Lapsa1
Ребята и девчата, я правда не шучу. Она жестокая. Особенно мама читать наверное не надо
читать дальшеВдруг из толпы позади Чу Сюня послышались крики:
- Господин, нет! Нельзя открывать барьер! Весь город! Все жители провинции ЛинАна, тысяча людей за городскими стенами, которые еле выжили, умрут! Это коварный план царства призраков!
- Да, да! Магический барьер нельзя убирать! – Стремясь сохранить свои жизни, один за другим сотни людей вставали на колени. Они обращались к Чу Сюню слезно умоляя его. И эта мольба, произнесенная заикающимися голосами, была полна неподдельной скорби. – Господин! Умоляем вас! Не снимайте барьер, пощадите нас! Не снимайте барьер, все умрут!
- Госпожа, умоляем…. – некоторые обращались к госпоже Чу, благоговейно преклоняя колени и кланяясь до земли.- Госпожа, умоляем о милости вашей, у вас золотое сердце, пощадите весь город. Мы будем признательны вам всю жизнь. Умоляем, не просите господина снять барьер Высшей чистоты. Твоя великая доброта спасет от бедствий весь город, умоляем тебя….
В один миг все люди, кроме личной охраны господина Чу и нескольких человек , опустились на колени на землю. Все они молили не открывать барьер и рыдали. С другой стороны барьера кричали и бились в стену барьера его жена и сын.
Чу Сюнь чувствовал себя так, словно стоял на остром клинке. Словно десять тысяч кинжалов пронзили его внутренности. Лезвия проворачиваются внутри его крови и плоти, пронзают и давят кости и внутренности.
Перед ним стояла его жена и сын, позади - тысячи жизней незнакомых людей.
Его агония достигла своего пика, как будто он был уже мертв и поглощен бушующем пламенем. Его кости и плоть превратились в пепел.
Призраки продолжали петь, звук из их глотов все нарастал и становился все резче:
- Мирские желания иссякли, семь чувств мертвы…
- Мирские желания иссякли, шесть страстей мертвы…
На лице госпожи Чу появлялось все больше и больше алых заклинаний, они поднимались с белоснежной шеи все выше и почти закрыли все лицо просачиваясь в глаза.
Она пыталась что-то сказать, но звуки с трудом выходили из ее горла. Она отчаянно бормотала, срывающимся голосом:
- Если ты…. не сделаешь… ненавидеть тебя……..не заберешь ЛанЭр…. ненавижу тебя..я.
Наконец проклятия полностью покрыли ее зрачки и ее слабое тело внезапно задрожало как от нестерпимой боли. Она зажмурила глаза и затряслась.
- Ненавижу тебя!!!
Внезапно раздался резкий надрывный крик, который в конце перешел в звериный вой.
Госпожа Чу открыла свои глаза, ее некогда нежные, большие глаза, из них сочилась кровь и в каждом было по 4 зрачка. Эти огромные зрачки занимали все пространство глаза и не было почти видно белок.
- ВанЭр!
Чу Сюнь в горе на мгновение забыл, что он не может снять барьер, находясь в нем сам, и попытался его снять. Сейчас он ничего не видел и не слышал и лишь хотел встретиться с любимой женой. Но как только он сделал шаг за пределы барьера, мимо него понеслась стрела.
Оказалось, что это был тот самый молодой стражник, который принес ему дурную весть. Сейчас он стоял на возвышении и все еще в позиции стрелка и натягивал тетиву.
Он обратился к Чу Сюнь и лицо у него было строгим и серьезным:
- Молодой господин! Приди в себя! Ты всегда учил нас, что жизнь любого живого существа -ценна. Вы учили нас быть справедливыми. Неужели это все лишь пустые слова? Это дело касается вашей семьи, но если вы поступите так, то на ваши плечи ляжет смерть сотен других людей. Вы хотите заплатить сотнями жизней за жизнь одного человека?
Стоявшая рядом с молодым стражником старуха, дребезжащим голосом возразила:
- Опусти свой лук. Как ты можешь пытаться навредить моему господину? Это решение должен принять он сам. Он уже достаточно проявил благосклонности и исполнил свой долг. Как можно что-то требовать от него опять и опять? Я так не могу…. Какие же вы все неблагодарные!
