Lapsa1
читать дальшеВсе гости вокруг слышали это. Много человек с презрительным выражением лица уставились на Е Ваньси. Наньгун Сы хлопотал рядом с Сун Цютун
Кто то прошептал:
- Ну и подонок….
- Как молодой господин Наньгун все еще не вышел из себя?
- С самого начала оказывается барышня Сун попала в безвыходное положение. Только… ах, сейчас ее нельзя обвинять, она всего лишь девушка в услужении. В таком положении перед знатным господином, что она могла сделать?
Равнодушно прислушивающийся к ним человек в черном вдруг получил удар Тяньвэнь, но к его счастью успел быстро увернуться и рана была незначительной. Его не смогла опутать эта лоза, но его плащ все же был порван и из-под него брызнула во все стороны кровь. Он глухо застонал и не осмеливаясь впредь пренебрегать своей безопасностью, стал уклоняться и прятаться от лозы Чу Ваньнина более проворно и внимательно. Но все еще не забывая открывать рот обвиняя Е Ваньси.
- Молодой господин Е, о позавчерашнем случае, барышня Сун не осмелилась признаться, потому что , боюсь, она в душе волновалась, что этим нарушит мирную атмосферу между вам и господином Наньгун. Но чистое небо имеет глаза, чистое зеркало подвешено высоко*, неужто ты не имеешь ни капли совести внутри? Не думаешь повиниться перед людьми?!
* справедливость, беспристрастность и правосудие
Е Ваньси был в ярости и одновременно ему почему то было смешно:
- На мне нет никакого греха.
- На тебе нет греха? Неужели все же барышня Сун одна виновата? Пусть она потом и не сопротивлялась, но по-моему не правильно было ее к этому принуждать. Неужели ты все еще думаешь, что она по доброй воли отдалась тебе, а не ты ее принудил?
В это время молчащий до сего времени Наньгун Сы, внезапно повернулся и посмотрев на Сун Цютун, протянул ей руку, собираясь помочь ей подняться.
Сун Цютун, однако решила, что он протянул руку желая сам посмотреть на шугунша на ее запястье. Проснувшись сегодня утром, она тут же обнаружила, что киноварь совсем исчезла с ее руки и ее душа тревожно заметалась. Это только ухудшило ситуацию, за такое короткое время она не смогла бы ничего выяснить и подумала, что очень скоро и так войдет с Наньгун Сы в покои новобрачных и тогда ее точка киновари исчезнет в любом случае. Поэтому то, в оставшееся до этого момента время, она и не хотела ничего говорить, чтобы избежать недопонимания.
Кто бы мог подумать, что кто-то прежде обольет ее помоями….
Она думала, что так и есть, действительно, Е Ваньси спас ее и в свое время оставил служить при себе. И подумав еще, правда ее киноварная точка почти исчезла, а вверху, на ноге, как и указывал человек в черном, у нее есть алая родинка. В конце концов все верно, и сто уст не докажут ее правоту. В этот миг в ее жужжащем мозгу роились мысли, и она правда не знала, что делать.
В таком смятении и хаосе она подняла свои влажные глаза, чтобы увидеть безбрежную глазеющую на нее толпу. В этот момент она видела лишь этих людей, смотрящих на ее положение с презрением и с сочувствием, их перешёптывания, разговоры. Затем перевела взгляд на Е Ваньси, по прежнему одиноко стоящего в стороне с хладнокровием и спокойствием выдерживающем всеобщее осуждение и оплевывание многочисленными гостями.
Человек в черном так и носился по всему залу уворачиваясь от лозы мастера Чу, безостановочно бранясь и возмущаясь:
- Е Ваньси! Мы давно с тобой враждуем, сегодня я разоблачу тебя, лицемер! Ты завел интрижку с невестой своего господина, ты принудил добропорядочную барышню! Какой же ты злодей!
Сун Цютун замерла, до нее вдруг внезапно дошло, как ей следует поступить. Смыть это обвинение уже невозможно. Судя по тому, что говорит этот человек в черном, их вражда с Е Ваньси как будто очень давняя и глубокая и поэтому всеми правдами и неправдами он хочет разрушить репутацию Е Ваньси как благородного, возвышенного и чистого человека.
