Lapsa1
читать дальше
В один миг пролетело несколько лет.
Спустя пару лет после той осени, Сюй Шуанлинь лежал на самом верху, на крыше главного дворца школы Жуфэн, прищурясь, глядя на зарю, зажегшую небо и держал во рту травинку.
Во время собраний мало кто заходил на верхний этаж главного дворца и поначалу он все время был там один, но сейчас, рядом с ним, справа и слева, сидели еще двое.
Один был его старший брат Наньгун Лю, а второй, мало отличавшийся от них по возрасту, отец-наставник Ло.
Временами Сюй Шуанлинь чувствовал себя похожим на какого-то оскалившегося зверя, он никому не позволял вот так просто вторгаться на свою территорию. Поэтому он не знал, почему, с каких пор, он сам был готов взять этих двух людей с собой на крышу, чтобы побездельничать вместе с ними, понаблюдать за облаками, увидеть низко летающих стрекоз, ивовый пух носящийся по ветру.
- Лю-эр! Сюй-эр! Где вы?
Снизу, из галереи доносился взволнованный, немного раздраженный голос отца.
- Ну надо же, скажите на милость, каждый раз как я прошу их помочь подмести двор, они тут же разбегаются как зайцы, еще быстрей. Ах, эти два мелких щенка.
- Оу. – Наньгун Лю бесшумно высунул голову с края карниза, показалась пара его глаз. Увидев, что отец наконец быстро ушел, он обернулся, - Ха-ха, ушел.
- Старик такой глупый. – сказал самодовольно Сюй Шуанлинь, лениво приподнимаясь, и презрительно добавил, - Никак не поймет, что надо подняться, поискать нас на крыше.
Однако, Ло Фэнхуа все же встревожился:
- Может быть мы не очень хорошо…ай, давайте потом вы все же спуститесь, чтобы хозяин не волновался.
- Какая разница? Если небо упадет, мы вдвоем удержим его. – Наньгун Лю скорчил рожицу, - О чем тревожиться, А-Сюй, верно сказано?
Сюй Шуанлинь не подтвердил и не опроверг его слова, он выплюнул травинку, потянулся и сев прямо, сказал:
- Дай мне тыквенные семечки.
Наньгун Лю отсыпал ему в руку большую часть тыквенных семечек и Сюй Шуанлинь принялся их неторопливо щелкать, искоса, забавляясь поглядывая на все еще обеспокоенного Ло Фэнхуа.
Сплюнув приклеившуюся к губе шелуху от семечка, он засмеялся:
- Учитель боится?
- Я всего лишь думаю, что это не очень хорошо…
- Что там не хорошо. – перебил Сюй Шуанлинь, - Если старик обвинит тебя, я ему покажу*
* 脸色看 – словосочетание, что то похожее, на «покажу, где раки зимуют»
Ло Фэнхуа:
- …..
Сюй Шуанлинь протянул к Ло Фэнхуа руку:
- Дай мне мандарин.
- Но ты же их не любишь….
- Ло-ли, Ло-со*, так дашь или не дашь? Если не дашь, я возьму тебя за ноги и сброшу вниз.
*Лосо- нудный, докучливый
Его старший брат тут же переключился в режим подлизы*:
*мистер «ДА», тряпка, бесхребетный соглашатель
- А-Сюй, нельзя так злобно разговаривать с учителем.
- Ой, да какой «учитель», это все названия для посторонних. – ответил Сюй Шуанлинь, - Какой учитель вместе с учениками станет тайком пробираться на крышу, щелкать семечки?
Ло Фэнхуа очень сильно смутился из-за этих слов и тихонько опустил голову.
Сюй Шуанлиню нравилось смотреть на него такого. Всякий раз, когда он видел его таким, в нем просыпался садист, наслаждающийся желанием растоптать, обидеть слабого. Немного понаблюдав за Ло Фэнхуа, он вдруг оскалился в улыбке, обнажив ряд белых ровных зубов.
- Учитель- старший братик*, слова этого ученика верны, а?
*Шицзунь-гэгэ
Учитель- старший братик – имя, которое неожиданно пришло в голову Сюй Шуанлиню, звучало почтительно и интимно, ласково и вместе с тем насмешливо. Поэтому Ло Фэнхуа выглядел нервным и очень огорченным:
- Нет, не надо так меня называть.
- Название, это всего лишь формальность. Это собственные слова Учителя- старшего братика.
Ло Фэнхуа:
- ……
Перестав дразниться, Сюй Шуанлинь опять протянул руку, продолжая упрямо клянчить, и приказным тоном потребовал:
- Мандарин.
*умолять до смерти – быть навязчивым, приставать, не давать проходу. Идиома из романа Сиджоу Шэна «Брачные узы, мир пробуждающие» 17 век.
- Тебе то нравится, то не нравится, я взял только один, для А-Лю.
Сюй Шуанлинь широко раскрыл глаза и пристально посмотрел. Вот только он уставился не на Ло Фэнхуа, а повернувшись, на своего старшего брата.
Наньгун Лю как раз сунул в рот пирожное, и неожиданно оно встало ему поперек горла. Он невнятно махнул рукой и сказал:
- Да ничего, я сегодня тоже не особо хочу мандаринов, учитель, отдай ему.
- Поделю пополам, - подумав, ответил Ло Фэнхуа.
Сказав это, он тщательно протер мандарин рукавом, очистил его и попытался честно и справедливо разломить на две половинки. Но, в конце концов, одна часть получилось поменьше, а вторая побольше.
Ло Фэнхуа из-за этого выглядел немного огорченным.
Пожалуй, потому что по происхождению он был бедным, которому не на кого было опереться, но благородным, его очень огорчали такие глупые пустяки.
- Ай…
- Большую часть давай мне, - прямо* заявил бесцеремонный Сюй Шуанлинь, сразу забрав полмандарина. Он, вместо пытающегося дать всем, по справедливости*, Ло Фэнхуа, быстро сделал выбор. – А маленькую отдай ему.
*золотой нож Да Ма - китайская идиома, что означает «смелость и величие». Когда человек говорит прямолинейно и резко, безжалостно. Из «Биографии детей и героев».
