Lapsa1
читать дальше
Если бы он был на его месте, то как бы поступил?
Возрождение.
О бы захотел возродить «того самого человека»
Мо Жань посмотрел на лежащего на земле, съежившегося в комок, Сюй Шуанлинь и зашептал:
- Ты совсем не мог предвидеть, что Наньгун Лю будет столь бессердечен, что дойдет вплоть до убийства Ло Фэнхуа. В отчаянии ты решил тогда уж прибегнуть к уловке, сказав, что проклятие на перстне оставил Ло Фэнхуа, провоцируя Наньгун Лю на то, что он в гневе, по обычаю школы Жуфэн, сбросит труп Ло Фэнхуа в сюэчи, чтобы удерживать его на последнем круге ада.
- Ты сумасшедший, да? – Сюэ Мэн поблизости застыл от изумления, - Раз уж он так хотел оживить Ло Фэнхуа, то он определенно очень дорожил этим человеком. Зачем же тогда удерживать его на последнем круге ада?
- Потому что, как только его души попадут в Ляньюй*, он не мог бы возродиться. – Мо Жань посмотрел на Сюй Шуанлинь и в его глазах отразилось сочувствие, - Все для того, чтобы Ло Фэнхуа не смог тут же попасть в цикл перерождений, пока ты не овладел техникой Возрождения, чтобы вернуть его обратно. А потом построить идеальное государство, где ты бог, справедливое, правильное место.
* чистилище в христианстве
Сюй Шуанлинь:
- …………..
Помолчав, этот человек, с почти разложившимся лицом, вдруг рассмеялся, уставившись на Мо Жань:
- Мастер Мо, я только сегодня заметил, что оказывается, ты безумен.
Через время, он крайне пренебрежительным тоном добавил:
- Только безумец способен понять меня.
Сказав это, он от души расхохотался.
Этот смех напоминал стервятника с уже облысевшими крыльями, который пусть и состарился, но все еще свирепо и упорно охраняющего свою территорию, который сидит на отвесной скале и до самой смерти не проявляет ни малейшей слабости.
Мо Жань прикрыв глаза, так же прошептал ему:
- Наньгун Сюй, послушай, в этом мире некоторые все еще владеют техникой Возрождения. Если ты хочешь, я приложу все силы, чтобы уговорить гуру храма У Бей, Хуайцзуй вернуть к жизни твоего учителя.
- ………….
Он раскрыл ладонь, возвращая Сюй Шуанлинь поврежденное духовное ядро:
- Но прошу тебя, назови мне….
Он словно пытался ухватиться за последнюю уплывающую соломинку, чтобы спастись.
Его брови были сведены, толпе не было видно, что в его глазах было немного беспомощное выражение.
- Прошу тебя, скажи мне, кто стоит за твоей спиной, кто помогал тебе. Кто рассказал тебе о запретной технике Возрождения? Кто обучил тебя играть на доске Чжэньлун?
Воспоминания прошлой жизни наложились на настоящее.
Среди множества дымовых костров в школе Жуфэн, Сюй Шуанлинь заслоняет собой Е Ванси и умирает от летящего ножа.
В таком случае, Сюй Шуанлинь в прошлой жизни перед смертью, должно быть еще не имел никакого конкретного плана. Однако, в этой жизни было все по-другому. Сюй Шуанлинь с самого начала уже разработал план по поводу озера Цзиньчэн, план бедствия в Персиковом источнике, раскол небес в Цайде. Да еще и при то, когда провалился план с использованием человеческого жертвоприношения, он тут же придумал замену ему – собрать повсюду непревзойденное божественное оружие, чтобы в конце концов вытащить Ло Фэнхуа из чистилища.
Получается технику Возрождения как способ, тоже не он сам придумал.
- Ты хочешь знать? – в глазах Сюй Шуанлиня промелькнул отблеск дурных намерений – Моя техника, да, правда некто научил меня ей, но я назло не скажу тебе.
- Ты предпочтешь до конца оставаться его пешкой?
- Пешкой? – Сюй Шуанлинь рассмеялся, - Ты слишком много воображаешь. Он понимает меня. Он способен понять мои мысли и чувства, мы с ним одинаковы. Мастер Мо, выкинь это из головы, я никогда не скажу, кто он. Вам стоило немалых трудов подняться на гору Цзяо, чтобы загнать меня в угол, но и что с того?
- …………..