Однако, не успела она закончить, как впереди раздался вопль ужаса. Госпожа Чу совсем потеряла разум. Если в начале она с огромной любовью нежно обнимала свое дитя, то сейчас она
выглядела как дикий зверь. Она выла, глядя в небо, изо рта ее текла слюна и зубы стали быстро расти. Чу Лан в объятьях матери уже не мог плакать, он только хрипел и задыхался от ужаса. Однако в этот момент он прерывающимся голосом всхлипнул:
- Матушка….
Госпожа Чу в ответ вонзила свои огромные, кроваво красные ногти ему в горло!
Звук между небом и землей в этот миг исчез.
Брызги крови, как алые цветы бегонии, взлетели в воздух и упали на землю.
Это было похоже на тот день, когда яблоня стояла в полном цвету и ЛанВан, его молодая жена, госпожа Чу, держала на руках своего новорожденного сына. Она стояла во дворе, напротив окна и весь двор был наполнен ароматом цветов, ласковым и нежным, а с дерева осыпались красные лепестки и разносились ветром.
Мать ласково укачивала свое дитя и нежно напевала колыбельную песню:
- Красная яблоня, желтая яблоня, утренний ветер доносит мелодию. Маленький мальчик отправился в дальние края, папа с мамой будут тосковать.
Красная яблоня…желтая яблоня…..
Нежная рука, которая тогда гладила дитя, сейчас рвала его плоть и отрывала его голову.
Утренний ветер доносит мелодию.
Лил дождь, и текла кровь. Мать ела внутренности ребенка.
Маленький мальчик отправился в дальние края.
Храм Чэнхуанмяо – это храм божества, покровителя города. Его карнизы возвышенны и величественны, его внешний вид торжественен, его мириады законов милосердны.
В тот год, когда родился Чу Лан, молодая мать пришла поклониться божеству в храме. Она опустилась перед ним на колени, сложив теплые тонкие ладони вместе и молилась. При звуке колоколов, птицы разлетелись во все стороны. В благоухании благовоний она поклонилась и пожелала своему ребенку удачи, жизни в мире и процветании, жизни в мире …и повсюду разлетался запах благовоний……
Папа с мамой будут тосковать.
Плоть Чу Лана была растерзана, кровь пролита и сердце было вырвано. Госпожа Чу жадно жевала его и свежая кровь текла из углов ее рта.
- Ааааааа!
Чу Сюнь рухнул на землю. Он стоял на коленях, держась за голову и непрерывно бился головой о землю, пропитанную кровью. Он издал душераздирающий рев и, казалось, его легкие разорвутся. Он преклонил колени перед своей женой и своим сыном, он преклонил колени перед народом ЛинАня, он преклонил колени перед божеством города, он стоял на коленях в грязи.
Он преклоняет колени в грехе и в святости.
Он преклонил колени в благодарности и в ненависти.
Он склонился и обратился внутри в прах, его душа была разорвана на части и полностью исчезла.
Та же вечная скорбь, тот же прах глубины веков.
Только спустя долгое время кто-то наконец заговорил дрожащим голосом.
- Молодой господин...
- Молодой господин, мне очень жаль . …
- Как велика доброта молодого господина, я никогда этого не забуду …
- Молодой господин Чу так праведен, вы действительно хороший человек!
- Он действительно хороший человек...
Кто-то крепко обнимал своего ребенка и закрывал ему глаза, не давая увидеть эту ужасную сцену. Только теперь он осмелился отпустить свои руки. С бледным, серым лицом, он сказал Чу Сюнь:
- Молодой господин, вы спасли наши жизни. Непременно госпожа и маленький господин обретут блаженство.(попадут в рай)
Кто-то заорал:
- Бери своего ребенка и проваливай! Каким образом этот ребенок обретет блаженство?
Первый человек робко отступил.
Все эти похвалы и препирательства были так далеко. Чу Сюнь чувствовал себя так, что он уже давно умер и сейчас за пределами этого мира. Звук их голосов был подобен шуму волн, доносившемуся из прошлого.