*чашку воды нести ровно – быть беспристрастным и справедливым, относиться ко всем одинаково
- Тебе не следует постоянно обижать своего старшего брата….- начал Ло Фэнхуа.
Не успел он договорить, как ему в рот всунули дольку сочного, вкусного мандарина. Он изумленно широко распахнул свои и без того круглые глаза, ничего не понимая и тупо посмотрел на Сюй Шуанлинь.
- Что говоришь? – рассмеялся Сюй Шуанлинь. Его манеры были непочтительны и беспечны, но выражение глаз было очень ласковым. - Ведь мне мою половину еще нужно разделить со старшим братиком-учителем.
Наньгун Лю, пододвинувшись, тоже взял свою часть мандарина и отсчитав дольки, чтобы получилось всем поровну, взял часть себе, а остальное отдал Ло Фэнхуа и Сюй Шуанлиню.
Этот человек, ставший в последствии главой школы Жуфэн, вдруг весело расхохотался. В свете вечерней зари, залившей все небо, его тонкие и мягкие как пух волосы, растрепавшись упали веред, на его лоб. Сюй Шуанлинь, глядя на его веселье, спросил:
- Чего ты?
- Вместе съели мандарин.
Он снова принялся делить на три кучки тыквенные семечки, которые держал в руке, пирожные и засахаренные фрукты.
- И сладости попробуем вместе.
- Вы… вы воистину… - Ло Фэнхуа как будто хотел отстоять свою репутацию, добавив самому себе немного строгости и суровости, но и Сюй Шуанлинь, и Наньгун Лю, похоже это нисколько не восприняли всерьез. Наоборот, они ласково и с неким упрямством посмотрели на него.
Ло Фэнхуа видя эти дружеские взгляды, внутри чувствовал себя радостно и одновременно нелепо. Спустя долгое время он невнятно пробормотал:
- Подумать только, какое ребячество….
- Никакое не ребячество, - сказал Наньгун Лю, - Ребячество — это когда трое вместе дурачатся.
Сюй Шуанлинь, слушая их, наконец прыснул со смеху, одной рукой оперся о конек крыши, а другой, закрыл лицо и сквозь нее, смеясь, сказал:
- Ааа, ясно, это когда мы втроем съели мандарин и вместе будем пробовать сладости.
Помолчав, он, устремив глаза на величественный, роскошный вид усадьбы школы Жуфэн, скривил губы в усмешке:
- И по крышам вместе лазить.
Сцена промелькнула.
На то время в тот год, праздника фонарей.
Сюй Шуанлинь босиком, держа листочек во рту, лениво прогуливался по главной аллее школы Жуфэн, время от времени указывая:
- Этот фонарь повесь немного выше, я говорил тебе, ты что, специально его так низко повесил? Ноги коротки, так пусть сделает тот, кто повыше.
За спиной вдруг раздался взволнованный голос:
- А-Сюй, подожди.
Сюй Шуанлинь повернул голову и увидел, как к нему спешит Ло Фэнхуа, с парой обуви в руках.
- Ты почему опять везде бегаешь необутый? – сказал он нахмурившись.
- Эта часть дороги вся полностью вымощена духовными камнями. Без обуви лучше впитывается духовная энергия.
- Дни уже такие холодные, что тебе эта капля духовной энергии? Быстрее надевай, ты только посмотри на себя, пальцы на ногах все красные от мороза.
- Блин* , Ло-ли, Ло-со, что ты такой надоедливый.
* недовольно цокать языком
Несмотря на свои слова, Сюй Шуанлинь все же взял туфли и очень медленно, не спеша, надел их небрежно, смяв задники. После этого, взглянув на Ло Фэнхуа, спросил:
- Ну что, расслабился? Хочешь со мной пойти погулять, посмотреть фонари на рынке?
- Нужно с А-Лю еще уроки дописать, я должен снова его подтянуть…
Сюй Шуанлинь перебил его.
Он вздернул подбородок, выражение его глаз стало надменным и презрительным:
- Мой старший брат тот еще тупица. Если ты собрался не спускать глаз с его писанины, то просидишь вот так всю ночь праздника фонарей, и не попадешь на него.
Ло Фэнхуа всего лишь добродушно рассмеялся:
- Ну нет так нет, я вообще-то не очень люблю эту суету, когда много народа, шумно.
Сюй Шуанлинь пристально уставился на него и вдруг, в ярости стянул только что надетые туфли и отшвырнул их. Изумленный Ло Фэнхуа только спросил:
- Что случилось?
- Не хочу! Не буду я их надевать! Катись отсюда.
- Обуйся, а, холодно.
- Не обуюсь! Убирайся!
-… ты злишься?
Сюй Шуанлинь с отвращением посмотрела на него:
- Я злюсь? На что мне злится, ты и мой брат, вы двое - тупица и голодранец, соберетесь вместе и наилучшим образом отпразднуете праздник. Иди уже, не обращай внимания на меня.
Договорив, он махнул рукой и беззаботно пошел вперед.
На самом деле в этот момент он очень сильно надеялся, что Ло Фэнхуа пойдет за ним.
Пусть его ноги покраснеют совсем, и кожа лопнет от мороза, это не важно.
Скидывая в ярости туфли с ног, именно этого он хотел, чтобы кто-нибудь сзади окликнул его, остановил, кто-то волновался о нем, беспокоился, пусть кто-то поднимет переполох из-за него, из-за того, что он простудится.
Пока он шел, его душа переполнялась чувством этого ожидания, надеждой.
Он так ждал, а Ло Фэнхуа его все не догонял, он даже не окликнул его.
Он вдруг приостановился, его шаги машинально замедлились сами по себе.
Он уже прошел больше ста метров еще немного, и он войдет в проем городских ворот, а его все еще никто не окликнул. Он сжал кулаки, сказав про себя «Ну и ладно, в конце концов я такой с детства, не имел друзей. Всегда на праздники фонарей ходил один. Ничего страшного.»
Он спускался по ступеням.
Первая ступенька.
Вторая.
Наконец, он вдруг быстро обернулся с изменившимся лицом, наморщил нос и не сдержавшись, громко заорал:
- Ло Фэнхуа!
