия не имел для чего этот старый бонза пришел. Именно поэтому он только-только прибыл во дворец, держа в руках чашу с отваром лекарственных трав. Понемногу отпивая из нее, он медленно подошел к воротам дворца.

Теперь же, услышав, что сказал Хуайцзун, он вздрогнул и чаша выпала из рук. Она разбилась, обдав его с ног до головы горячим травяным отваром.
Этот феникс попятился, даже не заметив, что ошпарился, и вскрикнул:
- Помочь вернуть? Помочь вернуть? Учитель все еще может…он может вернуться?!!

Пошатываясь он ринулся в комнату и вцепился в Хуайцзуна.
- Плешивый осел! (обычное оскорбление буддийских монахов) Что такое ты говоришь? Ты что, шутишь?

Ши Мей поспешил вмешаться:
-Молодой господин, он действительно…

- Нет не верно… Это я потерял контроль, я вышел из себя. – Сюэ Мен, хотя и не знал, что перед ним наставник Чу Ваньнина, однако, он тут же вспомнил, что этот человек здесь для того, чтобы попытаться спасти его. Он тут же отпустил монаха и торопливо поклонился. – Гуру, скажите, что нужно, чтобы вернуть Учителя. Если потребуется, Сюэ Мен переплывет кипяток ( сделает что угодно), пойдет на любой риск ради этого. Только, только умоляю…. Только умоляю вас, скажите правду.
- Благодетель Сюэ, нет необходимости умолять. Этот бедный монах пришёл глубокой ночью сюда специально ради твоего Учителя.

Он оглянулся и посмотрел на серебристый блеск луны за окном.
- Времени осталось мало. По сколько молодые благодетели все в сборе, этот бедный монах сейчас может детально разъяснить, как осуществить технику возрождения, она довольно трудна.
Ши Мей сказал:
- Слезно умоляем Гуру разъяснить нам.
Сюэ Мен поспешно добавил:
- Конечно говорите! Спасите его! Прежде всего спасите его!
- Благодетель Сюэ очень нетерпелив, однако, вы должны знать, что если что-то пойдет не так, не только благодетель лишится жизни, боюсь, что и душа Чу Ваньнина тоже рассыплется и он больше не сможет никогда войти в цикл перерождений. Тебе хватит решимости?

- Я…. – Сюэ Мен зарделся, он судорожно сжал рукав своего одеяния, через какое то время он смог немного успокоиться и медленно произнес, - Хорошо, я буду внимательно слушать, что скажет наставник……..

Хуайцзун спокойно снял свой заплечный мешок и стал вытаскивать из него по очереди три чисто белые шелковые лампы, все сплошь расшитые золотыми нитями. В середине лампы так же нити, словно паутина были перекрещены в форме 13 заклинаний, они образовывали мантру, которая удерживала внутри попавшую туда душу.

- Эта лампа для ловли души умершего. – монах раздал всем троим по лампе. – Возьмите их и этот старый монах хочет, чтобы вы все хорошенько запомнили.
Мо Жань взял лампу обеими руками и бережно обнял.
- У человека имеется три разумные души Хунь – шэн хунь - это три основных души вместе. Есть, земная душа - ди хунь, человеческая душа - жень хунь это эфирная субстанция сферы чувств она уходит в подземный мир. И ши хунь - вместилище человеческого сознания, она остается в мертвом теле..
Ши Мей попросил:
- Пожалуйста, объясните нам.

- Ди хунь и жень хунь спускаются в подземный мир, когда человек умирает. Ши хунь остается какое-то время внутри трупа. Среди простых людей есть поверье, что на седьмой день душа жень возвращается и объединяются опять с душой ши. Душа жень вернувшись назад, часто страстно желает завершить неоконченные дела, воплотить желания. Эта душа будет объединена с остатками сознания внутри тела, и они вместе вернуться в подземный мир. Повторная встреча душ создаст душу для зародыша, она будет ждать перерождения. Очень много людей, получив эти поверхностные знания и используя технику возрождения, возвращают только часть души оставшуюся в трупе и конечно, она быстро рассеивается.


В прошлой жизни, после смерти Ши Мея, Мо Жань уже пробовал разные знахарские методы. Но, подобно тому, что говорил Хуайцзун, появлялась лишь тонкая серебристая тень человека лишь на короткое время, распадаясь каплями, как светящиеся светлячки.
- Так вот оно что …- пробормотал Мо Жань.

-- Сознательная душа ши Чу Ваньнина все еще находится в его мертвом теле, поэтому, господа благодетели, нет необходимости беспокоится о ней. Важно найти его телесную душу жень и эфирную чувственную душу ди, —сказал Хуайцзун.

- Как их найти? - поспешно спросил Сюэ Мен.

- Надо использовать эту лампу. Эта лампа может быть зажжена вашими духовными силами. Как только вы вольете в нее духовную силу, надо подняться с ней на пик Сышэн. Если Чу Ваньнин не будет против увидится с этими благодетелями, то свет лампы осветит его объединённые души жень и ши.

Мо Жань услышав это почувствовал, как холодеет сердце и машинально спросил:
- А если Учитель не пожелает увидится с нами?

- А это первая трудность. И эта та причина, по которой чем больше людей хотят вернуть его, тем лучше. То, что вам необходимо понять, это если он не захочет держаться за этот мир, тосковать по нему, то он примет решение уйти. В этом случае эта лампа не сможет осветить, найти его телесную душу. Поэтому так важно проводить технику Возрождения при содействии многих людей. Если его пойдет искать человек, к которому покойный не был привязан, не грустил о нем, то он не пожелает с ним вернуться обратно в мирскую суету и он не сможет уговорить его сделать это.

- …………………- Мо Жань машинально еще крепче прижал к себе лампу души.

Сюэ Мен , волнуясь торопливо проговорил:
- Учитель очень нас всех любил, так почему же он не захочет возвращаться? Гуру после того, как с помощью этой лампы души мы найдем телесную душу Учителя, что нам надо делать дальше, чтобы его забрать?

- После того, как ты найдешь его телесную душу, тебе надо будет кое-куда пойти.

- И куда же?- спросил Сюэ Мен.

- В загробный мир. – ответил Хуайцзун.

Все трое никогда не могли и представить себе, что действительно они спустятся в подземное царство, конечно они были немного испуганы.
Ши Мей тихо прошептал, распахивая свои прекрасные глаза:
- Ааа.. разве живой человек может проникнуть в преисподнюю?

- Это мое дело, об этом благодетелю не нужно беспокоиться. - Хуайцзун виновато взглянул на него и продолжил: - Но только вы, прежде чем искать телесную душу Чу Ваньнина, должны быть непременно уверены, что очень хотите его возвращения в мир живых. Вы должны умолять небеса и спуститься в загробный мир. Если глубоко в сердце вы не уверены в твердости своего намерения, если на полпути передумаете, душа Чу Ваньнина рассеется окончательно, и он не сможет больше переродиться.

- Сейчас… - начал Ши Мей.

Его перебил Сюэ Мен:
- Милость Учителя для меня и долг перед ним так глубоки, что я без разговоров сейчас же готов отправиться в преисподнюю за ним.

- ……Учитель умер из-за меня, - подняв глаза проговорил Мо Жань, - я должен ему слишком много, для меня тоже не имеют значения слова, я пойду за ним.