Она не может взять на себя такой грех, как совершение прелюбодеяния, но если следовать за словами этого человека в черном, который говорит, что Е Ваньси вынудил ее, то, по крайней мере….
Вдруг она почти истерически громко закричала:
- Да, это он погубил меня!
Рука Нангун Сы замерла. Он стоял на прежнем месте, ошеломленно и испуганно глядя на нее, словно не мог поверить в то, что его невесту опозорил правая рука его отца. Он был потрясен.
Сун Цютун заплакала, закрыв лицо руками. Задыхающимся от слез голосом она говорила:
- Да, господин Е опозорил меня, он…… он принудил меня ….. я никогда не давала ему согласия …
Наньгун Сы по-прежнему пристально смотрел на нее. Ясное пламя свечи внезапно померкло. В его взгляде стремительно сменялись темные неясные тени и яркий свет. Спустя долго время он медленно опустил руку, которую протянул, чтобы помочь Сун Цютун и хриплым, словно разбрызгивающиеся искры голосом спросил:
- Ты понимаешь, что ты такое говоришь?
Заметив его шок, Сун Цютун в душе испугалась еще больше и зарыдала в голос:
- Молодой господин, простите меня …. Я боялась, что господин не примет меня, поэтому …. Напрямую…. Напрямую я все не осмеливалась признаться …. Еще больше я боялась…. Я боялась что после того как я расскажу, вы с господином Е возненавидите друг друга. Он так важен на своем посту рядом с главой. Что если бы вы враждовали. В школе Жуфэн мог бы произойти раскол.
Она распростёрлась на полу в поклоне, свесив до земли длинные рукава. Ее миниатюрная спина и плечи дрожали. Она выглядела такой горюющей и трогательной.
- Цютун правда не знала как поступить……. И уж тем более я бы не осмелилась обратиться за помощью к главе школы, с такой позорной обидой. Я только и могла, что скрывать…. Молодой господин, Цютун опозорила тебя, но…. но на самом деле моя искренность и преданность…
Бледный Наньгун Сы отступил и замотал головой из стороны в сторону, он все повторял:
- Ты понимаешь… ты знаешь, что ты говоришь?
Черный шелк волос Сун Цютун накрыл обворожительные плечи. В свете ламп они казались подобны шелку и атласу, словно темные волны, излучающие сияние. Они еще больше оттеняли ее хрупкую трогательную фигуру. Девушка плакала от горя:
- Все правильно, Цютун плохая. Незачем было таиться от молодого господина. Но я была совсем одна, лишенная поддержки, сирота, я …..
Наньгун Сы неожиданно громко зарычал, перебивая ее:
- Ты знаешь, что ты такое говоришь!!!!
- Я…
Сун Цютун резко вздрогнула от его крика. Она подняла лицо вверх. Высоко взбитые локоны ее прически, ее миловидное лицо все было влажным от слез. Все прекрасное личико в подтеках. Ее губы дрожали.
- Я…..
- Как ты могла такое сделать? Кто бы мог подумать, ты можешь….. ты способна так поступить!!!!
В толпе вокруг Наньгун Сы, услышав это, многозначительно задвигав бровями люди начали переглядываться. Более того, кто-то не удержавшись зашептал:
- Я давно слышал, что в школе Жуфэн ради уважения мужчины принижают женщин, но никак не думал, что в таком деле Наньгун Сы вместо Е Ваньси обвинит напрасно опозоренную Сун Цютун. По истине сердце стынет от этого у добрых людей.
- Да, действительно, нечего сказать, он не отличает добра от зла.
Чу Ваньнин услышав признание Сун Цютун тотчас же отозвал свою лозу. Теперь, увидев реакцию Наньгун Сы, он тоже растерялся.
В его памяти Наньгун Сы пусть и иногда был своенравен и высокомерен, но сам по себе он всегда был прямой и порядочный. Он совсем не был не разбирающимся в сути вещей человеком. И если он действительно хочет разобраться в этом деле, то надо было допрашивать Е Ваньси, а не Сун Цютун.
Но сейчас, видимо ярость Наньгун Сы все же обрушилась на одного человека, Сун Цютун. Как так вышло?