Ло Фэнхуа и правда не пошел за ним, он все еще был на прежнем месте, подобрав его туфли. Он стоял перед дилеммой, не зная, как поступить. В этот момент, когда он услышал крик Сюй Шуанлинь, как если б ему дали палкой по голове, тут же очнулся и раскрыв еще больше свои круглые глаза, растерянно ответил:
- А….
- ……………
Ну и ладно.
Он убедил его.
В этот год праздник фонарей он вместе с Сюй Шуанлинем составили компанию Наньгун Лю.
Бедолага Наньгун Лю был в большом расстройстве, упорно зубря приемы из бамбуковых дощечек с заклинаниями, он, закатив глаза, повторял:
- На одну пятую цуня вниз от солнечного сплетения находиться точка Цзюй-цюэ или Синь-му*. От удара по ней человек теряет сознание, если справа снизу в области легкого…. Снизу.. снизу, то что будет? – он взъерошил свои волосы, - Опять забыл.
*важнейшая акупунктурная точка по толкованию сегодняшней китайской медицины. Поэтому еще называют Синь-му «дворец сердца» или «Сердце — владыка пяти цзан-органов и шести фу-органов».
- Тупица! Ты просто до смерти тупой!!
Сюй Шуанлинь схватил эти бамбуковые дощечки и постучал ими по лбу, своего старшего брата. Его лицо было злым.
- Нижняя часть делится пополам, если туда ударишь кулаком, то человек очнется, вроде очнется, но это не излечимо, примерно через сто дней он непременно умрет. Выше пупка точка Шуй-фэнь* относящаяся к двум меридианам тонкого кишечника и желудка, получив серьезные повреждения человек умирает через двадцать восемь дней. …девятый раз!! Как тебя назвать, если не тупой до смерти?!!
* водяная точка - является важной точкой лечения нарушений водного обмена — «отделения жидкости».
Наньгун Лю совсем пал духом. Он лег на стол и тяжело вздохнул, но тем не менее, он поднял взгляд и сдув со лба тонкую мягкую челку сказал:
- Я тоже считаю, что я очень глупый, эх…. если бы я был таким же умным, как ты.
- Это невозможно, - решительно отрезал Сюй Шуанлинь, - И не мечтай.
Зимний полог отодвинулся, это вернулся Ло Фэнхуа с вареными юаньсяо*
* шарики из клейкой рисовой муки с начинкой, едят на праздник фонарей
На нем был наброшен толстый плащ с капюшоном(доупэн). Черные как смоль волосы и загнутые вверх ресницы, были припорошены снегом. Под ярким светом от огня, его обычное, незапоминающееся лицо изменилось. В нем появилась некая не явная, но незабываемая прелесть.
Словно маленький частичка весны, среди великолепных снегов.
- Вы зубрите уже очень долго, поешьте юаньсяо, отдохните немножко.
Из деревянного ящичка Ло Фенхуа достал три пиалы с юаньсяо, каждому по одной.
Наньгун Лю радостно воскликнул и тут же бросился к столу протянув руки, но кто-то схватил его сзади.
Сюй Шуанлинь с мрачным холодным выражением лица:
- Куда заторопился, а? Никаких правил приличия. А благодарность где?
Наньгун Лю опешил от неожиданности. Похоже его изумило то, что его невоспитанный, грубый младший брат, кто бы мог подумать, сейчас сам тычет его носом в то, в чем сам не силен.
* тыкать носом в лицо – указывать на то, что сам не делает, обнаглеть
- Зачем?
Увидев опасное выражение в прищуренных глазах младшего брата, Наньгун Лю, замахал руками, мимоходом ловко делая вид, что стряхивает с рукава и торжественно задрав голову, смеясь пошутил:
- Маленький раб просит прощения у господина, смилуйтесь..…
Ло Фэнхуа:
- …..
Сюй Шуанлинь глядя на показу этот парня раздражался и одновременно ему было смешно, надо же, хотелось бы знать, откуда он вычитал эту фразу . Он просто сказал:
- Ладно, давайте есть сладости.
Ло Фэнхуа потер замерзшие и немного покрасневшие с мороза, руки, а затем, поднеся ко рту, подышал на них пока Сюй Шуанлинь вместо него, развязывал завязки его плаща. Он был этим несколько смущен:
- Да ладно, не стоит беспокоиться.
Сюй Шуанлинь, не обратив на это внимание, равнодушно спросил:
- На улице идет снег?
- А, только пошел. Не знаю, к вечеру наметет или нет, но завтра можем пойти, поиграть в снежки.
- … Учитель. – неожиданно в этом тоне не слышалось ни капли почтения, скорее насмешка, - Сколько тебе лет?
Ло Фэнхуа улыбнулся. Его ресницы были такими мягкими. Сюй Шуанлинь, глядя на него невольно почувствовал нежность в уголке своего сердца, но тут же, осознав это чувство он, без всякой причины вдруг разозлился и в спешке начал искать первый попавшийся повод, чтобы спустить пар. И Ло Фэнхуа не подвел его, он сразу же нашел за что зацепиться. Тыкнув в одну заплатку вверху плаща, он с отвращением сказал:
- Ты такой бедный? Так долго в школе Жуфэн и все еще не выкинул эти лохмотья? Если ты куда-то в этом выйдешь, люди подумают, мы тебя третируем. Ты что, сдурел, а?!
Ло Фэнхуа робко возразил:
- Это, даже если порвалось, можно заштопать и опять носить. Столько людей, там снаружи бедствуют, я не могу тут сладко есть-пить, тратить деньги на новые плащи. На эти деньги можно ведь купить десять талисманов и раздать нуждающимся в них людям. Это намного лучше.
- …. – Сюй Шуанлинь в ярости пристально смотрел на него и его палец все еще упирался в заплатку.
Ло Фэнхуа осторожно поинтересовался у своего талантливого ученика:
- Ты так не думаешь?
- Я думаю, ты больной! Больной нищетой!!
Но пусть он и сказал так, все же повернувшись, аккуратно повесил плащ на вешалку.
Трое человек расселись вокруг таганка, есть варящиеся клецки.
Не получилось есть юаньсяо и смотреть на светящиеся фонари, но этим трое юношей, почти одного возраста, и так было о чем поболтать и не чувствовать скуки.
