Lapsa1
читать дальше
Двое подошли к краю утеса острова Фэйхуа, туда, где были отвесные скалы причудливой формы, а внизу только бурное море. Морские волны ударяясь о камни в миг разбивались хлопьями белоснежной пены и вокруг больше ничего, кроме безбрежного моря, неба и молодого месяца на нем.
Мо Жань призвал свой, связанный с ним контрактом меч, который носил на поясе. После этого он повернулся к Чу Ваньнину и спросил:
- Учитель, почему вы не умеете управлять мечом?
- Не то чтобы не умею, - ответил Чу Ваньнин, - просто я не силен в этом.
- Какой именно прием вам не удается?
Чу Ваньнин взмахнул рукавом, вид у него стал немного более надменный, однако уши его покраснели:
- Я могу летать только низко над землей.
Мио Жань был немного удивлен, в такой технике, как управление мечом, расстояние от земли что на один цунь, что на сто требовало одинаковое количество духовной энергии. И раз уж Чу Ваньнин был способен оторваться от земли и летать на небольшом расстоянии от нее, то не было никаких причин, по которым он не мог подняться выше, поэтому он сказал:
- Учитель, вы попробуйте, а я посмотрю.
- …. , - Чу Ваньнин по прежнему не призвал меч, а со скучающим видом произнес, - Я всегда не хотел управлять мечом, потому что думаю, что оружие достойно уважения и наступать на него ногами неуместно.
- ?
Не понимая от чего он вдруг кинулся объяснять, Мо Жань все же чуть кивнул головой в знак согласия.
- Учитель говорит все правильно. … но… мы же не можем ложиться на меч или висеть на нем во время полета.
Чу Ваньнин замолк и подняв голову, увидел в лунном свете как этот мужчина хихикает сам с себя, невольно рассердился.
- Обычно, если есть какое-то срочное дело, я могу вызвать Шэнлун для полетов.
Мо Жань остолбенел:
- Это того маленького дракончика?
- Он может увеличиваться в размерах. – ответил Чу Ваньнин. Похоже он снова слегка восстановил свою репутацию и честь, но тут же опять смутился, - Но только столкнувшись с пожаром в школе Жуфэн он оказался бесполезен. Он боится огня.
Мо Жань вдруг осенило:
- И поэтому Учитель хотел бы научиться управлять мечом, потому что хочет…
- На всякий случай.
Мо Жань не проронил ни слова. Поток густого дыма Линьи и мощь огненного моря поглотили столько жизней. В то время, когда Чу Ваньнин стоял на его мече и смотрел, как внизу пламя бедствия проглатывает обычных людей, один за другим, все они обращаются в пепел и от них кости на кости не остается, а в это самое время выдающийся, уважаемый бессмертный ничего не может сделать, даже спасти на своем мече хоть одного человека, что Чу Ваньнин тогда мог чувствовать?
Неудивительно, что человек, который предпочел бы скорее вызвать извозчика и ехать в повозке, чем использовать свой меч, внезапно попросил об этом своего ученика.
- Я все понял. Учителю не надо беспокоиться, конечно, я хорошо обучу вас.
Слушая его предложение Чу Ваньнин, молча опустил взгляд. Было не понятно, о чем он думает, но, в конце концов он все же вздохнул и, подняв руку, произнес:
- Призываю Хуайша.
Золотой свет быстро сгустился, взмывая вверх и Мо Жань сейчас, в этой тихой безмятежной обстановке под лунным светом, снова увидел то божественное оружие, которое явилось в его прежней жизни только тогда, когда они сражались не на жизнь, а на смерть.
Убийственный клинок Чу Ваньнина…
Хуайша
Конечно, когда Чу Ваньнин сжимал в руке длинный меч, в этом мире вероятно не было второго такого человека, который мог бы быть более подходящим хозяином этого меча. Он был просто украшен, весь клинок был золотым, по сколько золотой свет был таким ослепительно ярким, сам хозяин на его фоне даже казался немного блеклым. Это сияние непрерывно и очень спокойно струилось и стекало с клинка в ночные сумерки, как если бы горела свеча или шнур от петарды, еще это напоминало всыпающийся из руки белый мелкий песок.