Среди всей толпы гостей лишь один Мей Ханьсюэ тихо с самого начала сидел на своем месте, спокойно выпивал и наслаждался праздником. Если бы сейчас Сюэ Мэн находился тут, то он сразу мог бы заметить, что этот Мэй Ханьсюэ и тот, которого он недавно видел, были совершенно разными. Впрочем, теперь он был такой же повеса, как и всегда, которого он встретил в «Персиковом источнике». С кокетливым, похотливым взглядом, с раскованными свободными движениями тела.
Сун Цютун по-прежнему, обливаясь горючими слезами, горько причитала. В конце концов похоже она свалила весь позор на Е Ваньси. Е Ваньси же слушая ее, тоже похоже наконец разволновался. Но на удивление не проронил ни слова, только лишь смотрел широко раскрытыми глазами, застывший в безмолвной скорби, глядя на женщину, которую выкупил из палат Сюаньюань.
- Верно, Цютун бесхребетная, мне не хватило смелости, прежде чем господин Е обесчестил меня, наложить на себя руки, чтобы сохранить свою чистоту. Цютун такая легковерная (как ряска), я так доверяла господину. Теперь …. Теперь я знаю, как ошибалась…. Я во всем слушалась приказаний господина….
Наньгун Сы дослушав ее причитания, неожиданно поднял голову и закрыл глаза.
Изначально праздничный уютный свет ламп, ныне осветил его лицо и тут же отхлынул и заклубился мрачной тенью. Его ресницы дрожали. Похоже он сдерживался из последних сил.
Он стиснул кулаки, как будто разом лишился плоти и крови. Адамово яблоко судорожно перекатывалось, все это напоминало отхлынувшую волну перед бешенным прибоем.
Он пытался сдержаться. Его скулы заострились, на висках вздулись вены, его тело трясло, а кровь в груди кипела.
Он сдерживался сколько мог. В конце концов он не выдержал и яростно выругавшись поднялся и яростно рубанул мечом перед лицом Сун Цютун! Хватит!
*(все съедено дочиста, чашки тарелки в беспорядке - означает, банкет окончен, баста)
- Сун Цютун, ты что, не знаешь…. Что больше всего в жизни я ненавижу и презираю, не могу стерпеть именно ложь!!! – внезапно он громко позвал, - Е Ваньси!!
- …. Молодой хозяин.
- Е Ваньси, подойди ко мне!
- ………………
Он стремительно обернулся. Его глаза были красными и влажными.
- Иди сюда!!
Е Ваньси подошел. Все люди предвкушали, что сейчас начнется настоящее представление. В этот момент Наньгун Сы, пожалуй, собирается продырявить Е Ваньси грудь. Затем схватив повалит и выпотрошит его как животное, вырежет сердце и бросит наземь. Все в ожидании этого затаили дыхание. Все, без исключения глаза сейчас были напряженно направленны на эту сцену.
Наньгун Сы задыхаясь уставился на Е Ваньси, помолчав он хрипло приказал:
- ….ты, убери технику изменения голоса.
- Техника изменения голоса? – толпа изумленно начала переглядываться, - Зачем сейчас менять голос?
- Верно, но, ммм, разве это не слишком странно, что этот Е Ваньси изменяет свой голос? Неужто он говорит каким-то на столько страшным и ужасным голосом, что может напугать остальных? Или есть еще что-то подозрительное в его настоящим голосе?
Е Ваньси однако просто опустив взгляд сказал:
- Молодой хозяин, я не могу.
Наньгун Сы остолбенел, уставившись на него:
- Скажи, почему?
- Е с тринадцати лет, изо дня в день постоянно применял эту технику изменения голоса, и не снимает ее десять лет. Эта техника уже слишком глубоко проникла в мое ядро. – Е Ваньси замолчал, а потом спокойно продолжил, - Мне больше не восстановить свой нормальный голос.
- ……………, - Наньгун Сы попятился. Он взволнованно отшатнулся и спустя долгое время наконец поднял голову, чтобы посмотреть на высоко сидящего на троне с нечитаемым выражением на лице, мужчину и пробормотал:
- Отец?
Наньгун Лю наконец то проговорил:
- Сы-эр, это и правда досадно, но… смена голоса такое дело, конечно Е Ваньси сам пошел на это во имя теперешнего своего положения, мы тоже этого не ожидали. Тебе незачем об этом волноваться.