- Хорошо, - сказал Хуайцзун, - В таком случае вы должны четко запомнить, что тот, кто первый найдет телесную душу Чу Ваньнина, должен все сделать правильно, потому что все остальные больше не смогут второй раз увидеть его тень. И тот, кто первый разыщет душу, должен будет уговорить его не выходить за радиус действия лампы до рассвета, удержать его.

- А это сложно? – спросил Сюэ Мен.

- Сложно. – ответил Хуайцзун, - Духовное начало начинает распадаться и может недоставать какой-то части души. Это может быть слух, может быть разум или память….. В общем, даже если вам и повезет увидеть Учителя, будет совсем нелегко заставить его вас слушать, вам придется придумать способ, как долгое время уговаривать его.

-…………., - Сюэ Мен.

Сердце Мо Жаня сжала тревога:
- ………..уговорить его? …. но… если не суметь, как вообще это возможно? Когда он был жив и тогда-то тяжело было угадать его мысли, а сейчас тем более он призрак.

Он действительно был очень обеспокоен этим, но Сюэ Мен, с которым они давно были не в дружеских отношениях, был о нем не лучшего мнения и поэтому подумал, что Мо Жань насмехается над Чу Ваньнином. Он обернулся и бросил на него гневный взгляд:
- Не так и трудно уговорить его. Надо просто четко запомнить, что нельзя дать Учителю уйти за пределы радиуса действия лампы до рассвета и все.

- А что будет после рассвета? – спросил Ши Мей.

- На рассвете телесная душа Чу Ваньнина будет искать приюта внутри лампы души. В оговоренное время этот бедный монах на бамбуковом плоту будет ждать у моста. Там в нескольких ли от моста находится место, где бурный поток соединяет наш мир с загробным. Бамбуковый плот может погрузиться в этот поток вместе с человеком, который нашел душу и переправить его в царство мертвых.

- На бамбуковом плоту можно спуститься в подземный мир?- переспросил Сюэ Мен.

- Так что, отправиться может только один человек? А остальные уже никак ему не могут помочь? – спросил Ши Мей.

- Нет. Поэтому тот, кто найдет жень и ши хунь, души Чу Ваньнина, тот в одиночку и пойдет разыскивать его ди хунь, земную душу. Если человек все бросит на полпути или струсит, телесная душа Чу Ваньнина сейчас же будет поглощена лампой души и больше у него не будет возможности переродиться.

Сюэ Мен тотчас же испуганно повернулся к Мо Жань и проговорил:
- Ты не пойдешь, я не доверяю тебе!

Мо Жань молчал, сейчас он хотел лишь задать больше вопросов и не собирался спорить.
Ши Мей тут же попытался разрядить обстановку:
- Молодой господин, А -Жань не такой человек, который может отступить или струсить, ты …

- Он не такой?! – сурово произнес Сюэ Мен, - Он уже убил моего Учителя, с какой стати мне верить, что он не сделает этого и во второй раз? Он ходячее несчастье, настоящая чума!

Ши Мей зашептал:
- Гуру же здесь, как ты можешь так выражаться.

- Мне нельзя так говорить? Неужели, это не правда? Сколько раз Учитель был ранен из-за него! Каждый раз, когда он рядом, происходит что-то плохое. – Глаза Сюэ Мена покраснели и губы его задрожали. Он сам весь затрясся и внезапно схватил лампу в руках Мо Жаня и попытался ее отобрать. – Отдай мне лампу. Если пойдешь ты искать Учителя, снова принесешь одни несчастья.

-………….

- Отдавай!

Сюэ Мен продолжал осыпать его бранью, но Мо Жань не сказал ему ни слова против. В первый раз он почувствовал, что Сюэ Мен прав.

Дьявольский свадебный церемониймейстер, происшествие на дне озера – сколько раз Чу Ваньнин из-за него подвергался ранениям. Сколько рубцов и шрамов покрывали тело Чу Ваньнина, предназначавшихся ему?

Чума.

Аааа….

Это правда.

****Человек наделен тремя душами хунь и семью душами по. Все три души хунь вместе это – шэн хунь 生魂 базовая энергетическая субстанция, жизненное начало как таковое. Кроме человека эта душа имеется также у растений и животных. vk.com/@slavnie_rebyata-dushi-hun-nebesnye-i-po...

@темы: 18+, Хаски, 2ha, Хаски и его Учитель Белый Кот, Мо Жань, Чу ВаньНин, Император Мира Тасьень-Цзюнь, husky and his white cat shizun, Чу ВаньНин - Учитель, Визуализация, Арт, ЧВН, Шицзунь - Белый Кот, Мо ВэйЮй

---

прими лекарство и хватит расчленять китайских культиваторов

Все, наигралась

@темы: 2ha

---

Кастинг на роль Мо Жаня

Люди, предложите актера, естественно китайского , на роль Мо Жань в коллаже. Чтобы был одновременно и милым и кавайным и брутально мрачным. А главное сексуальным. Потому что вроде в У Лей секс есть, но он и правда слишком молод, хотя не забываем , что Мо Жань младше Чу минимум лет на 10. Бинь Бинь милый и вообще очень на эту роль годится, но у него на лбу большими буквами написано - хороший мальчик и от этого, секса в нем 0. Вот Учитель четко, только Ло ЮньСи и другого даже представить не могу, а место Мо Жань вакантно. Фото обоих кандидатов прилагается.

@темы: 2ha

---

Давненько я не брал в руки шашек

99 глава
"- Рядом с этим досточтимым ты не умрешь.
- ……………….
- Даже если вся твоя кровь выльется, я все еще буду в состоянии тебя удержать, я последую за тобой в царство Ямы (в ад) и верну назад. Ты мой в этой жизни, на всю жизнь, даже если это тебе отвратительно.

Казалось, приступ безумия Мо Жаня прошел и на лицо постепенно возвращалось обычное убийственно холодное выражение спокойствия. Он продолжил:

- Мой хороший Учитель, ты послушно останешься на пике Сышэн и когда я самолично схвачу Сюй Мена и приведу его сюда. Я разрешу ему хорошенько налюбоваться на его божество, на его ангела, о котором он так беспокоится и день и ночь. Каким он может быть подо мной похотливым. В конце концов , мы ведь из одной секты, пусть он умрет с чистой совестью, чтобы ему все было ясно.

Однако, Мо Жань и подумать не мог, что мастер Чу, останется в конечном итоге все тем же мастером Чу."

@темы: 2ha

---

Учитель на коне приехал спасать эту неразумную собаку

" Ну, кто тут песиков не любит? Выходи по одному."

@темы: Ло Юнь Си, 2ha

---

Арты

Артер
流水酱昵

@темы: 18+, Хаски, 2ha, Хаски и его Учитель Белый Кот, Мо Жань, Чу ВаньНин, Император Мира Тасьень-Цзюнь, husky and his white cat shizun, Чу ВаньНин - Учитель, Визуализация, Арт, ЧВН, Шицзунь - Белый Кот, Мо ВэйЮй

---

Прекрасный Мо Жань и четырехлапый Чу Ваньнин

Феникс, знаю, как ты не любишь не подписанные арты, но к этому не нашла автора. Честно искала
Очень здесь Мо Жань мне нравится, шикарен Артер найден
黑芝麻糊再战一年戚顾本

@темы: Хаски, 2ha, Хаски и его Учитель Белый Кот, Мо Жань, Император Мира Тасьень-Цзюнь, husky and his white cat shizun, Визуализация, Арт, Мо ВэйЮй

---

еще один классный артер, правда не по Хаски 03

Система славна своими экстрами и фанфиками. Про Мобей и хомяка- Шана Цинхуа, мои любимые. И этот артт мне очень нравится. У Пан Пан Цинхуа уж больно юным выглядит, немного смущает

young03.postype.com/

@темы: система

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

102 Учитель учителя.