- Это Хуайша. – сказал Чу Ваньнин глядя на Мо Жань, - Ты еще не видел его, у него мерзкий нрав, слишком жестокий, я редко им пользуюсь.
Мо Жань испытывал сложные чувства, он помедлил и чуть кивнул головой хрипло сказав:
- Это хороший меч.
Подул ночной ветер, Мо Жань встал на клинок своего меча, чуть пошевелил стопой и меч сразу же медленно поднялся и оторвался от земли всего на несколько цунь (1 цунь - 3.33 см)
Мо Жань повернулся к Чу Ваньнину:
- Учитель, вы тоже попробуйте.
Чу Ваньнин тоже встал на Хуайша. Хуайша держась ровно горизонтально тоже поднялся на несколько цунь. Поднявшись Чу Ваньнин сделал круг на том же месте.
- Разве это не здорово? – сказал Мо Жань, - Поднимитесь еще немного, попробуйте. – и с этими словами, он, управляя мечом, поднялся еще примерно на пять чи (примерно на 6.5метров) и остановился. Опустив вниз голову, он улыбнулся Чу Ваньнину и сказал, - Поднимайтесь сюда.
- ……………..
Чу Ваньнин, сжав губы и не проронив ни звука, поднял Хуайша и остановился вровень, на одной линии с ним.
- Нет никаких проблем, Учитель, не так ли? Давайте снова…
Он замолчал, потому что внезапно заметил, как побледнел Чу Ваньнин. Выражение его лица было напряженным, опущенные ресницы дрожали как трава на ветру. Похоже, как будто он изо всех сил старался что-то сдержать.
Мо Жань опустив голову посмотрел вниз и убедился, что они оторвались от земли не больше, чем на 5 чи.
Он снова с недоверием взглянул на Чу Ваньнина.
Ему в голову вдруг пришла невероятно абсурдная идея…
Неужели Учитель не может управлять мечом потому что…. боится высоты??
Мо Жань:
- …………..
В таком случае это было крайне неловко, а так же он понимал, что это просто уму непостижимо. Чу Ваньнин, это человек, цингун которого так хорош, что он легко запрыгивает и спускается с любой высоты, чуть касаясь земли носком ноги подлетает на несколько чжан (1 чжан 3.33 метра), как такой человек может боятся высоты? Но смотря сейчас на этого человека, стоящего на мече, он действительно видел его бледное лицо и плавающий взгляд, пусть он и сдерживался изо всех сил, но на лице явно отражалось, что он в панике*. (между бровями проступало)
Мо Жань на пробу окликнул:
- Учитель?
Реакция Чу Ваньнина была очень бурная. Он тут же вскинул голову, ночной ветер растрепал его, но он даже не поднял руку, чтобы убрать волосы. В раскосых фениксовых глазах сверкнуло раздражение, как брызги фейерверка за спутанными волосами:
- Что?
- Кхе… пфф.
- Что ты смеешься?!!
- У меня горло пересохло, я кашлял.
Мо Жань отчаянно сдерживал смех. Он думал, надо же, действительно боится высоты. Неудивительно, что он так много объяснял, просто старался сохранить немного достоинства. (оставить немного лица)
В таком случае, раз уж Учитель не желает уронить свое достоинство, долг ученика, конечно же поддержать его репутацию на высшем уровне.
И тогда Мо Жань сказал:
- Управлять мечом действительно, чем выше, тем труднее. Я сначала так же, не мог подняться и на пять чжан, пришлось долго тренироваться.
- Ты прежде тоже не мог высоко подниматься?
- Угу.
Мо Вейюй, который в первый раз управляя мечом стремительно взлетел на сто чжан, мягко кивнул головой.
- Нет, на высоте пять чжан я не мог даже посмотреть на землю, тогда может… три? В общем Сюэ Мэн смог легко подняться надо мной и пнуть, когда спускался.
У Чу Ваньнина немного отлегло от сердца.
Он никогда не смог бы не стесняясь кому-то рассказать, что не может управлять мечом из-за боязни высоты. Но теперь, оказалось, что тут нечего стыдиться.
- Учитель, по возможности старайтесь не смотреть вниз.
- А?