- Но…
Наньгун Лю спустился с платформы и встал позади столпившейся охраны. Заложив руки за спину он произнес:
- Как отец я знаю, что вы весьма дружны с Е Ваньси. Все эти годы он очень старался и преданно работал, и я был этим тронут. Но, однако, дело складывается так, что он прелюбодействовал с Сун Цютун, не принимая в расчет нормы отношений между людьми, моральные нормы, обманывал своего хозяина и должен быть наказан.
Почему-то неожиданно, когда Наньгун Лю договорил, Наньгун Сы изумленно выкрикнул:
- Отец!!
Наньгун Лю взмахнул рукой и голубое сияние, сверкнув тут же накрыло Наньгун Сы магическим кругом. До этого он стоял в оцепенении неподвижно, но немедленно заревел от возмущения внутри магического купола. Это барьерное заклинание издавна передавалось от поколения поколению в школе Жуфэн. Оно называлось «барьер увещевания» . Из-за того, что уже некогда в школе Жуфэн происходили случаи отцеубийства для захвата власти, сын главы этой школы с малых лет подписывал с отцом кровью соглашение, давая разрешение на этот магический барьер. Отец мог использовать его для того, чтобы сдержать сына не меньше, чем на полчаса. И даже если допустить, что мощь Наньгун Сы непревзойдённа, то он все равно не сможет отсюда вырваться.
Он громко кричал внутри барьера, но был полностью запечатан, так, что ни одного звука не просачивалось наружу …..
В такой ситуации, видимо было лучше признать, что у Е Ваньси с Сун Цютун была тайная интрижка, чем снова трястись в страхе, от того, что на свет всплывут еще какие то тайны школы Жуфэн. Наньгун Лю подошел и встал перед человек в черном. Он сложил руке в жесте благодарности и проговорил:
- Я искренне не знал о вашей давней размолвке с господином Е Ваньси. Но, к счастью, сегодня господин вы указали на ошибку, благодарю, иначе на эту семью обрушилось бы несчастье.
Человек в черном холодно ответил:
- Глава Наньгун так любезен.
- Слуги, сейчас же арестуйте Е Ваньси! Взять его под стражу до….
- Постойте.
Человек в черном внезапно перебил его и Наньгун Лю тут же забеспокоился, но на его лице все так же отражалась лишь безмятежность. Он улыбнулся:
- Господин желает сделать еще какое то предупреждение?
- Я тут подумал, ваш сын всего лишь сказал пару слов о технике изменения голоса и только то. Господин бессмертный, глава школы, почему это вы так спешите срочно спровадить господина Е в тюрьму?
- Кхэ, это семейное дело школы Жуфэн. По этой причине было бы очень неудобно здесь выяснять это подробно ….
Человек в черном рассмеялся:
- Господин бессмертный глава, ради репутации школы Жуфэн все же вы действительно готовы, что называется «уступить пешку, чтобы сохранить ладью». Несчастная барышня Е пожертвовала собой, ради твоей школы, десять лет по сей день, а ныне ты, оказывается только ради сохранения своего престижа, готов ее, невиновную, наказать.
Смысл слов этой пьесы, еще не дошел до других, но лицо Наньгун Лю внезапно исказилось.
Сидящий внизу Мей Ханьсюэ улыбнулся. Он плеснул себе в чашку еще водки, выпил залпом и поставил ее обратно.
Лицо Наньгун Лю в пламени светильников выглядело восковым. Помолчав, он с натужным смехом переспросил:
- Какая барышня Е….. господин вы ….
Глаза человека в черном ярко блеснули, Голос чисто и отчетливо, звонким эхом раздался в главном зале. Подчеркивая каждое слово, он с выражением произнес:
- Е Ваньси не мужчина.
Автор говорит:
Я так сильно люблю комментарии с догадками, что брат Е - девушка, что сначала бегала по 50 ли, спасибо за комплименты . Ха-ха-ха-ха
Кто то прошептал:
- Ну и подонок….
- Как молодой господин Наньгун все еще не вышел из себя?
- С самого начала оказывается барышня Сун попала в безвыходное положение. Только… ах, сейчас ее нельзя обвинять, она всего лишь девушка в услужении. В таком положении перед знатным господином, что она могла сделать?