Учитель, позаботьтесь обо мне.

Учитель, позаботьтесь обо мне.

Когда они в первый раз встретились у пагоды Тонтьень, Мо Жань произнес эти слова.
В то время Чу Ваньнин стоял там с закрытыми глазами и только когда Мо Жань окликнул его, он поднял занавес своих ресниц.

И так же, в павильоне Красного Лотоса, во время расставания, это были последние слова Мо Жань.

В это время у Чу Ваньнина были тоже закрыты глаза, но, когда Мо Жань окликнул его, он больше не мог поднять головы.

Одна фраза неторопливо взвилась над пагодой, как человеческие полжизни. И гонимая, как пыль ветром, на берегу пруда в павильоне Алого Лотоса, наконец осела.
Все эти годы он ненавидел и любил и все это сейчас рассеялось у пруда и окончательно застыло.

Мо Жань допил до дна кувшин грушевого вина и спустился с пика Сышэн на гору Фен. Пришел его последний день, его солнце закатилось. На второй день союзные войска штурмом взяли зал Ушань, однако обнаружили, что источник всех несчастий этого мира на протяжении десяти лет, Император Наступающий на Бессмертных, Тасьень-Цзюнь, покончил с собой. Он умер, едва достигнув тридцати двух лет, в последний день лунного года.

Уже прошло две жизни.
Мо Жань открыл глаза.

Он находился перед пагодой Тонтьень. Всю ночь он проспал под цветущем деревом и проснулся растерянным не осознавая, в каком мире находится.
Проснувшись, он машинально продолжал бормотать:
- Учитель….посмотрите на меня……..

Затем он вспомнил, что и в этой жизни Чу Ваньнин мертв.

Прежняя его жизнь была полна зла и только Чу Ваньнин оставался с ним. Только один человек составлял ему компанию от начала до конца. В этой жизни он не хотел снова становиться злодеем, однако Чу Ваньнин и на этот раз умер.

Должно быть на этот раз небеса сжалились и забрали его быстрее в потусторонний мир. Предыдущая жизнь Чу Ваньнина по его вине стала невыносимо отвратительной для него, поэтому в этой он ушел первым.

Мо Жань вцепился себе в плечо и зажмурил глаза, не в силах больше сдерживаться. Его горло дрожало, но он не мог выдавить из него ни звука.

Из далека до него долетел полный беспокойства крик Сюэ Чжэнъюна. Дядя искал его и громко кричал :
- Жань-эр, (сынок, ребенок), где ты? Жань-эр!
Ши Мей тоже был с ним, он кричал:
- А Жань, где ты? …скорее выходи…
- Жань-эр, вернись проводить Юйхена! Не делай глупостей, Жань-эр!

Проводить Юйхена
Проводить его...

Мо Жань медленно поднялся с земли. Пошатываясь и спотыкаясь, он пошел на звук голосов.

Он не может сломаться, не может сейчас сломаться… Есть еще так много дел. Закулисный злодей из иллюзорного царства еще не разоблачен, не говоря уже о том, что разрыв границы небес может опять произойти в любую минуту. Из-за этого происшествия пик Сышэн и так в бедственном положении, столько ущерба и … Сюэ Мен и так уже лежит без сознания от боли. Боль не может, больше не может остановить его, он не должен сломаться.

Он должен терпеть.

Он сказал сам себе, что это не больно, совсем не больно.

Чу Ваньнин умер, но это уже не впервые, значит уже не так больно.

Не больно….

Как может не болеть!

Три тысячи ступеней он тащил его, полз, карабкался, чтобы вернуть домой, как это может быть не больно….

Он израсходовал все свои духовные силы, поддерживая в нем жизнь, все влил в его тело, все отдал ему, как это может быть не больно….

Он сам был так тяжело ранен и чтобы не обременять собой учеников, сделал вид, претворился что передумал, что просто уходит …. как это могло быть не больно…

В прошлой жизни Чу Ваньнин получил такие же ранения, как и Ши Мей, только он об этом никому не сказал, он ничего не сказал, поэтому Мо Жань ничего и не знал.

Он разозлился на Чу Ваньнина, он орал от ярости, он проникся бесконечной ненавистью к нему. Чтобы помочь быстрее оправиться от ран, Чу Ваньнин столько времени, преодолевая свою боль трудился и готовил для него чаошоу, которые он просто опрокинул.

А Чу Ваньнин сжался перед ним с опущенной головой, он подбирал их с пола один за другим, чтобы выбросить.

Как…этот…может…быть…не больно

Как может не болеть!!!

Он разорвал Чу Ваньнину душу! Как это может не болеть?! Как может не……

Мо Жань спускался все ниже и ниже, по дороге он заставлял себя сдержаться, успокоиться, но все его тело трясло, он дрожал как будто от страха.

Хорошо, пусть будет больно.

Уткнувшись лицом в ладони, он старался сдержаться, прокусив себе губу и глотая свежую кровь и свой плач.

Так он простоял довольно долго, наконец взяв себя в руки, он с трудом смог успокоиться.

Он поднял свои покрасневшие глаза, глубоко вздохнул и стал медленно спускаться вниз по бесчисленным ступеням.

Нельзя сломаться.

- Дядя.
- Жан-эр, где ты был? Тебе обязательно нужно, чтобы я беспокоился? А если бы с тобой приключилось несчастье? Как бы я мог взглянуть в подземном мире в лицо Юйхена?
- Я поступил плохо. - ответил Мо Жань, - Я не должен был заставлять дядю так беспокоиться.

Сюэ Чжэнъюн покачал головой. На самом деле он не знал, что должен говорить в таких случаях и только лишь похлопывал по плечу Мо Жань. После долгого молчания он сказал:
- Не упрекай себя, не вини. По сравнению с Мен-эр, ты намного сильнее…эх…

Голос Мо Жань был хриплым, когда он спросил:
- А что Сюэ Мен?
- Болезнь не отступает, его лихорадка не проходит. Он лишь пьет лекарства и спит. К счастью, он много спит, потому что когда просыпается, то начинает рыдать безостановочно и его никак невозможно успокоить.
Сюэ Чжэнъюн, говоря это выглядел очень измотанным.
- Разрыв границы между адом и нашим миром, вызвал огромное волнение в мире культивации. Верхний мир культивации присылал нам людей на починку барьера, чтобы поддержать порядок и расследовать это дело. Однако, человек, что стоит за всем этим, не оставил следов. Город Цай Дье был полностью уничтожен в результате кровавой битвы, и мы не знаем, как это произошло.

Услышав эту новость, Мо Жань не чувствовал себя удивленным. Возможности этого человека, который мог устроить подобное, явно превосходили многих, это не было очень неожиданно.

И конечно, человек, способный забрать жизнь Чу Ваньнина, способный натворить столько дел, так легко не оставит доказательств.

- Что собирается делать Верхний мир культивации?
- Они решили, что представитель каждой секты отправиться на гору Линшань, они хотят расследовать произошедшее. Я должен отправляться завтра…. Однако Мен-эр все никак не придет в себя…..

Его слова были верны. Такие вещи, как происшествие в городке ЦайДье и даже смерть самого прославленного культиватора Чу Ваньнина, не могли оставить равнодушным Верхний мир культивации.