- В конце концов повсюду в мире все еще беспорядок, запах пороха доноситься со всех сторон, пожар войны, распри. Он по прежнему все еще может сравнять с землей верхний мир культивации, превратить его в пепелище. А после, хорошие люди получат вознаграждение, плохие- расплату. Умные и умелые возвысятся, посредственности станут рабами. – глаза Сюй Шуанлиня все больше и больше озарялись радостным светом, - Поистине… прекрасная картина.
Сюэ Мэн, услышав это, пришел в ярость:
- Как это, хорошие люди получат вознаграждение, плохие- расплату! Умные и умелые возвысятся, посредственности станут рабами! Что такое в других добро и что зло, кто способный, кто посредственный, только твой рот будет решать? Там, снаружи люди из которых ты налепил эти пешки…. еще и Наньгун Чанъин… да еще …еще…
Он украдкой взглянул на лицо Чу Ваньнина и невольно понизил голос:
- Еще Наньгун Сы. – Сюэ Мэн выглядел очень возмущенным несправедливостью, - Они все хотели, чтобы ты ими управлял? Они заслуживали смерти?
- Жертвы всегда необходимы, - равнодушно взглянув на него, ответил Сюй Шуанлинь, - Господин Сюэ, ты все такие еще слишком молоды.
Он выглядел очень больным и, похоже, совсем не хотел много говорить с человеком с таким бурным темпераментом, как у Сюэ Мэн. Он повернулся обратно, к Мо Жань.
- Я в ваших руках, хотите просто убейте, хотите- четвертуйте, как вам угодно. – вскользь он заметил, - В моем мешке цянькунь есть еще один плод линчи. Если чувствуете, что хотите отвести душу, может скормить мне его. Это не важно.
Говоря об этом, он холодно усмехнулся:
- Все равно ведь, в тот год, в мое двадцатилетие, меня уже тогда подвергли казни через плод линчи, вы все, знатные господа, верные последователи, защитники справедливости. Нет разницы, пройти через это еще раз.
- Кто тебя подверг казни линчи? – крикнул Хуан Сяоюэ, - Открываешь рот чтобы лгать, без стыда и совести!
Но Мо Жань прекрасно понял смысл слов Сюй Шуанлиня.
Двадцать лет. В тот год казнь линчи не убила тело его, но убила душу.
Наньгун Сюй полностью сосредоточившийся на оттачивании мастерства, тогда в его душе было добро, он слушал наставления учителя, собирался всю жизнь прожить как благородный человек, высоких моральных качеств, с мечом в руке сражаясь со злом.
Но то собрание на горе Линшань изрубило его на тысячу кусков.
Мо Жань закрыл глаза. Видя убитого горем Сюй Шуанлиня, который вряд ли проживёт долго. Может потому, что он напоминал его самого в прошлой жизни, пусть он ненавистный враг, в этот момент он неожиданно для себя пожалел его.
- …духовное ядро Ло Фэнхуа все еще есть, можно повторить тот твой ритуал Возрождения, может быть, возможно еще раз повидаться с ним. – сказал Мо Жань.
- Повторить опять? - улыбнулся Сюй Шуанлинь. Он с интересом посмотрел на духовное ядро в своей руке, а затем на свою быстро гниющую от недостатка духовной силы плоть. С неохотой, задумчиво он продолжил, - Я скоро умру. Когда я умру, в этом мире не останется справедливости, зачем ему возвращаться? Он не будет страдать, подвергаясь притеснениям и обидам от вас, знатных родов.
Говоря это, вдруг опустив взгляд, он внезапно раздавил духовное ядро в своей руке. Осколки глубоко вонзились в ладонь и потекла кровь.
Мо Жань:
- !
Сюэ Мэн:
- Ты обезумел?!
Люди, ичего не понимая, многие остолбенели, раскрыв рты и вытаращив глаза, у некоторых было мрачное и унылое выражение лиц, у некоторых глаза были полны настороженного ожидания. Все они уставились на сидящего на земле то ли человека, то ли демона.
Сюй Шуанлинь ни на кого не обращал внимания. Он смотрел лишь на последний отпечаток Ло Фэнхуа в этом мире, смотрел как он тает и исчезает без следа. Наконец раздался его громкий смех, переходящий в рыдания, по всему лицу были размазаны кровавые слезы. Его безумный смех ужасал до дрожи.
Отныне и впредь никто никого больше не встретит, никто никого не ненавидит. Все обратилось в пыль, стало пеплом, как чудесно, все замечательно.
Он медленно поднялся и пошатываясь, устремив взгляд вперед, пошел сквозь толпу людей. Дойдя до первого ряда, составленного непревзойденного божественного оружия, выбрал из него кунхоу.*
*типа арфы
Он сел и пальцем на сухой, сгнившей руке несколько раз провел по струнам.