За окном, снаружи, шел снег, ледяная корка покрыла красный край оконного переплета, он стал изысканным и блестящим, как жемчуг.
А внутри трещал хворост, вся комната сияла, наполненная весенней атмосферой.
А потом они выпили немного вина и атмосфера стала еще лучше. Ло Фэнхуа не смог им отказать и даже взяв кунхоу Наньгун Лю, пьяный, с ярко красными щеками, перебирая струны спел песню своего родного края.
- Три, четыре цветка упали в заводь, с берега доноситься звук струн. Юношеские годы и впрямь хороши, на легконогом рысаке да за край света, посмотреть на цветы…*
* www.bilibili.com/video/BV1zy4y1S7oB/ тут поют ее
- Учитель, Учитель, это так красиво. Скажи мне, как она называется?
- Праздность юности. – тепло ответил Ло фэнхуа, - Это короткая* песня царства Шу, я думаю, она очень сейчас к месту.
* танка (короткая песня)- лирическое стихотворение, состоящее из 31 слога с чередованием пятисложных и семисложных метрических единиц
Наньгун Лю откинул назад голову и рассмеялся. Его улыбающееся лицо всегда было нарочито сердечным и неизбежно казалось льстивым. Но после того, как он перебрал с алкоголем, сейчас его улыбка и правда была намного оживленнее и искренней :
- Ха-ха-ха, Праздность юности, так хорошо звучит. Разве мы не прогуливаем свою юность в богатстве и праздности*, это воодушевляет, а?
* в легких мехах на сильной лошади – метафора роскошной жизн.
Сюй Шуанлинь, скрестив руки, холодно пробурчал:
- … один параграф повторить девять раз и не запомнить, что ты за юноша такой тупой.
- Ой-йой, у каждого человека есть недостатки и у каждого есть достоинства. – Наньгун Лю сощурился улыбаясь. Кто бы мог подумать, сейчас у него нашлись силы, чтобы возразить своему младшему брату, - Пусть у тебя и есть талант, ниспосланный небом, но и я, пожалуй тоже имею какие то таланты.
- … ты уже напился.
Ло Фэнхуа рассмеялся, и, подняв чарку, сказал:
- Я надеюсь, что всю жизнь, мы, как и двадцатилетние юноши, полагаясь на свои достоинства, навсегда останемся людьми чести.
Наньгун Лю захлопал в ладоши, задев плечо своего младшего брата, отчего Сюй Шуанлинь почувствовал себя неловко. Он оттолкнул его, но Наньгун Лю не придал этому никакого значения, хохоча он сказал:
- Учитель, раз уж тут такой разговор, я вдруг вспомнил, пусть мы не можем запустить речные фонарики, но все равно я надеюсь, что мы можем загадать желание.
У Сюй Шуанлинь дернулся уголок рта:
- Я считаю, что загадывать желания, это отвратительно.
- Запишем на бумаге, - сказал Ло Фэнхуа, - А потом сожжем листки. Тогда это все равно сбудется.
В конце концов каждый записал свое желание. Ло Фэнхуа, и так понятно, что. Не было смысла говорить второй раз, он все уже сказал в тосте.
Наньгун Лю, который имел проблемы с обучением, что нравилось то и писал:
- Хочу… вкусно кушать, иметь большой доход, жить в мире и согласии. И собираться вместе.
Сюй Шуанлиню это делать было так тошно, но это неприятие в душе смешивалось с какими то смутными, непонятными, таинственными желаниями.
Он был сыном младшей жены и дома люди никогда не уделяли ему никакого внимания.
Только после прихода Ло Фэнхуа у него появилась компания. Он и Наньгун Лю, да еще и Учитель, все вместе, втроем постоянно веселились, играли, вместе учились.
Не сколько Ло Фэнхуа был его отцом-наставником, лучше сказать, что этот человек был для него на первом месте, его самым близким другом.
Из-за того, что у него был Ло Фэнхуа, он уже не так завидовал и ненавидел своего старшего брата, который был совершенно никчемным, но из-за своего положения, сына старшей жены, ему доставалось все внимание. Теперь они с утра до ночи были вместе, и он тоже смог увидеть, что в душе, Наньгун Лю довольно очаровательный и милый.
- А-Сюй, а что ты написал?
Сюй Шуанлинь не ответил. Он быстро скомкал листок, который держал в руке и эту бумажку с желанием бросил в огонь.
То, чего он страстно желал всем сердцем вскоре было пылающим жаром, искры, поднявшиеся от огня, отражались в его глазах как фейерверк.
- Ничего не написал. Чистый лист.
Ло Фэнхуа и Наньгун Лю были очень разочарованы, казалось, у них даже немного испортилось настроение.
Сюй Шуанлинь усмехаясь обнажил свои зубы. Его ехидная улыбка была приторно слащавой, как всегда, когда он разыгрывал других людей и немного самодовольной.
Я обманул вас.
На том комке бумаги, очень тщательно, разборчивым почерком, кропотливо и аккуратно, один росчерк кисти- одна черта, исключительно серьезно. Было написано….
«Я желаю, чтобы Ло Фэнхуа, Наньгун Сюй и Наньгун Лю, мы трое на всю жизнь оставались близкими друзьями. Вместе ели один мандарин, делились сладостями, на крышу, тоже вместе забирались.
Навсегда, от юных лет до седых висков.
В один миг пролетело несколько лет.
Спустя пару лет после той осени, Сюй Шуанлинь лежал на самом верху, на крыше главного дворца школы Жуфэн, прищурясь, глядя на зарю, зажегшую небо и держал во рту травинку.
Во время собраний мало кто заходил на верхний этаж главного дворца и поначалу он все время был там один, но сейчас, рядом с ним, справа и слева, сидели еще двое.
Один был его старший брат Наньгун Лю, а второй, мало отличавшийся от них по возрасту, отец-наставник Ло.
Временами Сюй Шуанлинь чувствовал себя похожим на какого-то оскалившегося зверя, он никому не позволял вот так просто вторгаться на свою территорию. Поэтому он не знал, почему, с каких пор, он сам был готов взять этих двух людей с собой на крышу, чтобы побездельничать вместе с ними, понаблюдать за облаками, увидеть низко летающих стрекоз, ивовый пух носящийся по ветру.