Под проливным дождем мужчина один стоял на коленях перед прозрачной тонкой пленкой света, за которой были его жена и сын. Их непогребенные кости были и близко, и бесконечно далеко. Мо Жань смотрел на эти события, разворачивающиеся перед его глазами, и внезапно вспомнил о своей прошлой жизни, где он сам так много убил невинных. Сколько Чу Сюней он породил своими действиями….. Ведь это не один лишь Чу Сюнь, не один Чу Лан, ни одна лишь госпожа Чу…
Он опустил голову и посмотрел на свои руки.
На мгновение он смутно увидел, что они все в крови.
Но тут же видение исчезло. Это был просто холодный моросящий дождь, который струился по его рукам.
Он слегка дрожал. Кто-то крепко схватил его за руку.
Это было похоже на кошмар, просто на плохой сон, он чувствовал, как будто его внезапно разбудили. Он медленно повернулся и увидел рядом с собой Ся Сыни, маленького брата, который смотрел на него с глубокой тревогой. Этот ребенок был так похож на мертвого Чу Лана.
Мо Жань медленно опустился на колени, чтобы быть на одном уровне с ним. Как грешник, кающийся перед душой убитого, глазами, наполненными дождевой водой и слезами, он посмотрел на него.
Чу Ваньнин молча поднял свою нежную руку и погладил его по голове.
- Все прошло. Все это в прошлом, - прошептал Чу Ваньнин .
- Да. - Через долгое время отозвался Мо Жань.
Он грустно улыбнулся, опустил глаза и пробормотал:
- Теперь все в прошлом.
Но даже если все это было в прошлом. Однако все это было сделано им самим, пусть даже если сейчас он не убивал Чу Лана, сколько таких людей, как он, тогда погибло из-за него?
Чем больше Мо Жань думал об этом, тем больнее и больнее становилось ему.
Почему он был таким безжалостным ... почему он не считался ни с кем до сих пор..…
читать дальшеВдруг из толпы позади Чу Сюня послышались крики:
- Господин, нет! Нельзя открывать барьер! Весь город! Все жители провинции ЛинАна, тысяча людей за городскими стенами, которые еле выжили, умрут! Это коварный план царства призраков!
- Да, да! Магический барьер нельзя убирать! – Стремясь сохранить свои жизни, один за другим сотни людей вставали на колени. Они обращались к Чу Сюню слезно умоляя его. И эта мольба, произнесенная заикающимися голосами, была полна неподдельной скорби. – Господин! Умоляем вас! Не снимайте барьер, пощадите нас! Не снимайте барьер, все умрут!
- Госпожа, умоляем…. – некоторые обращались к госпоже Чу, благоговейно преклоняя колени и кланяясь до земли.- Госпожа, умоляем о милости вашей, у вас золотое сердце, пощадите весь город. Мы будем признательны вам всю жизнь. Умоляем, не просите господина снять барьер Высшей чистоты. Твоя великая доброта спасет от бедствий весь город, умоляем тебя….
В один миг все люди, кроме личной охраны господина Чу и нескольких человек , опустились на колени на землю. Все они молили не открывать барьер и рыдали. С другой стороны барьера кричали и бились в стену барьера его жена и сын.
Чу Сюнь чувствовал себя так, словно стоял на остром клинке. Словно десять тысяч кинжалов пронзили его внутренности. Лезвия проворачиваются внутри его крови и плоти, пронзают и давят кости и внутренности.
Перед ним стояла его жена и сын, позади - тысячи жизней незнакомых людей.
Его агония достигла своего пика, как будто он был уже мертв и поглощен бушующем пламенем. Его кости и плоть превратились в пепел.
Призраки продолжали петь, звук из их глотов все нарастал и становился все резче:
- Мирские желания иссякли, семь чувств мертвы…
- Мирские желания иссякли, шесть страстей мертвы…
На лице госпожи Чу появлялось все больше и больше алых заклинаний, они поднимались с белоснежной шеи все выше и почти закрыли все лицо просачиваясь в глаза.