Сопротивление пешек Чжэньлун усиливалось все больше и больше. Из всех его семи отверстий полилась кровь. Пальцы начали гореть. В конце концов все его тело охватил огонь, однако и в огне он продолжал играть.
Он выглядел даже немного радостным и расслабленным, однако эту радость и умиротворение очень скоро стало невозможно рассмотреть. Его мясо и кости стремительно скукоживались, деформировались и иссыхали.
Пламя Агни терзало небеса.
Рассеянный звук голоса Сюй Шуанлиня спокойно доносился из пламени, этот звук был такой безмятежный и непринужденный, но также, по прежнему, дерзкий и строптивый. Казалось, что независимо от того, насколько сильна боль, она не может его контролировать, и как бы ни близка была смерть, она не может принудить его.
- Юношеские годы и впрямь хороши, на легконогом рысаке да за край света, посмотреть на цветы…
В этой толпе многим пожилым людям эта свободная и лихая как легкие облака и ветерок, народная песня неожиданно напомнила о той первой встрече с юношей на собрании горы Линшань.
С серебристо серым бунчугом, в зеленовато синей одежде, целеустремленный и величественный облик.
Этот юноша спокойно вышел из непроглядной тьмы туннеля, вышел из глубин памяти, уверенно ступил на арену со своим закаленным во многих боях мечом. Обе руки его были покрыты мозолями от постоянных тренировок.
Он был таким юным, таким красивым, таким пышущим жизнью, даже немного высокомерным. Он окинул взглядом пришедшие десять великих школ, уважаемых наставников и вопящих, подбадривающих зрителей и внезапно растянул губы в улыбке. Его улыбающееся лицо было таким чистым и открытым. Этот молодой парень, чуть больше двадцати лет, остановился, с прямой как палка спиной в центре арены, лицом к свету солнца и своему славному будущему, обняв кулак одной руки, в приветственном жесте он произнес:
- Школа Жуфэн, Наньгун Сюй. Сегодня мой первый бой, прошу, старшие господа, не откажите мне в любезности и выскажите свое мнение.
Итог обманул ожидания, юноша заблудился*
* скитаться, носиться по воде, быть неперестроенным, блуждать
Прошло много времени, пока огонь погас и на платформе призыва Душ осталось только пять ничейных непревзойденных божественных орудий, да еще не полностью растворившаяся висящая и изгибающаяся воронка техники Возрождения.
И Ло Фэнхуа, и Сюй Шуанлинь, все исчезли.
Сюэ Чженъюн недоверчиво, ничего не понимая огляделся и пробормотал:
- В таком случае… все, он мертв?
- Будда Амитабха, причина и следствие в круговороте сансары, воздаяние по деяниям, это карма. – Сюаньцзин, настоятель храма У Бей, закрыв глаза и сложив ладони, поклонился, тяжело вздохнул и закончил, - Этот старый монах хотел бы только, чтобы в мире вся ненависть, обратилась в прах и закончилась.
Сюэ Мэн посмотрел на него пустым взглядом. Этот старый плешивый осел, от него за всю дорогу не было много толка, зато теперь он был исключительно крепок задним умом.*
*马后炮 - «После лошади» «запоздалый ход» часто используется для описания людей, которые ничего умного не могли сказать до события, за то умничают после
- И что нам делать дальше? - Он повернул голову, чтобы спросить отца. – Неужто теперь, просто спустимся с горы? Но у него есть еще сообщник, а мы все еще даже не знаем, кто он.
Он еще не договорил, как Цзян Си крикнул:
- Осторожно! Все назад!
Культиваторы проследили его взгляд и увидели, что в этот момент формация Возрождения внезапно сжалась до крошечных размеров, сжалась на миг и, с потрясающе скоростью начала распространяться. Небеса лопнули, как нарыв, и в отверстие проникли, словно тонкие шелковые нити, черные струи темной энергии.
- Что происходит? – спросил испуганно Сюэ Мэн, - Сюй Шуанлинь умер, разве не должна формация Возрождения исчезнуть вместе с ним?!
Цзян Си, сжав руки мгновение смотрел на эту формацию, а затем тихо выругался:
- Нет, неверно! Это не заклинание трупа и не Возрождение! И мы и Сюй Шуанлинь, боюсь мы все были обмануты!
- Что? – проговорил шокированный Сюй Мэн, - Не заклинание трупа и не Возрождение? Так что это!