- Лю-эр! Сюй-эр! Где вы?
Снизу, из галереи доносился взволнованный, немного раздраженный голос отца.
- Ну надо же, скажите на милость, каждый раз как я прошу их помочь подмести двор, они тут же разбегаются как зайцы, еще быстрей. Ах, эти два мелких щенка.
- Оу. – Наньгун Лю бесшумно высунул голову с края карниза, показалась пара его глаз. Увидев, что отец наконец быстро ушел, он обернулся, - Ха-ха, ушел.
- Старик такой глупый. – сказал самодовольно Сюй Шуанлинь, лениво приподнимаясь, и презрительно добавил, - Никак не поймет, что надо подняться, поискать нас на крыше.
Однако, Ло Фэнхуа все же встревожился:
- Может быть мы не очень хорошо…ай, давайте потом вы все же спуститесь, чтобы хозяин не волновался.
- Какая разница? Если небо упадет, мы вдвоем удержим его. – Наньгун Лю скорчил рожицу, - О чем тревожиться, А-Сюй, верно сказано?
Сюй Шуанлинь не подтвердил и не опроверг его слова, он выплюнул травинку, потянулся и сев прямо, сказал:
- Дай мне тыквенные семечки.
Наньгун Лю отсыпал ему в руку большую часть тыквенных семечек и Сюй Шуанлинь принялся их неторопливо щелкать, искоса, забавляясь поглядывая на все еще обеспокоенного Ло Фэнхуа.
Сплюнув приклеившуюся к губе шелуху от семечка, он засмеялся:
- Учитель боится?
- Я всего лишь думаю, что это не очень хорошо…
- Что там не хорошо. – перебил Сюй Шуанлинь, - Если старик обвинит тебя, я ему покажу*
* 脸色看 – словосочетание, что то похожее, на «покажу, где раки зимуют»
Ло Фэнхуа:
- …..
Сюй Шуанлинь протянул к Ло Фэнхуа руку:
- Дай мне мандарин.
- Но ты же их не любишь….
- Ло-ли, Ло-со*, так дашь или не дашь? Если не дашь, я возьму тебя за ноги и сброшу вниз.
*Лосо- нудный, докучливый
Его старший брат тут же переключился в режим подлизы*:
*мистер «ДА», тряпка, бесхребетный соглашатель
- А-Сюй, нельзя так злобно разговаривать с учителем.
- Ой, да какой «учитель», это все названия для посторонних. – ответил Сюй Шуанлинь, - Какой учитель вместе с учениками станет тайком пробираться на крышу, щелкать семечки?
Ло Фэнхуа очень сильно смутился из-за этих слов и тихонько опустил голову.
Сюй Шуанлиню нравилось смотреть на него такого. Всякий раз, когда он видел его таким, в нем просыпался садист, наслаждающийся желанием растоптать, обидеть слабого. Немного понаблюдав за Ло Фэнхуа, он вдруг оскалился в улыбке, обнажив ряд белых ровных зубов.
- Учитель- старший братик*, слова этого ученика верны, а?
*Шицзунь-гэгэ
Учитель- старший братик – имя, которое неожиданно пришло в голову Сюй Шуанлиню, звучало почтительно и интимно, ласково и вместе с тем насмешливо. Поэтому Ло Фэнхуа выглядел нервным и очень огорченным:
- Нет, не надо так меня называть.
- Название, это всего лишь формальность. Это собственные слова Учителя- старшего братика.
Ло Фэнхуа:
- ……
Перестав дразниться, Сюй Шуанлинь опять протянул руку, продолжая упрямо клянчить, и приказным тоном потребовал:
- Мандарин.
*умолять до смерти – быть навязчивым, приставать, не давать проходу. Идиома из романа Сиджоу Шэна «Брачные узы, мир пробуждающие» 17 век.
- Тебе то нравится, то не нравится, я взял только один, для А-Лю.
Сюй Шуанлинь широко раскрыл глаза и пристально посмотрел. Вот только он уставился не на Ло Фэнхуа, а повернувшись, на своего старшего брата.
Наньгун Лю как раз сунул в рот пирожное, и неожиданно оно встало ему поперек горла. Он невнятно махнул рукой и сказал:
- Да ничего, я сегодня тоже не особо хочу мандаринов, учитель, отдай ему.
- Поделю пополам, - подумав, ответил Ло Фэнхуа.
Сказав это, он тщательно протер мандарин рукавом, очистил его и попытался честно и справедливо разломить на две половинки. Но, в конце концов, одна часть получилось поменьше, а вторая побольше.
Ло Фэнхуа из-за этого выглядел немного огорченным.
Пожалуй, потому что по происхождению он был бедным, которому не на кого было опереться, но благородным, его очень огорчали такие глупые пустяки.
- Ай…
- Большую часть давай мне, - прямо* заявил бесцеремонный Сюй Шуанлинь, сразу забрав полмандарина. Он, вместо пытающегося дать всем, по справедливости*, Ло Фэнхуа, быстро сделал выбор. – А маленькую отдай ему.
*золотой нож Да Ма - китайская идиома, что означает «смелость и величие». Когда человек говорит прямолинейно и резко, безжалостно. Из «Биографии детей и героев».
*чашку воды нести ровно – быть беспристрастным и справедливым, относиться ко всем одинаково
- Тебе не следует постоянно обижать своего старшего брата….- начал Ло Фэнхуа.
Не успел он договорить, как ему в рот всунули дольку сочного, вкусного мандарина. Он изумленно широко распахнул свои и без того круглые глаза, ничего не понимая и тупо посмотрел на Сюй Шуанлинь.
- Что говоришь? – рассмеялся Сюй Шуанлинь. Его манеры были непочтительны и беспечны, но выражение глаз было очень ласковым. - Ведь мне мою половину еще нужно разделить со старшим братиком-учителем.
Наньгун Лю, пододвинувшись, тоже взял свою часть мандарина и отсчитав дольки, чтобы получилось всем поровну, взял часть себе, а остальное отдал Ло Фэнхуа и Сюй Шуанлиню.