Равнодушно прислушивающийся к ним человек в черном вдруг получил удар Тяньвэнь, но к его счастью успел быстро увернуться и рана была незначительной. Его не смогла опутать эта лоза, но его плащ все же был порван и из-под него брызнула во все стороны кровь. Он глухо застонал и не осмеливаясь впредь пренебрегать своей безопасностью, стал уклоняться и прятаться от лозы Чу Ваньнина более проворно и внимательно. Но все еще не забывая открывать рот обвиняя Е Ваньси.
- Молодой господин Е, о позавчерашнем случае, барышня Сун не осмелилась признаться, потому что , боюсь, она в душе волновалась, что этим нарушит мирную атмосферу между вам и господином Наньгун. Но чистое небо имеет глаза, чистое зеркало подвешено высоко*, неужто ты не имеешь ни капли совести внутри? Не думаешь повиниться перед людьми?!
* справедливость, беспристрастность и правосудие
Е Ваньси был в ярости и одновременно ему почему то было смешно:
- На мне нет никакого греха.
- На тебе нет греха? Неужели все же барышня Сун одна виновата? Пусть она потом и не сопротивлялась, но по-моему не правильно было ее к этому принуждать. Неужели ты все еще думаешь, что она по доброй воли отдалась тебе, а не ты ее принудил?
В это время молчащий до сего времени Наньгун Сы, внезапно повернулся и посмотрев на Сун Цютун, протянул ей руку, собираясь помочь ей подняться.
Сун Цютун, однако решила, что он протянул руку желая сам посмотреть на шугунша на ее запястье. Проснувшись сегодня утром, она тут же обнаружила, что киноварь совсем исчезла с ее руки и ее душа тревожно заметалась. Это только ухудшило ситуацию, за такое короткое время она не смогла бы ничего выяснить и подумала, что очень скоро и так войдет с Наньгун Сы в покои новобрачных и тогда ее точка киновари исчезнет в любом случае. Поэтому то, в оставшееся до этого момента время, она и не хотела ничего говорить, чтобы избежать недопонимания.
Кто бы мог подумать, что кто-то прежде обольет ее помоями….
Она думала, что так и есть, действительно, Е Ваньси спас ее и в свое время оставил служить при себе. И подумав еще, правда ее киноварная точка почти исчезла, а вверху, на ноге, как и указывал человек в черном, у нее есть алая родинка. В конце концов все верно, и сто уст не докажут ее правоту. В этот миг в ее жужжащем мозгу роились мысли, и она правда не знала, что делать.
В таком смятении и хаосе она подняла свои влажные глаза, чтобы увидеть безбрежную глазеющую на нее толпу. В этот момент она видела лишь этих людей, смотрящих на ее положение с презрением и с сочувствием, их перешёптывания, разговоры. Затем перевела взгляд на Е Ваньси, по прежнему одиноко стоящего в стороне с хладнокровием и спокойствием выдерживающем всеобщее осуждение и оплевывание многочисленными гостями.
Человек в черном так и носился по всему залу уворачиваясь от лозы мастера Чу, безостановочно бранясь и возмущаясь:
- Е Ваньси! Мы давно с тобой враждуем, сегодня я разоблачу тебя, лицемер! Ты завел интрижку с невестой своего господина, ты принудил добропорядочную барышню! Какой же ты злодей!
Сун Цютун замерла, до нее вдруг внезапно дошло, как ей следует поступить. Смыть это обвинение уже невозможно. Судя по тому, что говорит этот человек в черном, их вражда с Е Ваньси как будто очень давняя и глубокая и поэтому всеми правдами и неправдами он хочет разрушить репутацию Е Ваньси как благородного, возвышенного и чистого человека.
Она не может взять на себя такой грех, как совершение прелюбодеяния, но если следовать за словами этого человека в черном, который говорит, что Е Ваньси вынудил ее, то, по крайней мере….
Вдруг она почти истерически громко закричала:
- Да, это он погубил меня!
Рука Нангун Сы замерла. Он стоял на прежнем месте, ошеломленно и испуганно глядя на нее, словно не мог поверить в то, что его невесту опозорил правая рука его отца. Он был потрясен.