- Какая разница -раздраженно ответил Цзян Си, - сейчас задача не допустить, чтобы оно полностью сформировалось.
Кроме него среагировали еще несколько мастеров. Не любивший лишней болтовни Чу Ваньнин уже призвал Тяньвэнь и ударил прямо в центр магического формирования! Никто не ожидал, что, хоть он как мустанг, ринулся вперед, кто-то последует за ним. Из толпы внезапно выскочила темно сине-зеленая тень, словно охотящийся гепард. Из-под рукава холодно блеснул кинжал, нацеленный в спину Чу Ваньнина. Кто бы мог подумать, кто-то хотел остановить его.
- Учитель!
- Учитель…!
Два голоса прозвучали почти в один момент, это были Сюэ Мэн и Ши Мей. Но они стояли слишком далеко и не успели бы помочь.
Чшш..
С этим звуком лезвие погрузилось в плоть. Сюэ Мэн зажмурился, а когда вновь открыл глаза, его помертвевшие от ужаса лицо было обращено в ту сторону.
Он оцепенел.
Автор говорит:
В отношении того, что некоторые задаются вопросом, почему в прошлом были не похожи Ло Фэнхуа и Е Ванси
Образ Е Ванси перед другими людьми и такой, какая она перед Наньгун Сы и Сюй Шуанлинь, совсем разные. Это объясняет, почему некоторые люди думают, что Е Ванси почему то изменилась, стала мягче, нежнее. Это объясняется тем, что она влюблена, что перед близкими людьми проявляется ее природа, ее девичья натура. Ей не нужно обыгрывать этот ярлык «благородного мужа», это маска для других людей.
Возвращаясь к Ло Фэнхуа, в глазах всех посторонних людей, он внимателен и тактичен, он дипломат*. А теперь обратите внимание, что сейчас, в описании, Ло Фэнхуа может стесняться, чувствовать себя неловко, он простодушный и нерешительный, у него слабый и мягкий облик. Почему так?
*进退有 – выражение «правила и стандарты для движения вперед и назад» в простой интерпретации – двигайтесь вперед и отступайте в подходящий момент
Одна из причин - возраст. Как вы можете видеть, в воспоминаниях Ло Фэнхуа еще очень молодой, а культиваторы в тексте считают, что они знают его таким, кто пережил два мятежа в школе и в конце концов сам стал главой школы Жуфэн, то есть в его уже зрелые годы. Но, если бы с самого начала юный Ло Фэнхуа был бы таким же как в более поздние годы, когда он был главой Жуфэн, он, нищий парень, посвятивший себя учению, не видавший мира, то я думаю это было бы совершенно не логично….
Вторая причина в том, что мы смотрим на воспоминания о Ло Фэнхуа глазами Сюй Шуанлиня. Ло Фэнхуа, рядом с близкими людьми, так же как и Е Ванси, предстаёт в расслабленном состоянии. Может плакать в голос, смеяться, может быть мягким и уступчивым. Разве может руководитель школы появиться перед лицом чужих людей с круглыми наивными глазами, демонстрирующими его рассеянный и добродушный нрав? Если бы он со всеми общался так же, как со своими учениками, то к этому времени школы Жуфэн была бы уже разодрана на куски….
Поэтому, до того, как ушел Сюй Шуанлинь, Ло Фэнхуа был тем самым нежным наставником.
После его ухода, Ло Фэнхуа превратился в глазах всех, в того самого благородного мужа, в главу школы Жуфэн.
Точно так же и в этой жизни, до мятежа Сюй Шуанлинь, Е Ванси в глазах толпы была благородным господином школы Жуфэн.
Затем, когда Сюй Шуанлинь показал истинное положение вещей и школа Жуфэн была разрушена, а Наньгун Сы стал неприкаянным и беззащитным, Е Ванси, желая поддержать его, осталась рядом и проявила свой мягкий женский характер.
Он превратился в волевого и мужественного из нежного и уступчивого, а она наоборот, из строгой и несгибаемой, в кроткую и ласковую. Как бы жизни двух человек поменялись местами.
По сколько это второстепенные персонажи, я не могу подробно расписывать каждый этап их становления, и тем более не буду детально описывать, как их воспринимают разные другие персонажи. Тут так много второстепенных персонажей, что я полагаюсь на то, что читатели сами для себя разберутся. Я выбиру несколько моментов, которые как я чувствую надо прояснить, рассказать, что я сама думаю, по этому поводу. Дергаю ногами, дергаю ногами.*
* Означает, что художник, писатель делает что то, что не хочет показывать зрителям потому что это очень скучно описывать.