Она пыталась что-то сказать, но звуки с трудом выходили из ее горла. Она отчаянно бормотала, срывающимся голосом:
- Если ты…. не сделаешь… ненавидеть тебя……..не заберешь ЛанЭр…. ненавижу тебя..я.
Наконец проклятия полностью покрыли ее зрачки и ее слабое тело внезапно задрожало как от нестерпимой боли. Она зажмурила глаза и затряслась.
- Ненавижу тебя!!!
Внезапно раздался резкий надрывный крик, который в конце перешел в звериный вой.
Госпожа Чу открыла свои глаза, ее некогда нежные, большие глаза, из них сочилась кровь и в каждом было по 4 зрачка. Эти огромные зрачки занимали все пространство глаза и не было почти видно белок.
- ВанЭр!
Чу Сюнь в горе на мгновение забыл, что он не может снять барьер, находясь в нем сам, и попытался его снять. Сейчас он ничего не видел и не слышал и лишь хотел встретиться с любимой женой. Но как только он сделал шаг за пределы барьера, мимо него понеслась стрела.
Оказалось, что это был тот самый молодой стражник, который принес ему дурную весть. Сейчас он стоял на возвышении и все еще в позиции стрелка и натягивал тетиву.
Он обратился к Чу Сюнь и лицо у него было строгим и серьезным:
- Молодой господин! Приди в себя! Ты всегда учил нас, что жизнь любого живого существа -ценна. Вы учили нас быть справедливыми. Неужели это все лишь пустые слова? Это дело касается вашей семьи, но если вы поступите так, то на ваши плечи ляжет смерть сотен других людей. Вы хотите заплатить сотнями жизней за жизнь одного человека?
Стоявшая рядом с молодым стражником старуха, дребезжащим голосом возразила:
- Опусти свой лук. Как ты можешь пытаться навредить моему господину? Это решение должен принять он сам. Он уже достаточно проявил благосклонности и исполнил свой долг. Как можно что-то требовать от него опять и опять? Я так не могу…. Какие же вы все неблагодарные!
Однако, не успела она закончить, как впереди раздался вопль ужаса. Госпожа Чу совсем потеряла разум. Если в начале она с огромной любовью нежно обнимала свое дитя, то сейчас она
выглядела как дикий зверь. Она выла, глядя в небо, изо рта ее текла слюна и зубы стали быстро расти. Чу Лан в объятьях матери уже не мог плакать, он только хрипел и задыхался от ужаса. Однако в этот момент он прерывающимся голосом всхлипнул:
- Матушка….
Госпожа Чу в ответ вонзила свои огромные, кроваво красные ногти ему в горло!
Звук между небом и землей в этот миг исчез.
Брызги крови, как алые цветы бегонии, взлетели в воздух и упали на землю.
Это было похоже на тот день, когда яблоня стояла в полном цвету и ЛанВан, его молодая жена, госпожа Чу, держала на руках своего новорожденного сына. Она стояла во дворе, напротив окна и весь двор был наполнен ароматом цветов, ласковым и нежным, а с дерева осыпались красные лепестки и разносились ветром.
Мать ласково укачивала свое дитя и нежно напевала колыбельную песню:
- Красная яблоня, желтая яблоня, утренний ветер доносит мелодию. Маленький мальчик отправился в дальние края, папа с мамой будут тосковать.
Красная яблоня…желтая яблоня…..
Нежная рука, которая тогда гладила дитя, сейчас рвала его плоть и отрывала его голову.
Утренний ветер доносит мелодию.
Лил дождь, и текла кровь. Мать ела внутренности ребенка.
Маленький мальчик отправился в дальние края.
Храм Чэнхуанмяо – это храм божества, покровителя города. Его карнизы возвышенны и величественны, его внешний вид торжественен, его мириады законов милосердны.
В тот год, когда родился Чу Лан, молодая мать пришла поклониться божеству в храме. Она опустилась перед ним на колени, сложив теплые тонкие ладони вместе и молилась. При звуке колоколов, птицы разлетелись во все стороны. В благоухании благовоний она поклонилась и пожелала своему ребенку удачи, жизни в мире и процветании, жизни в мире …и повсюду разлетался запах благовоний……
Папа с мамой будут тосковать.