Сун Цютун заплакала, закрыв лицо руками. Задыхающимся от слез голосом она говорила:
- Да, господин Е опозорил меня, он…… он принудил меня ….. я никогда не давала ему согласия …
Наньгун Сы по-прежнему пристально смотрел на нее. Ясное пламя свечи внезапно померкло. В его взгляде стремительно сменялись темные неясные тени и яркий свет. Спустя долго время он медленно опустил руку, которую протянул, чтобы помочь Сун Цютун и хриплым, словно разбрызгивающиеся искры голосом спросил:
- Ты понимаешь, что ты такое говоришь?
Заметив его шок, Сун Цютун в душе испугалась еще больше и зарыдала в голос:
- Молодой господин, простите меня …. Я боялась, что господин не примет меня, поэтому …. Напрямую…. Напрямую я все не осмеливалась признаться …. Еще больше я боялась…. Я боялась что после того как я расскажу, вы с господином Е возненавидите друг друга. Он так важен на своем посту рядом с главой. Что если бы вы враждовали. В школе Жуфэн мог бы произойти раскол.
Она распростёрлась на полу в поклоне, свесив до земли длинные рукава. Ее миниатюрная спина и плечи дрожали. Она выглядела такой горюющей и трогательной.
- Цютун правда не знала как поступить……. И уж тем более я бы не осмелилась обратиться за помощью к главе школы, с такой позорной обидой. Я только и могла, что скрывать…. Молодой господин, Цютун опозорила тебя, но…. но на самом деле моя искренность и преданность…
Бледный Наньгун Сы отступил и замотал головой из стороны в сторону, он все повторял:
- Ты понимаешь… ты знаешь, что ты говоришь?
Черный шелк волос Сун Цютун накрыл обворожительные плечи. В свете ламп они казались подобны шелку и атласу, словно темные волны, излучающие сияние. Они еще больше оттеняли ее хрупкую трогательную фигуру. Девушка плакала от горя:
- Все правильно, Цютун плохая. Незачем было таиться от молодого господина. Но я была совсем одна, лишенная поддержки, сирота, я …..
Наньгун Сы неожиданно громко зарычал, перебивая ее:
- Ты знаешь, что ты такое говоришь!!!!
- Я…
Сун Цютун резко вздрогнула от его крика. Она подняла лицо вверх. Высоко взбитые локоны ее прически, ее миловидное лицо все было влажным от слез. Все прекрасное личико в подтеках. Ее губы дрожали.
- Я…..
- Как ты могла такое сделать? Кто бы мог подумать, ты можешь….. ты способна так поступить!!!!
В толпе вокруг Наньгун Сы, услышав это, многозначительно задвигав бровями люди начали переглядываться. Более того, кто-то не удержавшись зашептал:
- Я давно слышал, что в школе Жуфэн ради уважения мужчины принижают женщин, но никак не думал, что в таком деле Наньгун Сы вместо Е Ваньси обвинит напрасно опозоренную Сун Цютун. По истине сердце стынет от этого у добрых людей.
- Да, действительно, нечего сказать, он не отличает добра от зла.
Чу Ваньнин услышав признание Сун Цютун тотчас же отозвал свою лозу. Теперь, увидев реакцию Наньгун Сы, он тоже растерялся.
В его памяти Наньгун Сы пусть и иногда был своенравен и высокомерен, но сам по себе он всегда был прямой и порядочный. Он совсем не был не разбирающимся в сути вещей человеком. И если он действительно хочет разобраться в этом деле, то надо было допрашивать Е Ваньси, а не Сун Цютун.
Но сейчас, видимо ярость Наньгун Сы все же обрушилась на одного человека, Сун Цютун. Как так вышло?
Среди всей толпы гостей лишь один Мей Ханьсюэ тихо с самого начала сидел на своем месте, спокойно выпивал и наслаждался праздником. Если бы сейчас Сюэ Мэн находился тут, то он сразу мог бы заметить, что этот Мэй Ханьсюэ и тот, которого он недавно видел, были совершенно разными. Впрочем, теперь он был такой же повеса, как и всегда, которого он встретил в «Персиковом источнике». С кокетливым, похотливым взглядом, с раскованными свободными движениями тела.