- Смотрите на меня. – Мо Жань висел над ним, потом, подумав немного, спустился ниже, - Не думайте о том, как высоко вы поднялись, нужно просто все время держать в голове, как лететь вровень со мной.
Чу Ваньнин тут же стиснув зубы, поднялся еще немного. Под ногами был только тонкий, узкий глянцевый клинок, и, поначалу тёплый, ласковый ночной ветер к этому времени для него превратился в холодную и влажную змею, которая заползла под полы его одежды ..?
- Не смотрите вниз, не смотрите вниз, - терпеливо повторял Мо Жань снова и снова. Он потянулся, чтобы взять его за руку.
- Подлетите ближе, хватайтесь за мою руку.
Но Чу Ваньнин учился очень серьезно, посвящая этому занятию все свое внимание. Он проговорил:
- Ни к чему, я могу сам.
Мо Жань не захотел снова заставлять его, он прекрасно знал нрав Чу Ваньнина. Этот человек стремился все делать самостоятельно, если это только не было и правда очень важным делом, и лучше всего было позволить это ему.
Человек, привыкший быть огромным, подпирающим небеса деревом в лесу, естественно не привык опираться на других.
Сопровождать его, быть рядом, стоять плечом к плечу, только тогда он уступит и будет чувствовать себя свободно и даже комфортно.
Несмотря на все это, на самом деле он хотел превратить Чу Ваньнина в мягкую, податливую вьющуюся лозу, чтобы обмотать его вокруг своего пальца, родниковой водой, безжалостно и грубо усмирить его, раздробить его тело в своих объятьях и растворить его в своей крови. Он был похож на многих мужчин в этом мире, у которых по отношению к человеку, которого любят всей душой и готовы пожертвовать своей жизнью, есть некоторая нереальная ужасная жажда обладания, которой следует бояться.
Это натура и инстинкт.
Мужская природа агрессивно заставляла его страстно желать держать Чу Ваньнина под замком. Без конца, днями и ночами занимаясь сексом, целиком и полностью поглощая его своей страстью.
Страстно желая, чтобы он весь день напролет лежал в теплой кровати без забот, ничего не делая, окутанный ароматом борнеола и самыми изысканными благовониями, чтобы никогда никто, исключая его самого не мог увидеть его.
Страстно желая, чтобы всю жизнь его тело было только для него, его теплое тело навечно обвито только вокруг него.
Страстно желая, чтобы с его тела не сходили засосы, будя в нем желания прожорливого зверя, каждую ночь используя самую тяжелую, самую горячую любовь, только так он сможет наестся досыта, полностью наполнить себя и наевшись досыта, расслабиться.
Но только чувство любви заставило Мо Жань проникнуться состраданием.
Чувство любви заставило его считаться с Чу Ваньнином, желая видеть его воодушевленным, на легконогом скакуне, с мечом в руке выходящим из мирской суеты, встряхивающим рукавами и падающим в белый снег* (* это отсылка к игре «Легенда о древнем мече» какая то очередная метафора)
Он хотел потворствовать ему расти в лесной чаще, гордо вознестись до небес, великодушно отбрасывая тень. Потворствовать раскинуться его пышной кроне ветвям и листьям и позволить ветру и дождю ломать его ветви*.
*самому получать травмы
Таким образом любовь надела кандалы на его инстинкты, ради нее он взнуздал свою животную страсть. Она заставила его опускать взгляд и подавлять обжигающее дыхание, заставила его измениться и отныне придерживаться правил.
Пусть теперь на всю жизнь он уж лучше на замок запрет свою натуру и выдернет свои отточенные свирепые клыки.
Из-за любви он стал собственником и превратился в эгоиста, теперь же опять из-за любви, он станет терпимым и возможно бескорыстным.
И поэтому он не должен снова, как в прошлой жизни, пытаться связать Чу Ваньнина, пытаться изменить его.
Теперь, эта запоздалая, самая чистая любовь, внушила прежнему Тасянь Цзюню желание подчиниться, добровольно провести всю свою жизнь рядом с Чу Ваньнином, всего лишь сопровождая его.