«Они должны узнать, что за человек стоит за всем этим и какую он использует магическую технику.»
« Для чего он это делает.»
«Что он собирается предпринять дальше.»
Эти три вопроса как стервятники кружили над головами людей, влияя на их настроение, на состояние души. Все хотели знать ответ. Однако, понятно было, что расследование займет много времени и ни одной зацепки или плана у них не было. У них не было выбора, как только объединиться всем вместе.

Мо Жань сказал:
- Дядя, вы можете спокойно идти, я возьму на себя все дела в ордене. Я помогу тете и обо всем позабочусь.
- Тогда хорошо… хорошо… ай.. это такое горе для всех нас…


Сюэ Чжэнъюн уехал. Сюэ Мен никак не мог прийти в себя и в ордене накопилось много дел и забот, которые легли на плечи Мо Жань.
Мо Жань полностью погрузился в канцелярские дела, не решаясь дать себе не минуты отдыха. Так у него не было времени остановиться и подумать. Если бы он дал себе передышку, он не смог бы держать себя в руках. Его горе, боль и муки сожалений моментально бы затянули его в бездну, где страдала от пыток допроса его сломленная душа. Он жаждал сутки напролет не поднимать головы от официальных свитков, чтобы освободить сердце от бесконечной пытки стыда и сожалений.

Когда раскололась граница небес с адом и в мир хлынула энергия инь (женская энергия, изначальные воды, пассивное, луна, душа, глубина, отрицательное, мягкое и уступчивое, север, тьма, смерть.), очень много древней нечисти, впавшей в спячку в этом мире, под ее влиянием пробудилось и стало причинять вред. В это время на пике Сышэн накапливались прошения о помощи. Мо Жань усердно трудился, забыв о еде и отдыхе, часто приходя на рассвете в зал Даньсин и уходя глубокой ночью, чтобы немного отдохнуть.

Однако, даже сейчас, в безбрежном океане свитков, ему все равно попадались осколки напоминаний о Чу Ваньнине.
«……………уничтоживший наши поля полностью ветром и бурями, Феникс, пришел в нашу деревню, где всего восемьдесят две семьи и в основном старики и дети. Он постоянно совершает набеги на деревню. К счастью, ваш благородный старейшина изготовил «ночного стража» и мы можем пока справиться с этим злым наваждением. Но в конце концов это не долговечное решение. Просим о …»

Словно искра от свечи отскочила и взорвала петарду.

Только к Мо Жаню начало возвращаться душевное спокойствие, как это письмо опять свело все его попытки успокоиться на нет. Развернув письмо, он, замерев, долго тупо смотрел в него. Его пальцы машинально ласкали всего две строчки «ночной страж» . Эти два слова напомнили ему о том, как в павильоне Алого лотоса, Чу Ваньнин, убрав свои волосы в высокий хвост и держа напильник в зубах, смазывал маслом детали «ночного стража».

Мо Жань тяжело вздохнул и легонько потер лоб.
Внезапно кто-то постучал в дверь.
- Ши Мей?
Вошел прелестный молодой парень, в наброшенных на плечи белых, простых одеждах. Он держал в руках поднос. Войдя, он поставил его рядом со свитками на столе Мо Жань, закатал рукава и отодвинув свечу, тепло произнес:
- А-Жань, ты был так занят, что целый день не ел. Поешь что-нибудь.
- ….хорошо.

Мо Жань, горько рассмеявшись, опустил развернутый свиток и ущипнул себя между бровями, чтобы унять пульсирующую боль.
- Я сварил тебе куриный суп с женьшенем и поджарил несколько маленьких лепешек. - Ши Мей расставлял пиалы, проверяя, не слишком ли горячо, - Более-менее все теплое.

Оба сели за стол. Ши Мей, заметив, что прядь волос Мо Жань выбилась из-под ленты и упала на лоб. С этой прядью лицо Мо Жань выглядело еще более изможденным и осунувшимся. Он протянул руку и заправил ее за ухо.
- А Жань.
- Хм?
- В тот день…… ты.. что ты хотел сказать?

Мо Жань, у которого на душе творился полный хаос, не среагировал сразу, он только поднял взгляд и спустя какое-то время спросил:
- В какой день?
-……………….., - Ши Мей поглаживая сжатые губы опустил глаза, - В день раскола неба.
- ………….
- Ты сказал, когда пошел помогать….учителю запечатывать трещину, сказал одну фразу, что когда ты вернешься, то хочешь что-то сказать мне, как раз….- звук постепенно затихал, по мере того, как голова наклонялась все ниже.

В отблесках свечей, бледный как снег Ши Мей, казалось, немного покраснел.

Мо Жань долгое время смотрел на него и ничего не мог произнести.

Несомненно, по отношению к Ши Мей он всегда чувствовал сильную любовь, но именно сейчас у него не было никакой мысли и желания об этом говорить и точка.
Да, он правда был довольно наглый, бесстыдный и не ограничивал себя ни в чем. Он мог позволить вести себя неприлично, не боясь осуждения со стороны. Он не понимал зачем ему следовать нравственным и моральным принципам.
Однако, это не означало, что у него не было сердца.

- Извини меня, - после долгого молчания тихо произнес Мо Жань,- У меня на душе очень тяжело …поэтому сейчас не время об этом говорить. О том разговоре поговорим позже. Хорошо?


Ши Мей быстро поднял лицо, в его прекрасных глазах было удивление.

Мо Жань горько улыбнулся и протянул руку, поколебавшись мгновение, он все же положил ее на голову Ши Мей и потрепал по волосам:
- Я, я всегда такой неловкий. Да при том, все эти дни столько дел, столько всего надо уладить, я…. Я даже себя самого сейчас не узнаю, мне нужно время, чтобы успокоиться и привести все в порядок. Я боюсь, что был чересчур небрежным.

Теперь теплый свет свечи явно освещал лицо Ши Мей, которое внезапно побледнело.
- Небрежным? - Он чуть помолчал, а затем улыбнулся. - А-Жань, в тот момент, когда мы расстались на пике Сышэн, между жизнью и смертью, я думал, что ты хочешь мне сказать нечто такое, что тщательно продумал.

- Да, - Мо Жань нахмурился, - Ту вещь, в глубине души я вынашивал очень долго, она не проходила и никогда не менялась, но…..
- Но?
- ………… почему бы и нет.
Мо Жань спрятав руку в рукав изо всех сил сжал ее в кулак и сказал:
- Неловко сейчас, Ши Мей. Ты, конечно, не знаешь, какая это важная вещь. Я не хотел вот таким образом в спешке и в такой обстановке говорить это тебе. Я….


- Молодой господин!
Внезапно в дверь ворвался, один из служащих, но увидев, что за столом в зале Даньсин работает ответственный по делам ордена Мо Жань, он поспешно опустил голову и поприветствовал его:
- А, молодой господин Мо.

Эта ситуация отвлекла Ши Мей. На его лицо вернулся румянец. Он быстро встал и отошел от стола назад, отряхивая рукав. Его облик тут же стал прежним, безмятежным и невинным.
Мо Жань не обратил внимания на перемену его настроения, он поднял взгляд на пришедшего:
- В чем дело?
- Там, за воротами ожидает очень важный посетитель, он пришел с визитом, и я пришел доложить.
- Важный посетитель? – переспросил Мо Жань, - Все десять руководителей орденов мира культивации сейчас на горе Линшань. Так откуда же этот важный гость?

Этот ученик то ли был напуган, то ли был так взволнован, что заговорил быстро и сбивчиво, заливаясь румянцем от волнения:
- Это, это, он из храма Скорби, мастер Хуайцзуй!!! (грех за пазухой)
- Кто?!