Сун Цютун по-прежнему, обливаясь горючими слезами, горько причитала. В конце концов похоже она свалила весь позор на Е Ваньси. Е Ваньси же слушая ее, тоже похоже наконец разволновался. Но на удивление не проронил ни слова, только лишь смотрел широко раскрытыми глазами, застывший в безмолвной скорби, глядя на женщину, которую выкупил из палат Сюаньюань.
- Верно, Цютун бесхребетная, мне не хватило смелости, прежде чем господин Е обесчестил меня, наложить на себя руки, чтобы сохранить свою чистоту. Цютун такая легковерная (как ряска), я так доверяла господину. Теперь …. Теперь я знаю, как ошибалась…. Я во всем слушалась приказаний господина….
Наньгун Сы дослушав ее причитания, неожиданно поднял голову и закрыл глаза.
Изначально праздничный уютный свет ламп, ныне осветил его лицо и тут же отхлынул и заклубился мрачной тенью. Его ресницы дрожали. Похоже он сдерживался из последних сил.
Он стиснул кулаки, как будто разом лишился плоти и крови. Адамово яблоко судорожно перекатывалось, все это напоминало отхлынувшую волну перед бешенным прибоем.
Он пытался сдержаться. Его скулы заострились, на висках вздулись вены, его тело трясло, а кровь в груди кипела.
Он сдерживался сколько мог. В конце концов он не выдержал и яростно выругавшись поднялся и яростно рубанул мечом перед лицом Сун Цютун! Хватит!
*(все съедено дочиста, чашки тарелки в беспорядке - означает, банкет окончен, баста)
- Сун Цютун, ты что, не знаешь…. Что больше всего в жизни я ненавижу и презираю, не могу стерпеть именно ложь!!! – внезапно он громко позвал, - Е Ваньси!!
- …. Молодой хозяин.
- Е Ваньси, подойди ко мне!
- ………………
Он стремительно обернулся. Его глаза были красными и влажными.
- Иди сюда!!
Е Ваньси подошел. Все люди предвкушали, что сейчас начнется настоящее представление. В этот момент Наньгун Сы, пожалуй, собирается продырявить Е Ваньси грудь. Затем схватив повалит и выпотрошит его как животное, вырежет сердце и бросит наземь. Все в ожидании этого затаили дыхание. Все, без исключения глаза сейчас были напряженно направленны на эту сцену.
Наньгун Сы задыхаясь уставился на Е Ваньси, помолчав он хрипло приказал:
- ….ты, убери технику изменения голоса.
- Техника изменения голоса? – толпа изумленно начала переглядываться, - Зачем сейчас менять голос?
- Верно, но, ммм, разве это не слишком странно, что этот Е Ваньси изменяет свой голос? Неужто он говорит каким-то на столько страшным и ужасным голосом, что может напугать остальных? Или есть еще что-то подозрительное в его настоящим голосе?
Е Ваньси однако просто опустив взгляд сказал:
- Молодой хозяин, я не могу.
Наньгун Сы остолбенел, уставившись на него:
- Скажи, почему?
- Е с тринадцати лет, изо дня в день постоянно применял эту технику изменения голоса, и не снимает ее десять лет. Эта техника уже слишком глубоко проникла в мое ядро. – Е Ваньси замолчал, а потом спокойно продолжил, - Мне больше не восстановить свой нормальный голос.
- ……………, - Наньгун Сы попятился. Он взволнованно отшатнулся и спустя долгое время наконец поднял голову, чтобы посмотреть на высоко сидящего на троне с нечитаемым выражением на лице, мужчину и пробормотал:
- Отец?
Наньгун Лю наконец то проговорил:
- Сы-эр, это и правда досадно, но… смена голоса такое дело, конечно Е Ваньси сам пошел на это во имя теперешнего своего положения, мы тоже этого не ожидали. Тебе незачем об этом волноваться.
- Но…
Наньгун Лю спустился с платформы и встал позади столпившейся охраны. Заложив руки за спину он произнес:
- Как отец я знаю, что вы весьма дружны с Е Ваньси. Все эти годы он очень старался и преданно работал, и я был этим тронут. Но, однако, дело складывается так, что он прелюбодействовал с Сун Цютун, не принимая в расчет нормы отношений между людьми, моральные нормы, обманывал своего хозяина и должен быть наказан.