Двое подошли к краю утеса острова Фэйхуа, туда, где были отвесные скалы причудливой формы, а внизу только бурное море. Морские волны ударяясь о камни в миг разбивались хлопьями белоснежной пены и вокруг больше ничего, кроме безбрежного моря, неба и молодого месяца на нем.
Мо Жань призвал свой, связанный с ним контрактом меч, который носил на поясе. После этого он повернулся к Чу Ваньнину и спросил:
- Учитель, почему вы не умеете управлять мечом?
- Не то чтобы не умею, - ответил Чу Ваньнин, - просто я не силен в этом.
- Какой именно прием вам не удается?
Чу Ваньнин взмахнул рукавом, вид у него стал немного более надменный, однако уши его покраснели:
- Я могу летать только низко над землей.
Мио Жань был немного удивлен, в такой технике, как управление мечом, расстояние от земли что на один цунь, что на сто требовало одинаковое количество духовной энергии. И раз уж Чу Ваньнин был способен оторваться от земли и летать на небольшом расстоянии от нее, то не было никаких причин, по которым он не мог подняться выше, поэтому он сказал:
- Учитель, вы попробуйте, а я посмотрю.
- …. , - Чу Ваньнин по прежнему не призвал меч, а со скучающим видом произнес, - Я всегда не хотел управлять мечом, потому что думаю, что оружие достойно уважения и наступать на него ногами неуместно.
- ?
Не понимая от чего он вдруг кинулся объяснять, Мо Жань все же чуть кивнул головой в знак согласия.
- Учитель говорит все правильно. … но… мы же не можем ложиться на меч или висеть на нем во время полета.
Чу Ваньнин замолк и подняв голову, увидел в лунном свете как этот мужчина хихикает сам с себя, невольно рассердился.
- Обычно, если есть какое-то срочное дело, я могу вызвать Шэнлун для полетов.
Мо Жань остолбенел:
- Это того маленького дракончика?
- Он может увеличиваться в размерах. – ответил Чу Ваньнин. Похоже он снова слегка восстановил свою репутацию и честь, но тут же опять смутился, - Но только столкнувшись с пожаром в школе Жуфэн он оказался бесполезен. Он боится огня.
Мо Жань вдруг осенило:
- И поэтому Учитель хотел бы научиться управлять мечом, потому что хочет…
- На всякий случай.
Мо Жань не проронил ни слова. Поток густого дыма Линьи и мощь огненного моря поглотили столько жизней. В то время, когда Чу Ваньнин стоял на его мече и смотрел, как внизу пламя бедствия проглатывает обычных людей, один за другим, все они обращаются в пепел и от них кости на кости не остается, а в это самое время выдающийся, уважаемый бессмертный ничего не может сделать, даже спасти на своем мече хоть одного человека, что Чу Ваньнин тогда мог чувствовать?
Неудивительно, что человек, который предпочел бы скорее вызвать извозчика и ехать в повозке, чем использовать свой меч, внезапно попросил об этом своего ученика.
- Я все понял. Учителю не надо беспокоиться, конечно, я хорошо обучу вас.
Слушая его предложение Чу Ваньнин, молча опустил взгляд. Было не понятно, о чем он думает, но, в конце концов он все же вздохнул и, подняв руку, произнес:
- Призываю Хуайша.
Золотой свет быстро сгустился, взмывая вверх и Мо Жань сейчас, в этой тихой безмятежной обстановке под лунным светом, снова увидел то божественное оружие, которое явилось в его прежней жизни только тогда, когда они сражались не на жизнь, а на смерть.
Убийственный клинок Чу Ваньнина…
Хуайша
Конечно, когда Чу Ваньнин сжимал в руке длинный меч, в этом мире вероятно не было второго такого человека, который мог бы быть более подходящим хозяином этого меча. Он был просто украшен, весь клинок был золотым, по сколько золотой свет был таким ослепительно ярким, сам хозяин на его фоне даже казался немного блеклым. Это сияние непрерывно и очень спокойно струилось и стекало с клинка в ночные сумерки, как если бы горела свеча или шнур от петарды, еще это напоминало всыпающийся из руки белый мелкий песок.
- Это Хуайша. – сказал Чу Ваньнин глядя на Мо Жань, - Ты еще не видел его, у него мерзкий нрав, слишком жестокий, я редко им пользуюсь.