Плоть Чу Лана была растерзана, кровь пролита и сердце было вырвано. Госпожа Чу жадно жевала его и свежая кровь текла из углов ее рта.
- Ааааааа!
Чу Сюнь рухнул на землю. Он стоял на коленях, держась за голову и непрерывно бился головой о землю, пропитанную кровью. Он издал душераздирающий рев и, казалось, его легкие разорвутся. Он преклонил колени перед своей женой и своим сыном, он преклонил колени перед народом ЛинАня, он преклонил колени перед божеством города, он стоял на коленях в грязи.
Он преклоняет колени в грехе и в святости.
Он преклонил колени в благодарности и в ненависти.
Он склонился и обратился внутри в прах, его душа была разорвана на части и полностью исчезла.
Та же вечная скорбь, тот же прах глубины веков.
Только спустя долгое время кто-то наконец заговорил дрожащим голосом.
- Молодой господин...
- Молодой господин, мне очень жаль . …
- Как велика доброта молодого господина, я никогда этого не забуду …
- Молодой господин Чу так праведен, вы действительно хороший человек!
- Он действительно хороший человек...
Кто-то крепко обнимал своего ребенка и закрывал ему глаза, не давая увидеть эту ужасную сцену. Только теперь он осмелился отпустить свои руки. С бледным, серым лицом, он сказал Чу Сюнь:
- Молодой господин, вы спасли наши жизни. Непременно госпожа и маленький господин обретут блаженство.(попадут в рай)
Кто-то заорал:
- Бери своего ребенка и проваливай! Каким образом этот ребенок обретет блаженство?
Первый человек робко отступил.
Все эти похвалы и препирательства были так далеко. Чу Сюнь чувствовал себя так, что он уже давно умер и сейчас за пределами этого мира. Звук их голосов был подобен шуму волн, доносившемуся из прошлого.
Под проливным дождем мужчина один стоял на коленях перед прозрачной тонкой пленкой света, за которой были его жена и сын. Их непогребенные кости были и близко, и бесконечно далеко. Мо Жань смотрел на эти события, разворачивающиеся перед его глазами, и внезапно вспомнил о своей прошлой жизни, где он сам так много убил невинных. Сколько Чу Сюней он породил своими действиями….. Ведь это не один лишь Чу Сюнь, не один Чу Лан, ни одна лишь госпожа Чу…
Он опустил голову и посмотрел на свои руки.
На мгновение он смутно увидел, что они все в крови.
Но тут же видение исчезло. Это был просто холодный моросящий дождь, который струился по его рукам.
Он слегка дрожал. Кто-то крепко схватил его за руку.
Это было похоже на кошмар, просто на плохой сон, он чувствовал, как будто его внезапно разбудили. Он медленно повернулся и увидел рядом с собой Ся Сыни, маленького брата, который смотрел на него с глубокой тревогой. Этот ребенок был так похож на мертвого Чу Лана.
Мо Жань медленно опустился на колени, чтобы быть на одном уровне с ним. Как грешник, кающийся перед душой убитого, глазами, наполненными дождевой водой и слезами, он посмотрел на него.
Чу Ваньнин молча поднял свою нежную руку и погладил его по голове.
- Все прошло. Все это в прошлом, - прошептал Чу Ваньнин .
- Да. - Через долгое время отозвался Мо Жань.
Он грустно улыбнулся, опустил глаза и пробормотал:
- Теперь все в прошлом.
Но даже если все это было в прошлом. Однако все это было сделано им самим, пусть даже если сейчас он не убивал Чу Лана, сколько таких людей, как он, тогда погибло из-за него?
Чем больше Мо Жань думал об этом, тем больнее и больнее становилось ему.
Почему он был таким безжалостным ... почему он не считался ни с кем до сих пор..…
@темы: 2ha
-
-
13.09.2019 в 20:44-
-
13.09.2019 в 20:50-
-
13.09.2019 в 21:06-
-
13.09.2019 в 21:57-
-
13.09.2019 в 23:19