Несмотря на то, что он был когда-то Императором Наступающим на Бессмертных, Мо Жань машинально вскочил, Ши Мей так же испуганно шарахнулся в сторону.
- Мастер Хуайцзуй?

Ничего удивительного, в том, что Мо Жань так отреагировал, не было. Этот Греховный Учитель находился у самых истоков становления мира культивации и являлся легендарной фигурой этого мира.

Этот человек давно уже достиг высшего уровня просветления и должен был вознестись на небеса. Однако, в тот день, когда врата небес распахнулись перед ним, он тут же поклонился и сказал, что не может расстаться с бренным миром, не может отказаться от пожизненного служения, потому что в ранней юности он совершил тяжкий грех. Тогда свет небес перед ним померк и проход к трону Будды был закрыт. Так Мастер Хуайцзуй, Греховный учитель и остался в ветхой рясе ( кашья- монашеская ряса) , с заостренных вверху посохом на земле, лишившись возможности стать бессмертным небожителем. После того, как он отверг свое вознесение, он вошел в храм Скорби и пребывал в затворничестве. Он не появлялся среди людей 100 лет.

Сто лет в мире культивации известно было только его имя и больше ничего определенного о нем никто не знал. Тех людей, кто видел его в прошлом, сейчас уже можно пересчитать по пальцам одной руки.

В прошлой жизни Мо Жань наделал большой шум в этом мире, он перевернул небо и землю, однако, он тоже не встречался с мастером Хуайцзуй. Потому что мастер Хуайцзуй на тот момент был уже слишком стар. За год до того, как Мо Жань стал первым человеком, покорившим весь мир культивации, он уже был в процессе перехода в паринирвану (почти смерть у буддийских монахов), никто не знал, что этот отшельник до сих пор жив.

Как он мог предположить, что после его возрождения, этот отшельник решит нанести визит глубокой ночью.

Моментально в мозгу проскочила мысль, хоть он и не смог осознать ее до конца, «зачем он пришел сюда?» Однако, тут же Мо Жань вспомнил о слухах вокруг мастера Хуайцзуй.

Мастер Хуайцзуй…….. мастер Хуайцзуй!
Как он мог забыть про мастера Хуайцзуй!

В прежней жизни, когда умер Ши Мей, он из-за своей безграмотности не знал, что в мире культивирования есть такой мастер. Впоследствии, когда он взошел на престол, ему докладывали об одном талантливом человеке, который практиковал запретную технику «Возрождение» искусство, которое только он изучил.

Этим человеком был мастера Хуайцзуй.

Тогда, он поспешил отправить людей в храм Скорби, чтобы пригласить мастера вернуть душу Ши Мей. Однако посланники вернулись назад очень быстро и сказали, что мастер находится уже в паринирване. Таким образом, он упустил последний шанс вернуть Ши Мей.

Но сейчас этот легендарный человек жив!! Все еще жив!!
Как он сразу не вспомнил?! Как он мог о нем забыть?

Сердце Мо Жаня сильно затрепетало и сам он дрожал. Он вскочил, глаза его сияли и быстро проговорил:
- Скорее, попроси мастера войти!

Прислуживающий ученик еще не успел открыть рта, как Мо Жань добавил:
- Не надо, я сам пойду за ворота чтобы приветствовать его.

Не успел он сделать и пары шагов, как снаружи мелькнула желтая вспышка.
Огонь свечей не двигался.
Ветра не было.
Никто не увидел, каким образом в зале внезапно появился человек. Он был в широкополой шляпе, наполовину истлевшей рясе, этот старый монах одиноко стоял посреди зала Даньсин.

Его тело словно пронизывали электрические заряды. Он стоял прямо перед Мо Жань и расстояние между ними было совсем небольшим. Это было очень неожиданно.
- Уже глубокая ночь, я вам благодарен за радушный прием. Я решил не утруждать благодетеля (ШиЧжи- обращение к мирянам буддийских монахов) Мо, чтобы он ходил за мной.

Мягкий звук голоса, донесся из-под полей шляпы и Мо Жань и Ши Мей, услышав его были поражены.

Неужели этот голос принадлежит столетнему старцу?

Не думая об этом, можно было подумать, что это совсем молодой буддийский монах в остроконечной шляпе. В отсвете свечей он так же казался молодым мужчиной лет тридцати. Его худощавая фигура, приятные манеры, ясный и острый взгляд был совсем не гнетущим, а спокойным и чистым, как блики света на речной глади.
- …..действительно вы….

Монах сложил руки в молитвенном жесте и низко поклонился:
- О, Амитабха, монах Хуайцзуй.

Никто бы не подумал, что человек, которому по меньшей мере сто лет, на самом деле будет выглядеть даже моложе Сюэ Чжэнюн. На мгновение все потеряли дар речи.

Однако Мо Жань , изучавший духовные практики , вовсе не был так глуп. Он подумал, что раз уж Хуайцзуй отказался от вознесения и остался в теле человека, не считая того, что он все же не вышел из тела, он все равно считается почти святым, поэтому его жизненный цикл замедлился. Однако, от его сияющих глаз, совершенно невозможно было оторваться.

Хуайцзун не хотел еще больше смущать людей, поэтому они все трое сели у стола в зале Даньсин. Мо Жань собственноручно подал великому мастеру горячий чай. Хуайцзун принял чай, низко поклонился, однако пить не стал, а только лишь поставил пиалу на маленький столик из сандалового дерева, после чего медленно поднял голову.

Хотя он был очень мягким и вежливым, однако он не стал ходить вокруг да около, сразу решительно переходя к делу.
- Благодетель Мо, этот монах просит прощение за бесцеремонность, однако этот монах сегодня прибыл ради старого друга.

Сердце Мо Жаня забилось скорее, он быстро вскочил на ноги, мушки появились у него перед глазами, он почувствовал головокружение и тошноту. Пальцы с такой силой сжали угол стола, что чуть не раскрошили его.

Он уставился в лицо мастера Хуайцзуна и слова из прежней жизни налетели на него как хлопья снега.

«По слухам в этом мире лишь один человек смог успешно провести один запретный обряд «Возрождение» . Однако , слухи это всего лишь слухи и я не знаю, можно ли им верить…..
В таком случае, где этот мастер Хуайцзун? Я заплачу ему сколько угодно, пусть он придет и вернет Ши Мей!
Ваше Величество не знает…………….. но уже много лет прошло с его смерти. За всю жизнь он ничего не написал. Но что касается техники «Возрождения», он записал лишь одну фразу «Противиться воле неба, менять судьбу- крайне опасно». Кроме этой фразы, он ничего после себя не оставил…..»

Эти отрывочные фразы стремительно пронеслись у него в мозгу.

«Гуру Хуайцзун глубоко изучил путь человеческой души в сансаре. По слухам, он может обменять душу из царства мертвых, если бы он все еще находился среди людей, возможно он смог бы оживить старшего брата Ши Минцзина. Так жаль…. Гуру Хуайцзун, если бы черт находился в нашем мире, он все равно не мог бы его контролировать.»

Мо Жань глубоко вздохнул и вдруг все понял, его голос предательски дрожал, когда он проговорил:
- Старый друг….старый друг….

Он все бормотал и бормотал, когда взгляд его сфокусировался на ясных и чистых глазах Хуайцзуна. Мо Жань почувствовал необыкновенную легкость и даже застонал. Его одежда на спине вся насквозь пропиталась потом, когда он прошептал:
- Ради какого друга?