Мо Жань испытывал сложные чувства, он помедлил и чуть кивнул головой хрипло сказав:
- Это хороший меч.
Подул ночной ветер, Мо Жань встал на клинок своего меча, чуть пошевелил стопой и меч сразу же медленно поднялся и оторвался от земли всего на несколько цунь (1 цунь - 3.33 см)
Мо Жань повернулся к Чу Ваньнину:
- Учитель, вы тоже попробуйте.
Чу Ваньнин тоже встал на Хуайша. Хуайша держась ровно горизонтально тоже поднялся на несколько цунь. Поднявшись Чу Ваньнин сделал круг на том же месте.
- Разве это не здорово? – сказал Мо Жань, - Поднимитесь еще немного, попробуйте. – и с этими словами, он, управляя мечом, поднялся еще примерно на пять чи (примерно на 6.5метров) и остановился. Опустив вниз голову, он улыбнулся Чу Ваньнину и сказал, - Поднимайтесь сюда.
- ……………..
Чу Ваньнин, сжав губы и не проронив ни звука, поднял Хуайша и остановился вровень, на одной линии с ним.
- Нет никаких проблем, Учитель, не так ли? Давайте снова…
Он замолчал, потому что внезапно заметил, как побледнел Чу Ваньнин. Выражение его лица было напряженным, опущенные ресницы дрожали как трава на ветру. Похоже, как будто он изо всех сил старался что-то сдержать.
Мо Жань опустив голову посмотрел вниз и убедился, что они оторвались от земли не больше, чем на 5 чи.
Он снова с недоверием взглянул на Чу Ваньнина.
Ему в голову вдруг пришла невероятно абсурдная идея…
Неужели Учитель не может управлять мечом потому что…. боится высоты??
Мо Жань:
- …………..
В таком случае это было крайне неловко, а так же он понимал, что это просто уму непостижимо. Чу Ваньнин, это человек, цингун которого так хорош, что он легко запрыгивает и спускается с любой высоты, чуть касаясь земли носком ноги подлетает на несколько чжан (1 чжан 3.33 метра), как такой человек может боятся высоты? Но смотря сейчас на этого человека, стоящего на мече, он действительно видел его бледное лицо и плавающий взгляд, пусть он и сдерживался изо всех сил, но на лице явно отражалось, что он в панике*. (между бровями проступало)
Мо Жань на пробу окликнул:
- Учитель?
Реакция Чу Ваньнина была очень бурная. Он тут же вскинул голову, ночной ветер растрепал его, но он даже не поднял руку, чтобы убрать волосы. В раскосых фениксовых глазах сверкнуло раздражение, как брызги фейерверка за спутанными волосами:
- Что?
- Кхе… пфф.
- Что ты смеешься?!!
- У меня горло пересохло, я кашлял.
Мо Жань отчаянно сдерживал смех. Он думал, надо же, действительно боится высоты. Неудивительно, что он так много объяснял, просто старался сохранить немного достоинства. (оставить немного лица)
В таком случае, раз уж Учитель не желает уронить свое достоинство, долг ученика, конечно же поддержать его репутацию на высшем уровне.
И тогда Мо Жань сказал:
- Управлять мечом действительно, чем выше, тем труднее. Я сначала так же, не мог подняться и на пять чжан, пришлось долго тренироваться.
- Ты прежде тоже не мог высоко подниматься?
- Угу.
Мо Вейюй, который в первый раз управляя мечом стремительно взлетел на сто чжан, мягко кивнул головой.
- Нет, на высоте пять чжан я не мог даже посмотреть на землю, тогда может… три? В общем Сюэ Мэн смог легко подняться надо мной и пнуть, когда спускался.
У Чу Ваньнина немного отлегло от сердца.
Он никогда не смог бы не стесняясь кому-то рассказать, что не может управлять мечом из-за боязни высоты. Но теперь, оказалось, что тут нечего стыдиться.
- Учитель, по возможности старайтесь не смотреть вниз.
- А?
- Смотрите на меня. – Мо Жань висел над ним, потом, подумав немного, спустился ниже, - Не думайте о том, как высоко вы поднялись, нужно просто все время держать в голове, как лететь вровень со мной.