Этот человек, ставший в последствии главой школы Жуфэн, вдруг весело расхохотался. В свете вечерней зари, залившей все небо, его тонкие и мягкие как пух волосы, растрепавшись упали веред, на его лоб. Сюй Шуанлинь, глядя на его веселье, спросил:
- Чего ты?
- Вместе съели мандарин.
Он снова принялся делить на три кучки тыквенные семечки, которые держал в руке, пирожные и засахаренные фрукты.
- И сладости попробуем вместе.
- Вы… вы воистину… - Ло Фэнхуа как будто хотел отстоять свою репутацию, добавив самому себе немного строгости и суровости, но и Сюй Шуанлинь, и Наньгун Лю, похоже это нисколько не восприняли всерьез. Наоборот, они ласково и с неким упрямством посмотрели на него.
Ло Фэнхуа видя эти дружеские взгляды, внутри чувствовал себя радостно и одновременно нелепо. Спустя долгое время он невнятно пробормотал:
- Подумать только, какое ребячество….
- Никакое не ребячество, - сказал Наньгун Лю, - Ребячество — это когда трое вместе дурачатся.
Сюй Шуанлинь, слушая их, наконец прыснул со смеху, одной рукой оперся о конек крыши, а другой, закрыл лицо и сквозь нее, смеясь, сказал:
- Ааа, ясно, это когда мы втроем съели мандарин и вместе будем пробовать сладости.
Помолчав, он, устремив глаза на величественный, роскошный вид усадьбы школы Жуфэн, скривил губы в усмешке:
- И по крышам вместе лазить.
Сцена промелькнула.
На то время в тот год, праздника фонарей.
Сюй Шуанлинь босиком, держа листочек во рту, лениво прогуливался по главной аллее школы Жуфэн, время от времени указывая:
- Этот фонарь повесь немного выше, я говорил тебе, ты что, специально его так низко повесил? Ноги коротки, так пусть сделает тот, кто повыше.
За спиной вдруг раздался взволнованный голос:
- А-Сюй, подожди.
Сюй Шуанлинь повернул голову и увидел, как к нему спешит Ло Фэнхуа, с парой обуви в руках.
- Ты почему опять везде бегаешь необутый? – сказал он нахмурившись.
- Эта часть дороги вся полностью вымощена духовными камнями. Без обуви лучше впитывается духовная энергия.
- Дни уже такие холодные, что тебе эта капля духовной энергии? Быстрее надевай, ты только посмотри на себя, пальцы на ногах все красные от мороза.
- Блин* , Ло-ли, Ло-со, что ты такой надоедливый.
* недовольно цокать языком
Несмотря на свои слова, Сюй Шуанлинь все же взял туфли и очень медленно, не спеша, надел их небрежно, смяв задники. После этого, взглянув на Ло Фэнхуа, спросил:
- Ну что, расслабился? Хочешь со мной пойти погулять, посмотреть фонари на рынке?
- Нужно с А-Лю еще уроки дописать, я должен снова его подтянуть…
Сюй Шуанлинь перебил его.
Он вздернул подбородок, выражение его глаз стало надменным и презрительным:
- Мой старший брат тот еще тупица. Если ты собрался не спускать глаз с его писанины, то просидишь вот так всю ночь праздника фонарей, и не попадешь на него.
Ло Фэнхуа всего лишь добродушно рассмеялся:
- Ну нет так нет, я вообще-то не очень люблю эту суету, когда много народа, шумно.
Сюй Шуанлинь пристально уставился на него и вдруг, в ярости стянул только что надетые туфли и отшвырнул их. Изумленный Ло Фэнхуа только спросил:
- Что случилось?
- Не хочу! Не буду я их надевать! Катись отсюда.
- Обуйся, а, холодно.
- Не обуюсь! Убирайся!
-… ты злишься?
Сюй Шуанлинь с отвращением посмотрела на него:
- Я злюсь? На что мне злится, ты и мой брат, вы двое - тупица и голодранец, соберетесь вместе и наилучшим образом отпразднуете праздник. Иди уже, не обращай внимания на меня.
Договорив, он махнул рукой и беззаботно пошел вперед.
На самом деле в этот момент он очень сильно надеялся, что Ло Фэнхуа пойдет за ним.
Пусть его ноги покраснеют совсем, и кожа лопнет от мороза, это не важно.
Скидывая в ярости туфли с ног, именно этого он хотел, чтобы кто-нибудь сзади окликнул его, остановил, кто-то волновался о нем, беспокоился, пусть кто-то поднимет переполох из-за него, из-за того, что он простудится.
Пока он шел, его душа переполнялась чувством этого ожидания, надеждой.
Он так ждал, а Ло Фэнхуа его все не догонял, он даже не окликнул его.
Он вдруг приостановился, его шаги машинально замедлились сами по себе.
Он уже прошел больше ста метров еще немного, и он войдет в проем городских ворот, а его все еще никто не окликнул. Он сжал кулаки, сказав про себя «Ну и ладно, в конце концов я такой с детства, не имел друзей. Всегда на праздники фонарей ходил один. Ничего страшного.»
Он спускался по ступеням.
Первая ступенька.
Вторая.
Наконец, он вдруг быстро обернулся с изменившимся лицом, наморщил нос и не сдержавшись, громко заорал:
- Ло Фэнхуа!
Ло Фэнхуа и правда не пошел за ним, он все еще был на прежнем месте, подобрав его туфли. Он стоял перед дилеммой, не зная, как поступить. В этот момент, когда он услышал крик Сюй Шуанлинь, как если б ему дали палкой по голове, тут же очнулся и раскрыв еще больше свои круглые глаза, растерянно ответил:
- А….
- ……………
Ну и ладно.
Он убедил его.
В этот год праздник фонарей он вместе с Сюй Шуанлинем составили компанию Наньгун Лю.
Бедолага Наньгун Лю был в большом расстройстве, упорно зубря приемы из бамбуковых дощечек с заклинаниями, он, закатив глаза, повторял:
- На одну пятую цуня вниз от солнечного сплетения находиться точка Цзюй-цюэ или Синь-му*. От удара по ней человек теряет сознание, если справа снизу в области легкого…. Снизу.. снизу, то что будет? – он взъерошил свои волосы, - Опять забыл.