Монах медленно поднялся со стула, странно, но свет от свечи не давал тень от его фигуры.

Легкий желтый халат ниспадал до пола, одежда была порядком изношена, но на ней не было заметно ни одной складки. Казалось, как будто ветер колышет не одеяние, а тень души под одеждой колеблется взад и вперед. Этого мастера действительно невозможно было увидеть насквозь.

Мо Жань отчетливо слышал стук своего сердца. Он стоял напротив Хуайцзуна не в силах пошевелиться. Два человека стояли совсем близко, и смотрели друг на друга.

- Гуру, - если бы в эту минуту, он мог увидеть себя в зеркале, в своих глазах он увидел бы огромную надежду, он не мог надеяться, но мог умолять, - Кто…ради какого друга..

Это же он?

Это же правда, он?

Хуайцзун внезапно опустил ресницы, вздохнул, сложил руки и поклонился:
- Ученика Чу Ваньнина, который умер семь дней назад. Сегодня вечером его душа вернулась из темноты и этот бедный монах не смог вынести того, что молодые уходят раньше стариков, ученик раньше учителя. Поэтому я пришел сюда на пик Сышэн просить благодетеля Мо сжалиться и вернуть назад, старому монаху его последнего ученика.

@темы: 18+, Хаски, 2ha, Хаски и его Учитель Белый Кот, Мо Жань, Чу ВаньНин, Император Мира Тасьень-Цзюнь, husky and his white cat shizun, Чу ВаньНин - Учитель, Визуализация, Арт, ЧВН, Шицзунь - Белый Кот, Мо ВэйЮй

---

как могла бы выглядеть Сун Цютун

Где-то видела похожий арт Ши Мей. Тогда Сун Цютун должна выглядеть как-то так. С рыжими волосами. И такую красоту зажарить... Гад все таки Тасьень

Вот Сун Цютун и Ши Мей

@темы: 2ha

---

к 101 главе

@темы: 2ha

---

101 глава, часть 2

Он до сих пор помнил, как в тот вечер, перед смертью, сидел в павильоне Алого Лотоса. Рядом был только его старый слуга.
Он тогда лениво спросил у него:
- Евнух Лю, ты служил мне так долго, скажи, каким человеком я был в начале?

Не дожидаясь ответа, он подошел к пруду и ничего не замечая, постоял вглядываясь в свое отражение в воде.
- Мне кажется, в молодости, я никогда не закалывал так волосы. И этот жемчуг на короне, он так и раньше свисал, да или нет?

Старый слуга Лю вздохнул и с раздражением ответил:
- Ваше Величество, все правильно. Сейчас на вас корона и та же прическа, с которой вы вступили на престол. Это все для вас придумала и подготовила матушка-императрица Сун.
- А-а, это все Сун Цютун. – Мо Жань усмехнулся и запрокинув голову глотнул грушевого вина. – Так , на самом деле, поначалу я все-таки прислушивался к ее советам?
Вероятно в это время старый слуга Лю уже не так боялся его и решил по стариковски, не жалея своей головы, высказать всю правду.

Он опустил взгляд и сказал:
- Это правда. В то время, как только вы вступили на престол, вы очень благоволили матушке- императрице Сун. В это время вы делали все, что говорила вам императрица. Все это….Ваше Величество, неужели вы забыли?
- Забыл?- Мо Жань рассмеялся, - Нет, не забыл, как это я мог забыть…

После того, как он взял в жены Сун Цютун, кто- то рассказал ей, почему он выбрал именно ее. По слухам, это было из-за того, что ее внешность напоминала мертвого Ши Минцзина.
Она была очень смекалистой и ловкой женщиной. Каждую удобную минуту она расспрашивала и узнавала о привычках Ши Мей. И поэтому, когда они были вместе, в одной комнате, как муж и жена, у него часто возникало смутное чувство, как будто старый друг вернулся.
Как он мог такое забыть.

Мо Жань горестно склонил голову на бок и все еще с улыбкой внезапно сорвал с заплетенных в узел волос корону и швырнул ее в середину пруда, спугнув стайку карпов кои, которые оживленно кинулись в разные стороны. Вода подсвечивалась будто изнутри солнечными бликами и от этого его силуэт, искаженный отражением в озере, выглядел еще более зловещим.

Сейчас его лицо было хищным и злым. Он быстро расплел косу и его гладкие черные волосы рассыпались, будто разлитые чернила. Он наклонил волосы набок и блики воды смешались с тенью и отразились на его лице делая его выражение неясным.

- Хорошо, вот я выкинул корону и растрепал прическу. Старик Лю, давай, подумай, помоги мне вспомнить, что мне надо сделать, чтобы вернуться к той внешности, которая у меня была до того, как я вступил на престол?
- Это….
- Лента на голову? – Мо Жань всматривался в свое отражение, - На пике Сышэн ученики подвязывали волосы синими лентами. Во дворце такая есть?
- Есть. Ваше Величество, когда вы взошли на престол, в первый же год вы сняли одежду ученика пика Сышэн и приказали слугам ее надежно убрать. Если Ваше Величество желает, этот старый слуга тут же отправится туда и принесет эту форму.
- Превосходно! Иди и принеси все, не только ленту на голову.

Слуга Лю ушел и быстро вернулся, неся в руках ворох старой одежды и принадлежностей. Мо Жань, который в это время сидел и ждал его в беседке, поднялся на встречу. Он чуть коснулся кончиками пальцев льняного полотна и внезапно воспоминания о прошлом взметнулись, как опавшая листва под порывом ветра, которая прикрывала раны на его душе. Он вытащил первый попавшийся халат и попытался надеть его на себя.

Но одежда, которую он носил в молодости, сейчас была ему слишком мала. Он никак не мог натянуть ее на свое тело.

Внезапно это взбесило его.

- Почему оно не надевается!! Почему я не могу вернуться!!
Он как загнанный зверь в клетке крутился на месте, на лице его застыла пугающая маска безумца.
- Это же та одежда! Это ведь тот халат?!! Ты перепутал одежду, принес мне не то! Если это мое, то почему оно такое все маленькое!!! Почему я не могу никак надеть это?!!

Старый слуга уже привык видеть своего хозяина в этом безумном состоянии.
Когда-то он тоже считал Мо Жань пугающим, внушающим ужас. Однако теперь, без всякой причины, он чувствовал жалость к этому человеку.
Ведь на самом деле он не искал одежду, совершенно ясно, что он искал нечто, чего больше никогда не вернуть.

- Ваше Величество, - произнес старик со вздохом, - Оставьте это. Вы больше не тот вчерашний юноша.
- ………………
Мо Жаня захлестнула ярость, услышав это он повернулся и злобно уставился на старика, похожего на сухое дерево. Однако, как будто подавившись словами, сейчас он просто смотрел покрасневшими глазами, часто раздраженно дыша. Через некоторое время он произнес:
- Больше не тот…?
- Да, вы больше не тот.
- ….и не могу вернуться?
- Нельзя вернуться назад.

На лице этого тридцатидвухлетнего мужчины впервые появилось выражение растерянного ребенка. Он закрыл глаза и сглотнул. Понуро повесив голову его старый слуга думал, что сейчас он безжалостно обнажит свои свирепые клыки и порвет его в клочья.
Но, когда Мо Жань открыл глаза, они были влажные.
Возможно, эта влага могла погасить огонь, бушующий в его сердце.