Если бы он был на его месте, то как бы поступил?
Возрождение.
О бы захотел возродить «того самого человека»
Мо Жань посмотрел на лежащего на земле, съежившегося в комок, Сюй Шуанлинь и зашептал:
- Ты совсем не мог предвидеть, что Наньгун Лю будет столь бессердечен, что дойдет вплоть до убийства Ло Фэнхуа. В отчаянии ты решил тогда уж прибегнуть к уловке, сказав, что проклятие на перстне оставил Ло Фэнхуа, провоцируя Наньгун Лю на то, что он в гневе, по обычаю школы Жуфэн, сбросит труп Ло Фэнхуа в сюэчи, чтобы удерживать его на последнем круге ада.
- Ты сумасшедший, да? – Сюэ Мэн поблизости застыл от изумления, - Раз уж он так хотел оживить Ло Фэнхуа, то он определенно очень дорожил этим человеком. Зачем же тогда удерживать его на последнем круге ада?
- Потому что, как только его души попадут в Ляньюй*, он не мог бы возродиться. – Мо Жань посмотрел на Сюй Шуанлинь и в его глазах отразилось сочувствие, - Все для того, чтобы Ло Фэнхуа не смог тут же попасть в цикл перерождений, пока ты не овладел техникой Возрождения, чтобы вернуть его обратно. А потом построить идеальное государство, где ты бог, справедливое, правильное место.
* чистилище в христианстве
Сюй Шуанлинь:
- …………..
Помолчав, этот человек, с почти разложившимся лицом, вдруг рассмеялся, уставившись на Мо Жань:
- Мастер Мо, я только сегодня заметил, что оказывается, ты безумен.
Через время, он крайне пренебрежительным тоном добавил:
- Только безумец способен понять меня.
Сказав это, он от души расхохотался.
Этот смех напоминал стервятника с уже облысевшими крыльями, который пусть и состарился, но все еще свирепо и упорно охраняющего свою территорию, который сидит на отвесной скале и до самой смерти не проявляет ни малейшей слабости.
Мо Жань прикрыв глаза, так же прошептал ему:
- Наньгун Сюй, послушай, в этом мире некоторые все еще владеют техникой Возрождения. Если ты хочешь, я приложу все силы, чтобы уговорить гуру храма У Бей, Хуайцзуй вернуть к жизни твоего учителя.
- ………….
Он раскрыл ладонь, возвращая Сюй Шуанлинь поврежденное духовное ядро:
- Но прошу тебя, назови мне….
Он словно пытался ухватиться за последнюю уплывающую соломинку, чтобы спастись.
Его брови были сведены, толпе не было видно, что в его глазах было немного беспомощное выражение.
- Прошу тебя, скажи мне, кто стоит за твоей спиной, кто помогал тебе. Кто рассказал тебе о запретной технике Возрождения? Кто обучил тебя играть на доске Чжэньлун?
Воспоминания прошлой жизни наложились на настоящее.
Среди множества дымовых костров в школе Жуфэн, Сюй Шуанлинь заслоняет собой Е Ванси и умирает от летящего ножа.
В таком случае, Сюй Шуанлинь в прошлой жизни перед смертью, должно быть еще не имел никакого конкретного плана. Однако, в этой жизни было все по-другому. Сюй Шуанлинь с самого начала уже разработал план по поводу озера Цзиньчэн, план бедствия в Персиковом источнике, раскол небес в Цайде. Да еще и при то, когда провалился план с использованием человеческого жертвоприношения, он тут же придумал замену ему – собрать повсюду непревзойденное божественное оружие, чтобы в конце концов вытащить Ло Фэнхуа из чистилища.
Получается технику Возрождения как способ, тоже не он сам придумал.
- Ты хочешь знать? – в глазах Сюй Шуанлиня промелькнул отблеск дурных намерений – Моя техника, да, правда некто научил меня ей, но я назло не скажу тебе.
- Ты предпочтешь до конца оставаться его пешкой?
- Пешкой? – Сюй Шуанлинь рассмеялся, - Ты слишком много воображаешь. Он понимает меня. Он способен понять мои мысли и чувства, мы с ним одинаковы. Мастер Мо, выкинь это из головы, я никогда не скажу, кто он. Вам стоило немалых трудов подняться на гору Цзяо, чтобы загнать меня в угол, но и что с того?
- …………..