*важнейшая акупунктурная точка по толкованию сегодняшней китайской медицины. Поэтому еще называют Синь-му «дворец сердца» или «Сердце — владыка пяти цзан-органов и шести фу-органов».
- Тупица! Ты просто до смерти тупой!!
Сюй Шуанлинь схватил эти бамбуковые дощечки и постучал ими по лбу, своего старшего брата. Его лицо было злым.
- Нижняя часть делится пополам, если туда ударишь кулаком, то человек очнется, вроде очнется, но это не излечимо, примерно через сто дней он непременно умрет. Выше пупка точка Шуй-фэнь* относящаяся к двум меридианам тонкого кишечника и желудка, получив серьезные повреждения человек умирает через двадцать восемь дней. …девятый раз!! Как тебя назвать, если не тупой до смерти?!!
* водяная точка - является важной точкой лечения нарушений водного обмена — «отделения жидкости».
Наньгун Лю совсем пал духом. Он лег на стол и тяжело вздохнул, но тем не менее, он поднял взгляд и сдув со лба тонкую мягкую челку сказал:
- Я тоже считаю, что я очень глупый, эх…. если бы я был таким же умным, как ты.
- Это невозможно, - решительно отрезал Сюй Шуанлинь, - И не мечтай.
Зимний полог отодвинулся, это вернулся Ло Фэнхуа с вареными юаньсяо*
* шарики из клейкой рисовой муки с начинкой, едят на праздник фонарей
На нем был наброшен толстый плащ с капюшоном(доупэн). Черные как смоль волосы и загнутые вверх ресницы, были припорошены снегом. Под ярким светом от огня, его обычное, незапоминающееся лицо изменилось. В нем появилась некая не явная, но незабываемая прелесть.
Словно маленький частичка весны, среди великолепных снегов.
- Вы зубрите уже очень долго, поешьте юаньсяо, отдохните немножко.
Из деревянного ящичка Ло Фенхуа достал три пиалы с юаньсяо, каждому по одной.
Наньгун Лю радостно воскликнул и тут же бросился к столу протянув руки, но кто-то схватил его сзади.
Сюй Шуанлинь с мрачным холодным выражением лица:
- Куда заторопился, а? Никаких правил приличия. А благодарность где?
Наньгун Лю опешил от неожиданности. Похоже его изумило то, что его невоспитанный, грубый младший брат, кто бы мог подумать, сейчас сам тычет его носом в то, в чем сам не силен.
* тыкать носом в лицо – указывать на то, что сам не делает, обнаглеть
- Зачем?
Увидев опасное выражение в прищуренных глазах младшего брата, Наньгун Лю, замахал руками, мимоходом ловко делая вид, что стряхивает с рукава и торжественно задрав голову, смеясь пошутил:
- Маленький раб просит прощения у господина, смилуйтесь..…
Ло Фэнхуа:
- …..
Сюй Шуанлинь глядя на показу этот парня раздражался и одновременно ему было смешно, надо же, хотелось бы знать, откуда он вычитал эту фразу . Он просто сказал:
- Ладно, давайте есть сладости.
Ло Фэнхуа потер замерзшие и немного покрасневшие с мороза, руки, а затем, поднеся ко рту, подышал на них пока Сюй Шуанлинь вместо него, развязывал завязки его плаща. Он был этим несколько смущен:
- Да ладно, не стоит беспокоиться.
Сюй Шуанлинь, не обратив на это внимание, равнодушно спросил:
- На улице идет снег?
- А, только пошел. Не знаю, к вечеру наметет или нет, но завтра можем пойти, поиграть в снежки.
- … Учитель. – неожиданно в этом тоне не слышалось ни капли почтения, скорее насмешка, - Сколько тебе лет?
Ло Фэнхуа улыбнулся. Его ресницы были такими мягкими. Сюй Шуанлинь, глядя на него невольно почувствовал нежность в уголке своего сердца, но тут же, осознав это чувство он, без всякой причины вдруг разозлился и в спешке начал искать первый попавшийся повод, чтобы спустить пар. И Ло Фэнхуа не подвел его, он сразу же нашел за что зацепиться. Тыкнув в одну заплатку вверху плаща, он с отвращением сказал:
- Ты такой бедный? Так долго в школе Жуфэн и все еще не выкинул эти лохмотья? Если ты куда-то в этом выйдешь, люди подумают, мы тебя третируем. Ты что, сдурел, а?!
Ло Фэнхуа робко возразил:
- Это, даже если порвалось, можно заштопать и опять носить. Столько людей, там снаружи бедствуют, я не могу тут сладко есть-пить, тратить деньги на новые плащи. На эти деньги можно ведь купить десять талисманов и раздать нуждающимся в них людям. Это намного лучше.
- …. – Сюй Шуанлинь в ярости пристально смотрел на него и его палец все еще упирался в заплатку.
Ло Фэнхуа осторожно поинтересовался у своего талантливого ученика:
- Ты так не думаешь?
- Я думаю, ты больной! Больной нищетой!!
Но пусть он и сказал так, все же повернувшись, аккуратно повесил плащ на вешалку.
Трое человек расселись вокруг таганка, есть варящиеся клецки.
Не получилось есть юаньсяо и смотреть на светящиеся фонари, но этим трое юношей, почти одного возраста, и так было о чем поболтать и не чувствовать скуки.
За окном, снаружи, шел снег, ледяная корка покрыла красный край оконного переплета, он стал изысканным и блестящим, как жемчуг.
А внутри трещал хворост, вся комната сияла, наполненная весенней атмосферой.
А потом они выпили немного вина и атмосфера стала еще лучше. Ло Фэнхуа не смог им отказать и даже взяв кунхоу Наньгун Лю, пьяный, с ярко красными щеками, перебирая струны спел песню своего родного края.
- Три, четыре цветка упали в заводь, с берега доноситься звук струн. Юношеские годы и впрямь хороши, на легконогом рысаке да за край света, посмотреть на цветы…*
* www.bilibili.com/video/BV1zy4y1S7oB/ тут поют ее
- Учитель, Учитель, это так красиво. Скажи мне, как она называется?