Почему-то неожиданно, когда Наньгун Лю договорил, Наньгун Сы изумленно выкрикнул:
- Отец!!
Наньгун Лю взмахнул рукой и голубое сияние, сверкнув тут же накрыло Наньгун Сы магическим кругом. До этого он стоял в оцепенении неподвижно, но немедленно заревел от возмущения внутри магического купола. Это барьерное заклинание издавна передавалось от поколения поколению в школе Жуфэн. Оно называлось «барьер увещевания» . Из-за того, что уже некогда в школе Жуфэн происходили случаи отцеубийства для захвата власти, сын главы этой школы с малых лет подписывал с отцом кровью соглашение, давая разрешение на этот магический барьер. Отец мог использовать его для того, чтобы сдержать сына не меньше, чем на полчаса. И даже если допустить, что мощь Наньгун Сы непревзойдённа, то он все равно не сможет отсюда вырваться.
Он громко кричал внутри барьера, но был полностью запечатан, так, что ни одного звука не просачивалось наружу …..
В такой ситуации, видимо было лучше признать, что у Е Ваньси с Сун Цютун была тайная интрижка, чем снова трястись в страхе, от того, что на свет всплывут еще какие то тайны школы Жуфэн. Наньгун Лю подошел и встал перед человек в черном. Он сложил руке в жесте благодарности и проговорил:
- Я искренне не знал о вашей давней размолвке с господином Е Ваньси. Но, к счастью, сегодня господин вы указали на ошибку, благодарю, иначе на эту семью обрушилось бы несчастье.
Человек в черном холодно ответил:
- Глава Наньгун так любезен.
- Слуги, сейчас же арестуйте Е Ваньси! Взять его под стражу до….
- Постойте.
Человек в черном внезапно перебил его и Наньгун Лю тут же забеспокоился, но на его лице все так же отражалась лишь безмятежность. Он улыбнулся:
- Господин желает сделать еще какое то предупреждение?
- Я тут подумал, ваш сын всего лишь сказал пару слов о технике изменения голоса и только то. Господин бессмертный, глава школы, почему это вы так спешите срочно спровадить господина Е в тюрьму?
- Кхэ, это семейное дело школы Жуфэн. По этой причине было бы очень неудобно здесь выяснять это подробно ….
Человек в черном рассмеялся:
- Господин бессмертный глава, ради репутации школы Жуфэн все же вы действительно готовы, что называется «уступить пешку, чтобы сохранить ладью». Несчастная барышня Е пожертвовала собой, ради твоей школы, десять лет по сей день, а ныне ты, оказывается только ради сохранения своего престижа, готов ее, невиновную, наказать.
Смысл слов этой пьесы, еще не дошел до других, но лицо Наньгун Лю внезапно исказилось.
Сидящий внизу Мей Ханьсюэ улыбнулся. Он плеснул себе в чашку еще водки, выпил залпом и поставил ее обратно.
Лицо Наньгун Лю в пламени светильников выглядело восковым. Помолчав, он с натужным смехом переспросил:
- Какая барышня Е….. господин вы ….
Глаза человека в черном ярко блеснули, Голос чисто и отчетливо, звонким эхом раздался в главном зале. Подчеркивая каждое слово, он с выражением произнес:
- Е Ваньси не мужчина.
Автор говорит:
Я так сильно люблю комментарии с догадками, что брат Е - девушка, что сначала бегала по 50 ли, спасибо за комплименты . Ха-ха-ха-ха
@темы: 18+, Хаски, 2ha, Хаски и его Учитель Белый Кот, Мо Жань, Чу ВаньНин, Император Мира Тасьень-Цзюнь, husky and his white cat shizun, Чу ВаньНин - Учитель, ЧВН, Шицзунь - Белый Кот, Мо ВэйЮй
-
-
07.11.2020 в 04:36-
-
07.11.2020 в 08:04-
-
07.11.2020 в 13:25-
-
07.11.2020 в 14:12Сейчас мне хочется острелять хотя бы второй том и уйти на большой редакт первых двух томов. Но, думаю, все мечты...
-
-
07.11.2020 в 14:31-
-
07.11.2020 в 15:02да, Змея такая... я ею разгружаюсь