Мо Жань устало пробормотал хриплым тихим голосом:
- Хорошо…ладно….я не могу вернуться… не могу вернуться….
Бесконечно усталым жестом он положил маленький халат на край стола и сел, уткнувшись лицом в ладони.

После долгого молчания, он сказал:
- Тогда завяжи лентой волосы.
- Ваше Величество…я… зачем же…
- Жизнь этого достопочтенного подходит к концу, я не хочу умереть таким одиноким. – когда он говорил это, то не опустил ладонь и старик не мог разглядеть выражение на его лице, - Я думаю, если переоденусь в эту одежду, то почувствую, что рядом со мной все еще есть мой старый друг.

Старик Лю вздохнул:
- Это ведь все не по настоящему.
- Хорошо, я притворюсь.- ответил Мо Жань, - это лучше, чем ничего.

Его длинные волосы были собраны в высокий пучок и перевязаны лентой. После этого, он неторопливо покопавшись в груде вещей, вытащил потертую линялую шпильку и как в молодости хотел закрепить ей волосы. Но, посмотрев на отражение в воде, он вдруг остановился, его руки замерли.
Налево или направо?

Слишком долго он так не причесывался и его память не сохранила эти мелкие детали. Мо Жань, все еще держа заколку в руках, закрыл глаза:
- Старик Лю, ты помнишь, как я тогда причесывал волосы, какая у меня была прическа?
- Ваше Величество, этот старый слуга стал прислуживать вам, когда вы второй год уже были на троне. Я не могу знать этого.

- Я не могу вспомнить. Я думаю, есть кто-то, кто напомнит мне.
- …………………….
- Скажи, где этот человек, что может напомнить мне. – Мо Жань пробормотал, - Может мне кто-то сказать каким я был раньше… как я выглядел…

Старик Лю тяжело вздохнул, он не мог назвать ни одного имени. Мо Жань конечно тоже знал, что этот старик ничего не может ему ответить. Он нерешительно приложил шпильку с правой, затем с левой стороны и в конце концов закрепил слева.

- Похоже так. – сказал Мо Жань, - Я пойду, спрошу у него.

И он тут же пошел в глубь беседки на берегу пруда в павильоне Алого Лотоса, где лежал труп Чу Ваньнина, внешне ничем не отличающийся от мирно спящего человека.

Мо Жань сел на землю возле него, и подпер щеку рукой.
- Учитель.

Ветер доносил аромат лотосов. Он смотрел на пруд, лицо его покраснело от выпитого вина, он был мертвецки пьян. Затем мужчина закрыл глаза и почувствовал, что у него есть так много вещей о которых он хочет поговорить, так много слов и мыслей и все же он так и не знал, что именно он хочет сказать.

Относительно Чу Ваньнина его грудь всегда переполняли чувства. Эти чувства переплетались и смешивались внутри, как горькое и сладкое. Он всегда испытывал их, но не мог выразить их этому человеку. Он одновременно так сильно ненавидел его и, с другой стороны, был так сильно привязан. Он и правда не понимал, что этот человек значит для него.

Некогда, он убедил себя, что удерживает Чу Ваньнина рядом только лишь для того, чтобы вымещать на нем свою ненависть, только для удовлетворения своих низменных страстей. Но, однако, когда Чу Ваньнин умер, он оставил его труп рядом с собой без всякой причины. Он уже выкопал могилу и все было готово, но, тем не менее, он не желал хоронить его.
Ведь и правда, зачем хранить этот холодный, неподвижный и безмолвный труп, как его можно использовать?
Это было неясно и ему самому.

Он слишком много пережил и все что было изначально чистое, непорочное в нем, уже давно умерло и было погребено.

Когда был жив Чу Ваньнин, этот редкий идеал высший добродетели, они так мало времени провели спокойно и мирно вместе.

Теперь, когда Чу Ваньнин умер, между покойником и живым, зародилась какая-то жестокая и одновременно нежная связь. Мо Жань постоянно навещал его и приносил с собой кувшин грушевого вина. Он не упрекал его, просто смотрел и почти не разговаривал.

Теперь, когда народная армия окружила гору, он знал, что его жизнь подошла к концу. Вещи на пике Сышэн остались прежними, а люди нет и только труп Чу Ваньнина был его единственным спутником, человеком из прошлого, который остался с ним.

Мо Жань очень захотелось именно сейчас о многом поболтать с этим холодны трупом. Так или иначе, Чу Ваньнин был мертв и не мог помешать ему это сделать, не мог отругать его. Что бы он ни говорил, он послушно слушал.

Однако, когда он пошевелил губами, у него перехватило горло.

И наконец он смог сказать только одну фразу.

- Учитель, пожалуйста, позаботьтесь обо мне.

Автор хочет сказать:
Сумасшедший 0.5 опять взбесился, фейспалм. А всего то и надо было вовремя привить его от бешенства.

@темы: 18+, Хаски, 2ha, Хаски и его Учитель Белый Кот, Мо Жань, Чу ВаньНин, Император Мира Тасьень-Цзюнь, husky and his white cat shizun, Чу ВаньНин - Учитель, Визуализация, Арт, ЧВН, Шицзунь - Белый Кот, Мо ВэйЮй

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

101 Держа в руках последний в мире огонь. 1 часть

Мо Жань долгое время молчал. Затем он широко осклабившись произнес:
- Вот как. Такой большой павильон и в нем только лишь один хозяин. Какая захватывающая история.

Он босым стоял на ледяном полу и так судорожно поджал пальцы, что на своде стопы выступили вены.
Затем Мо Жань поднял ногу и большим пальцем приподнял лицо Сун Цютун за подбородок, заставляя ее запрокинуть голову, чтобы смотреть на него.
- Ты так долго сдерживала эти слова в глубине души, верно?

Она смотрела на его лицо в полной растерянности, а он прищурившись продолжал:
- Императрица Сун, в прошлом были такие ситуации, когда ты все-таки влезла не в свое дело. Я так до сих пор и не расспросил тебя обо всем. Раз уж сегодня у нас такой разговор по душам, такой откровенный, мы в конце концов сегодня все проясним. Просто поболтаем о недавних событиях, поднимайся. В тот день, когда я пошел к Снежному дворцу, я точно помню, что запер Чу Ваньнина в своей опочивальне. Ты не можешь рассказать мне, как он появился на горе КуаньЛунь? Кто освободил его и сказал, где меня найти?

Сун Цютун внезапно задрожала и тут же произнесла:
- Я не знаю.
Она так торопилась оправдаться, что забылась и употребила непочтительное «я», вместо «эта женщина».

Мо Жань рассмеялся.
- Хорошо, об этом ты не знаешь. Тогда задам следующий вопрос. В том году я пожаловал тебе титул приемника. Когда ты стала управляющей пика Сышэн, мне пришлось отлучиться по делу на гору Иньшань, Чу Ваньнина же за непослушание я посадил под арест в водной тюрьме, чтобы он раскаялся…….

Когда он упомянул об этом деле, Сун Цютун смертельно побледнев привстала и губы ее неудержимо задрожали.
- Ты узнала, что он в тюрьме и пришла навестить его. Однако он повел себя пренебрежительно….
- Да, да. - Сун Цютун поспешно согласилась, - В самом деле, Ваше Величество… А-Жань, в том году я вам уже говорила об этом, мастер Чу мне сказал, чтобы я убиралась вон, однако он оскорблял тогда не только меня, но и всех подряд и Ваше Величество тоже. Он ругался и бранил вас и я не могла совладать с гневом …я ……

- Этот достопочтенный знает. – Мо Жань мягко улыбнулся, - Ты тогда не сдержалась, ведь Чу Ваньнин совершил тяжкое преступление, караемое смертью, но без разрешения этого достопочтенного нельзя необдуманно наказывать. Поэтому ты применила маленькое наказание, не отняв жизни, ты вырвала у него все десять ногтей, загнав под них щепки.