Чу Ваньнин тут же стиснув зубы, поднялся еще немного. Под ногами был только тонкий, узкий глянцевый клинок, и, поначалу тёплый, ласковый ночной ветер к этому времени для него превратился в холодную и влажную змею, которая заползла под полы его одежды ..?
- Не смотрите вниз, не смотрите вниз, - терпеливо повторял Мо Жань снова и снова. Он потянулся, чтобы взять его за руку.
- Подлетите ближе, хватайтесь за мою руку.
Но Чу Ваньнин учился очень серьезно, посвящая этому занятию все свое внимание. Он проговорил:
- Ни к чему, я могу сам.
Мо Жань не захотел снова заставлять его, он прекрасно знал нрав Чу Ваньнина. Этот человек стремился все делать самостоятельно, если это только не было и правда очень важным делом, и лучше всего было позволить это ему.
Человек, привыкший быть огромным, подпирающим небеса деревом в лесу, естественно не привык опираться на других.
Сопровождать его, быть рядом, стоять плечом к плечу, только тогда он уступит и будет чувствовать себя свободно и даже комфортно.
Несмотря на все это, на самом деле он хотел превратить Чу Ваньнина в мягкую, податливую вьющуюся лозу, чтобы обмотать его вокруг своего пальца, родниковой водой, безжалостно и грубо усмирить его, раздробить его тело в своих объятьях и растворить его в своей крови. Он был похож на многих мужчин в этом мире, у которых по отношению к человеку, которого любят всей душой и готовы пожертвовать своей жизнью, есть некоторая нереальная ужасная жажда обладания, которой следует бояться.
Это натура и инстинкт.
Мужская природа агрессивно заставляла его страстно желать держать Чу Ваньнина под замком. Без конца, днями и ночами занимаясь сексом, целиком и полностью поглощая его своей страстью.
Страстно желая, чтобы он весь день напролет лежал в теплой кровати без забот, ничего не делая, окутанный ароматом борнеола и самыми изысканными благовониями, чтобы никогда никто, исключая его самого не мог увидеть его.
Страстно желая, чтобы всю жизнь его тело было только для него, его теплое тело навечно обвито только вокруг него.
Страстно желая, чтобы с его тела не сходили засосы, будя в нем желания прожорливого зверя, каждую ночь используя самую тяжелую, самую горячую любовь, только так он сможет наестся досыта, полностью наполнить себя и наевшись досыта, расслабиться.
Но только чувство любви заставило Мо Жань проникнуться состраданием.
Чувство любви заставило его считаться с Чу Ваньнином, желая видеть его воодушевленным, на легконогом скакуне, с мечом в руке выходящим из мирской суеты, встряхивающим рукавами и падающим в белый снег* (* это отсылка к игре «Легенда о древнем мече» какая то очередная метафора)
Он хотел потворствовать ему расти в лесной чаще, гордо вознестись до небес, великодушно отбрасывая тень. Потворствовать раскинуться его пышной кроне ветвям и листьям и позволить ветру и дождю ломать его ветви*.
*самому получать травмы
Таким образом любовь надела кандалы на его инстинкты, ради нее он взнуздал свою животную страсть. Она заставила его опускать взгляд и подавлять обжигающее дыхание, заставила его измениться и отныне придерживаться правил.
Пусть теперь на всю жизнь он уж лучше на замок запрет свою натуру и выдернет свои отточенные свирепые клыки.
Из-за любви он стал собственником и превратился в эгоиста, теперь же опять из-за любви, он станет терпимым и возможно бескорыстным.
И поэтому он не должен снова, как в прошлой жизни, пытаться связать Чу Ваньнина, пытаться изменить его.
Теперь, эта запоздалая, самая чистая любовь, внушила прежнему Тасянь Цзюню желание подчиниться, добровольно провести всю свою жизнь рядом с Чу Ваньнином, всего лишь сопровождая его.
@темы: 18+, Хаски, 2ha, Хаски и его Учитель Белый Кот, Мо Жань, Чу ВаньНин, Император Мира Тасьень-Цзюнь, husky and his white cat shizun, Чу ВаньНин - Учитель, ЧВН, Шицзунь - Белый Кот, Мо ВэйЮй