- В конце концов повсюду в мире все еще беспорядок, запах пороха доноситься со всех сторон, пожар войны, распри. Он по прежнему все еще может сравнять с землей верхний мир культивации, превратить его в пепелище. А после, хорошие люди получат вознаграждение, плохие- расплату. Умные и умелые возвысятся, посредственности станут рабами. – глаза Сюй Шуанлиня все больше и больше озарялись радостным светом, - Поистине… прекрасная картина.
Сюэ Мэн, услышав это, пришел в ярость:
- Как это, хорошие люди получат вознаграждение, плохие- расплату! Умные и умелые возвысятся, посредственности станут рабами! Что такое в других добро и что зло, кто способный, кто посредственный, только твой рот будет решать? Там, снаружи люди из которых ты налепил эти пешки…. еще и Наньгун Чанъин… да еще …еще…
Он украдкой взглянул на лицо Чу Ваньнина и невольно понизил голос:
- Еще Наньгун Сы. – Сюэ Мэн выглядел очень возмущенным несправедливостью, - Они все хотели, чтобы ты ими управлял? Они заслуживали смерти?
- Жертвы всегда необходимы, - равнодушно взглянув на него, ответил Сюй Шуанлинь, - Господин Сюэ, ты все такие еще слишком молоды.
Он выглядел очень больным и, похоже, совсем не хотел много говорить с человеком с таким бурным темпераментом, как у Сюэ Мэн. Он повернулся обратно, к Мо Жань.
- Я в ваших руках, хотите просто убейте, хотите- четвертуйте, как вам угодно. – вскользь он заметил, - В моем мешке цянькунь есть еще один плод линчи. Если чувствуете, что хотите отвести душу, может скормить мне его. Это не важно.
Говоря об этом, он холодно усмехнулся:
- Все равно ведь, в тот год, в мое двадцатилетие, меня уже тогда подвергли казни через плод линчи, вы все, знатные господа, верные последователи, защитники справедливости. Нет разницы, пройти через это еще раз.
- Кто тебя подверг казни линчи? – крикнул Хуан Сяоюэ, - Открываешь рот чтобы лгать, без стыда и совести!
Но Мо Жань прекрасно понял смысл слов Сюй Шуанлиня.
Двадцать лет. В тот год казнь линчи не убила тело его, но убила душу.
Наньгун Сюй полностью сосредоточившийся на оттачивании мастерства, тогда в его душе было добро, он слушал наставления учителя, собирался всю жизнь прожить как благородный человек, высоких моральных качеств, с мечом в руке сражаясь со злом.
Но то собрание на горе Линшань изрубило его на тысячу кусков.
Мо Жань закрыл глаза. Видя убитого горем Сюй Шуанлиня, который вряд ли проживёт долго. Может потому, что он напоминал его самого в прошлой жизни, пусть он ненавистный враг, в этот момент он неожиданно для себя пожалел его.
- …духовное ядро Ло Фэнхуа все еще есть, можно повторить тот твой ритуал Возрождения, может быть, возможно еще раз повидаться с ним. – сказал Мо Жань.
- Повторить опять? - улыбнулся Сюй Шуанлинь. Он с интересом посмотрел на духовное ядро в своей руке, а затем на свою быстро гниющую от недостатка духовной силы плоть. С неохотой, задумчиво он продолжил, - Я скоро умру. Когда я умру, в этом мире не останется справедливости, зачем ему возвращаться? Он не будет страдать, подвергаясь притеснениям и обидам от вас, знатных родов.
Говоря это, вдруг опустив взгляд, он внезапно раздавил духовное ядро в своей руке. Осколки глубоко вонзились в ладонь и потекла кровь.
Мо Жань:
- !
Сюэ Мэн:
- Ты обезумел?!
Люди, ичего не понимая, многие остолбенели, раскрыв рты и вытаращив глаза, у некоторых было мрачное и унылое выражение лиц, у некоторых глаза были полны настороженного ожидания. Все они уставились на сидящего на земле то ли человека, то ли демона.
Сюй Шуанлинь ни на кого не обращал внимания. Он смотрел лишь на последний отпечаток Ло Фэнхуа в этом мире, смотрел как он тает и исчезает без следа. Наконец раздался его громкий смех, переходящий в рыдания, по всему лицу были размазаны кровавые слезы. Его безумный смех ужасал до дрожи.
Отныне и впредь никто никого больше не встретит, никто никого не ненавидит. Все обратилось в пыль, стало пеплом, как чудесно, все замечательно.
Он медленно поднялся и пошатываясь, устремив взгляд вперед, пошел сквозь толпу людей. Дойдя до первого ряда, составленного непревзойденного божественного оружия, выбрал из него кунхоу.*
*типа арфы
Он сел и пальцем на сухой, сгнившей руке несколько раз провел по струнам.