- Праздность юности. – тепло ответил Ло фэнхуа, - Это короткая* песня царства Шу, я думаю, она очень сейчас к месту.
* танка (короткая песня)- лирическое стихотворение, состоящее из 31 слога с чередованием пятисложных и семисложных метрических единиц
Наньгун Лю откинул назад голову и рассмеялся. Его улыбающееся лицо всегда было нарочито сердечным и неизбежно казалось льстивым. Но после того, как он перебрал с алкоголем, сейчас его улыбка и правда была намного оживленнее и искренней :
- Ха-ха-ха, Праздность юности, так хорошо звучит. Разве мы не прогуливаем свою юность в богатстве и праздности*, это воодушевляет, а?
* в легких мехах на сильной лошади – метафора роскошной жизн.
Сюй Шуанлинь, скрестив руки, холодно пробурчал:
- … один параграф повторить девять раз и не запомнить, что ты за юноша такой тупой.
- Ой-йой, у каждого человека есть недостатки и у каждого есть достоинства. – Наньгун Лю сощурился улыбаясь. Кто бы мог подумать, сейчас у него нашлись силы, чтобы возразить своему младшему брату, - Пусть у тебя и есть талант, ниспосланный небом, но и я, пожалуй тоже имею какие то таланты.
- … ты уже напился.
Ло Фэнхуа рассмеялся, и, подняв чарку, сказал:
- Я надеюсь, что всю жизнь, мы, как и двадцатилетние юноши, полагаясь на свои достоинства, навсегда останемся людьми чести.
Наньгун Лю захлопал в ладоши, задев плечо своего младшего брата, отчего Сюй Шуанлинь почувствовал себя неловко. Он оттолкнул его, но Наньгун Лю не придал этому никакого значения, хохоча он сказал:
- Учитель, раз уж тут такой разговор, я вдруг вспомнил, пусть мы не можем запустить речные фонарики, но все равно я надеюсь, что мы можем загадать желание.
У Сюй Шуанлинь дернулся уголок рта:
- Я считаю, что загадывать желания, это отвратительно.
- Запишем на бумаге, - сказал Ло Фэнхуа, - А потом сожжем листки. Тогда это все равно сбудется.
В конце концов каждый записал свое желание. Ло Фэнхуа, и так понятно, что. Не было смысла говорить второй раз, он все уже сказал в тосте.
Наньгун Лю, который имел проблемы с обучением, что нравилось то и писал:
- Хочу… вкусно кушать, иметь большой доход, жить в мире и согласии. И собираться вместе.
Сюй Шуанлиню это делать было так тошно, но это неприятие в душе смешивалось с какими то смутными, непонятными, таинственными желаниями.
Он был сыном младшей жены и дома люди никогда не уделяли ему никакого внимания.
Только после прихода Ло Фэнхуа у него появилась компания. Он и Наньгун Лю, да еще и Учитель, все вместе, втроем постоянно веселились, играли, вместе учились.
Не сколько Ло Фэнхуа был его отцом-наставником, лучше сказать, что этот человек был для него на первом месте, его самым близким другом.
Из-за того, что у него был Ло Фэнхуа, он уже не так завидовал и ненавидел своего старшего брата, который был совершенно никчемным, но из-за своего положения, сына старшей жены, ему доставалось все внимание. Теперь они с утра до ночи были вместе, и он тоже смог увидеть, что в душе, Наньгун Лю довольно очаровательный и милый.
- А-Сюй, а что ты написал?
Сюй Шуанлинь не ответил. Он быстро скомкал листок, который держал в руке и эту бумажку с желанием бросил в огонь.
То, чего он страстно желал всем сердцем вскоре было пылающим жаром, искры, поднявшиеся от огня, отражались в его глазах как фейерверк.
- Ничего не написал. Чистый лист.
Ло Фэнхуа и Наньгун Лю были очень разочарованы, казалось, у них даже немного испортилось настроение.
Сюй Шуанлинь усмехаясь обнажил свои зубы. Его ехидная улыбка была приторно слащавой, как всегда, когда он разыгрывал других людей и немного самодовольной.
Я обманул вас.
На том комке бумаги, очень тщательно, разборчивым почерком, кропотливо и аккуратно, один росчерк кисти- одна черта, исключительно серьезно. Было написано….
«Я желаю, чтобы Ло Фэнхуа, Наньгун Сюй и Наньгун Лю, мы трое на всю жизнь оставались близкими друзьями. Вместе ели один мандарин, делились сладостями, на крышу, тоже вместе забирались.
Навсегда, от юных лет до седых висков.
-
-
11.09.2021 в 10:04Всё-таки любил он учителя больше жизни. Из ада поднял!
-
-
11.09.2021 в 12:50-
-
11.09.2021 в 20:42Но, может, для них это и к лучшему. Я, если честно, не очень поняла, вернулся ли Ло в ад или всё-таки это мгновение его вытащило в перерождения? Судя по философии, должно было таки вытащить, а значит у обоих есть шанс. Ну, а если Пирожок захотела иначе, то на то воля автора!
-
-
11.09.2021 в 23:28-
-
12.09.2021 в 07:02А вообще, самое страшное проклятие в китайских драмах это когда из жизни в жизнь с одним и тем же партнёром, снова и снова.
И жаль, что моментов с Ло Фенхуа в "Immortality" не будет. А то ведь обувка и лестница - такой эпизод интересный!
-
-
12.09.2021 в 07:17Это как я в прошлом году завела цитрусовое деревце. Мне очень хотелось опять цветы увидеть и запах почувствовать. Очень у меня приятные воспоминания с апельсиновыми цветами связанные. А деревце, перед тем, как засохнуть, раз - и расцвело! Прямо подарок на прощание был!
-
-
12.09.2021 в 11:20Да, это прощание было очень утешительным. Сюй его увидел, понял, что он не в аду. Все нормально. Думаю, это его хоть отчасти порадовало
-
-
12.09.2021 в 15:54А цитрусовые я позорно залила, все три растения, и дома и на работе. Корни и сгнили и поразил их грибок. К тому же на них паутинные клещи сидели в количестве, эх.
-
-
12.09.2021 в 23:27