Глаза Сун Цютун выдавали ее панику, но она возразила:
- Ваше Величество, но когда вы вернулись, вы же сами похвалили меня за это!
Улыбка Мо Жань стала шире:
- …мм? Правда?....
- Вы… Вы сказали, что человек произносящий столь грязные речи заслуживает такого обращения. Вы сказали этой женщине, что она слишком мягко его наказала. Что если в следующий раз он посмеет говорить столь непочтительно, можно…. можно отрезать ему все десять пальцев……..
Ее голос прервался, от одного взгляда на пугающую улыбку на лице Мо Жань и у нее подкосились ноги. Она снова упала на пол, в глазах стояли слезы.
- А Жань….
Мо Жань чуть слышно вздохнул и в голосе у него все еще был слышен смех:
- Цютун, прошло так много времени с того года, я так много говорил, что уж и забыл о чем говорил.
- ………………………..

Женщина уже ясно и совершенно отчетливо в этот момент поняла мысли Мо Жань. Однако услышав последнюю фразу, ее тело все так же дрожало.

- Этот достопочтенный в последние дни постоянно видит один и тот же сон. Как он возвращается с горы Иньшань, приходит в водную тюрьму и видит эти гноящиеся руки и кровь повсюду……. – Мо Жань произнес это медленно. Вдруг его голос поднялся и в глазах загорелись холодные искры, - Этот достопочтенный тогда не обрадовался.

Сун Цютун беспомощно пролепетала:
- Ваше Величество, Ваше Величество… не…. не, А Жань……. послушайте меня…я... успокойся, послушай меня….

- Этот достопочтенный ничуть не обрадовался.

Как будто ничего не слыша, с каменным выражением лица он навис над ней, бесстрастно рассматривая ползающую у его ног на полу, женщину.
- Ты утешишь меня, хорошо?

Его ледяное выражение лица в сочетании с этой надменной просьбой было таким, что даже если Сун Цютун и сопровождала этого тигра много лет, то сейчас она вся, с ног до головы покрылась гусиной кожей. Даже кожа на ее голове занемела. Она почувствовала подвох и подняла свои темно карие глаза на Мо Жань, униженно подползая ближе к его лодыжке и комкая край его одеяния.
- Хорошо, А Жань, я скажу что угодно. Хорошо, А Жань, что ты хочешь, чтобы я сделала, чтобы порадовать тебя? Я, конечно, утешу..хорошо… я..

Мо Жань наклонился к ней и схватил за подбородок, запрокидывая голову.
Он улыбался ей очаровательно и наивно.
Сейчас, как и тогда, в первый раз, когда она увидела его в секте Жуфен, на его лице сияли милые ямочки. Тогда он потянул ее за рукав и спросил:
- Младшая сестренка, как тебя зовут?....Ай-яй-яй, тебе не надо меня бояться, я не сделаю тебе больно. Пойдем со мной, ты мне все расскажешь, хорошо?

Ее трясло.
Спустя много лет у него было такое же выражение лица, такая же интонация, но слова были другие.
Медовым голосом он мягко произнес:
- Сун Цютун, этот досточтимый знает, что ты сейчас искренне хочешь услужить нам. Ради того, чтобы успокоить и порадовать этого досточтимого, ты сделаешь все…..

Кончиком пальца он провел по ее мягким губам.

Сейчас ее лицо так сильно было похоже на Ши Минцзина.

Ресницы Мо Жань дрогнули, он невозмутимо продолжал гладить похожие на лепестки цветов губы и наконец сказал:
- В таком случае ты сейчас же отправишься на тот свет, дожидаться этого достопочтенного.
-!!!
Как ни в чем ни бывало, он мягко спросил:
- Хорошо?

Из глаз Сун Цютун тут же хлынули слезы совсем не от горя, а от ужаса. Она уже поняла, что воспоминания о том случае с Чу Ваньнином, когда она приказала его пытать, не могут кончится для нее ничем хорошим. Однако, она надеялась на другое наказание, пусть даже ее изобьют палками, лишат титула. Сейчас же она полностью исчерпала свою храбрость и отвагу, потому что вопреки всем ее ожиданиям Мо Жань собирался …..

Он в самом деле! Он так безжалостен!

Он…он…

Безумец.

Он сошел с ума…. сошел с ума…..

Мо Жань поднялся, запрокинул голову и расхохотался. Его смех звучал все наглее и безумнее. Он пинком распахнул двери опочивальни и все еще смеясь широкими шагами быстро пошел по коридору во внешнюю часть дворца.

Он был человеком, который разбил на осколки тысячи жизней, теперь очередь дошла и до нее.

Сумасшедший……Сумасшедший!!

Мо Вейю сошел с ума!

Сун Цютун упала на ледяной, покрытый золотом пол спальни. Казалось, что возбуждение от недавних плотских утех еще не рассеялось здесь, а огонь из преисподней уже показался перед ней, ад уже раскрыл свою огненную пасть. Она из последних сил всматривалась за пределы дворца, где поднималась заря.

Рассвет окрасил все в кроваво красный цвет.
Все было окрашено в этот свадебный цвет.

Она услышала, как Мо Жань вдалеке кого-то позвал. Она как будто видела эту картину, когда он отдавал распоряжение приготовить сегодня вечером особый ужин.

- Эй, кто-нибудь, схватите и вытащите наружу императрицу.
- Ваше Величество…- дворцовые слуги и стража пришли в замешательство, - Ваше Величество, это….
- Бросить императрицу в котел и живьем зажарить ее.

Сун Цютун мгновенно потеряла слух. Как будто, она оказалась глубоко под водой, на дне безбрежного океана, все что угодно, лишь бы не слышать этого.

- Зажарить живьем, зажаренная живьем она меня порадует, это меня утешит , ха-ха-ха……ха-ха-ха…

Он уже вышел во двор и скрылся из вида и только его хохот и сиплые выкрики, похожие на клекот стервятника, кружили над пиком Сышэн еще очень долго.

Он шел на встречу восходящему солнцу, и длинная тень тянулась за ним. Единственный попутчик на его одинокой тропе, расстилающийся по земле. Он шел все медленнее и медленнее.

Сначала ему показалось, что рядом с ним идет призрачный юноша, а сбоку стройный возвышенный мужчина в белых одеждах.
Затем первый призрак исчез и рядом с ним оставался лишь мужчина в белом.
А затем и он растворился в золотистых лучах рассвета.
Восходящее солнце было чистым и непорочным, оно унесло с собой такого же чистого и непорочного человека, оставив его одного в этом аду. В этом море крови, среди чудовищ, погрязшего в грязи.

Остался только он. Только он был на этом пути, одиноком и безжизненном, пустом и холодном.
Дойдя до конца, он вдруг почувствовал, что уже умер, он мертв….
Он окончательно сошел с ума.

Мо Жань вспомнил, что в тот последний год, когда он покончил с собой, глядя в отражение бронзового зеркала, он не мог узнать себя. В отражении он видел лишь монстра.

@темы: 2ha

---

Милашки

---

добралася я до пайнта :)

@темы: 2ha

---

Чу в этой битве , я вижу только таким

@темы: 2ha