Сопротивление пешек Чжэньлун усиливалось все больше и больше. Из всех его семи отверстий полилась кровь. Пальцы начали гореть. В конце концов все его тело охватил огонь, однако и в огне он продолжал играть.
Он выглядел даже немного радостным и расслабленным, однако эту радость и умиротворение очень скоро стало невозможно рассмотреть. Его мясо и кости стремительно скукоживались, деформировались и иссыхали.
Пламя Агни терзало небеса.
Рассеянный звук голоса Сюй Шуанлиня спокойно доносился из пламени, этот звук был такой безмятежный и непринужденный, но также, по прежнему, дерзкий и строптивый. Казалось, что независимо от того, насколько сильна боль, она не может его контролировать, и как бы ни близка была смерть, она не может принудить его.
- Юношеские годы и впрямь хороши, на легконогом рысаке да за край света, посмотреть на цветы…
В этой толпе многим пожилым людям эта свободная и лихая как легкие облака и ветерок, народная песня неожиданно напомнила о той первой встрече с юношей на собрании горы Линшань.
С серебристо серым бунчугом, в зеленовато синей одежде, целеустремленный и величественный облик.
Этот юноша спокойно вышел из непроглядной тьмы туннеля, вышел из глубин памяти, уверенно ступил на арену со своим закаленным во многих боях мечом. Обе руки его были покрыты мозолями от постоянных тренировок.
Он был таким юным, таким красивым, таким пышущим жизнью, даже немного высокомерным. Он окинул взглядом пришедшие десять великих школ, уважаемых наставников и вопящих, подбадривающих зрителей и внезапно растянул губы в улыбке. Его улыбающееся лицо было таким чистым и открытым. Этот молодой парень, чуть больше двадцати лет, остановился, с прямой как палка спиной в центре арены, лицом к свету солнца и своему славному будущему, обняв кулак одной руки, в приветственном жесте он произнес:
- Школа Жуфэн, Наньгун Сюй. Сегодня мой первый бой, прошу, старшие господа, не откажите мне в любезности и выскажите свое мнение.
Итог обманул ожидания, юноша заблудился*
* скитаться, носиться по воде, быть неперестроенным, блуждать
Прошло много времени, пока огонь погас и на платформе призыва Душ осталось только пять ничейных непревзойденных божественных орудий, да еще не полностью растворившаяся висящая и изгибающаяся воронка техники Возрождения.
И Ло Фэнхуа, и Сюй Шуанлинь, все исчезли.
Сюэ Чженъюн недоверчиво, ничего не понимая огляделся и пробормотал:
- В таком случае… все, он мертв?
- Будда Амитабха, причина и следствие в круговороте сансары, воздаяние по деяниям, это карма. – Сюаньцзин, настоятель храма У Бей, закрыв глаза и сложив ладони, поклонился, тяжело вздохнул и закончил, - Этот старый монах хотел бы только, чтобы в мире вся ненависть, обратилась в прах и закончилась.
Сюэ Мэн посмотрел на него пустым взглядом. Этот старый плешивый осел, от него за всю дорогу не было много толка, зато теперь он был исключительно крепок задним умом.*
*马后炮 - «После лошади» «запоздалый ход» часто используется для описания людей, которые ничего умного не могли сказать до события, за то умничают после
- И что нам делать дальше? - Он повернул голову, чтобы спросить отца. – Неужто теперь, просто спустимся с горы? Но у него есть еще сообщник, а мы все еще даже не знаем, кто он.
Он еще не договорил, как Цзян Си крикнул:
- Осторожно! Все назад!
Культиваторы проследили его взгляд и увидели, что в этот момент формация Возрождения внезапно сжалась до крошечных размеров, сжалась на миг и, с потрясающе скоростью начала распространяться. Небеса лопнули, как нарыв, и в отверстие проникли, словно тонкие шелковые нити, черные струи темной энергии.
- Что происходит? – спросил испуганно Сюэ Мэн, - Сюй Шуанлинь умер, разве не должна формация Возрождения исчезнуть вместе с ним?!
Цзян Си, сжав руки мгновение смотрел на эту формацию, а затем тихо выругался:
- Нет, неверно! Это не заклинание трупа и не Возрождение! И мы и Сюй Шуанлинь, боюсь мы все были обмануты!
- Что? – проговорил шокированный Сюй Мэн, - Не заклинание трупа и не Возрождение? Так что это!
- Какая разница -раздраженно ответил Цзян Си, - сейчас задача не допустить, чтобы оно полностью сформировалось.
Кроме него среагировали еще несколько мастеров. Не любивший лишней болтовни Чу Ваньнин уже призвал Тяньвэнь и ударил прямо в центр магического формирования! Никто не ожидал, что, хоть он как мустанг, ринулся вперед, кто-то последует за ним. Из толпы внезапно выскочила темно сине-зеленая тень, словно охотящийся гепард. Из-под рукава холодно блеснул кинжал, нацеленный в спину Чу Ваньнина. Кто бы мог подумать, кто-то хотел остановить его.
- Учитель!
- Учитель…!
Два голоса прозвучали почти в один момент, это были Сюэ Мэн и Ши Мей. Но они стояли слишком далеко и не успели бы помочь.
Чшш..
С этим звуком лезвие погрузилось в плоть. Сюэ Мэн зажмурился, а когда вновь открыл глаза, его помертвевшие от ужаса лицо было обращено в ту сторону.
Он оцепенел.
Автор говорит:
В отношении того, что некоторые задаются вопросом, почему в прошлом были не похожи Ло Фэнхуа и Е Ванси
Образ Е Ванси перед другими людьми и такой, какая она перед Наньгун Сы и Сюй Шуанлинь, совсем разные. Это объясняет, почему некоторые люди думают, что Е Ванси почему то изменилась, стала мягче, нежнее. Это объясняется тем, что она влюблена, что перед близкими людьми проявляется ее природа, ее девичья натура. Ей не нужно обыгрывать этот ярлык «благородного мужа», это маска для других людей.
Возвращаясь к Ло Фэнхуа, в глазах всех посторонних людей, он внимателен и тактичен, он дипломат*. А теперь обратите внимание, что сейчас, в описании, Ло Фэнхуа может стесняться, чувствовать себя неловко, он простодушный и нерешительный, у него слабый и мягкий облик. Почему так?
*进退有 – выражение «правила и стандарты для движения вперед и назад» в простой интерпретации – двигайтесь вперед и отступайте в подходящий момент
Одна из причин - возраст. Как вы можете видеть, в воспоминаниях Ло Фэнхуа еще очень молодой, а культиваторы в тексте считают, что они знают его таким, кто пережил два мятежа в школе и в конце концов сам стал главой школы Жуфэн, то есть в его уже зрелые годы. Но, если бы с самого начала юный Ло Фэнхуа был бы таким же как в более поздние годы, когда он был главой Жуфэн, он, нищий парень, посвятивший себя учению, не видавший мира, то я думаю это было бы совершенно не логично….
Вторая причина в том, что мы смотрим на воспоминания о Ло Фэнхуа глазами Сюй Шуанлиня. Ло Фэнхуа, рядом с близкими людьми, так же как и Е Ванси, предстаёт в расслабленном состоянии. Может плакать в голос, смеяться, может быть мягким и уступчивым. Разве может руководитель школы появиться перед лицом чужих людей с круглыми наивными глазами, демонстрирующими его рассеянный и добродушный нрав? Если бы он со всеми общался так же, как со своими учениками, то к этому времени школы Жуфэн была бы уже разодрана на куски….
Поэтому, до того, как ушел Сюй Шуанлинь, Ло Фэнхуа был тем самым нежным наставником.
После его ухода, Ло Фэнхуа превратился в глазах всех, в того самого благородного мужа, в главу школы Жуфэн.
Точно так же и в этой жизни, до мятежа Сюй Шуанлинь, Е Ванси в глазах толпы была благородным господином школы Жуфэн.
Затем, когда Сюй Шуанлинь показал истинное положение вещей и школа Жуфэн была разрушена, а Наньгун Сы стал неприкаянным и беззащитным, Е Ванси, желая поддержать его, осталась рядом и проявила свой мягкий женский характер.
Он превратился в волевого и мужественного из нежного и уступчивого, а она наоборот, из строгой и несгибаемой, в кроткую и ласковую. Как бы жизни двух человек поменялись местами.
По сколько это второстепенные персонажи, я не могу подробно расписывать каждый этап их становления, и тем более не буду детально описывать, как их воспринимают разные другие персонажи. Тут так много второстепенных персонажей, что я полагаюсь на то, что читатели сами для себя разберутся. Я выбиру несколько моментов, которые как я чувствую надо прояснить, рассказать, что я сама думаю, по этому поводу. Дергаю ногами, дергаю ногами.*
* Означает, что художник, писатель делает что то, что не хочет показывать зрителям потому что это очень скучно описывать.
-
-
02.10.2021 в 16:21