Lapsa1
Гл.41 этот почтенный снова поцеловал не того человека.....
читать дальшеВ каменной комнате ничего не было видно, только простые стены с трех сторон и магические решетки на четвертой, которые светились красным. Единственным придметом в комнате была грубая каменная кровать, покрытая соломой.
Ничего не оставалось, как лечь на каменную кровать. Его руки и ноги были скованы, цепи звенели при каждом движении. Что еще хуже, что-то, казалось, подавляло его духовные силы, и он не мог призвать ни одну из них. Его мысли лихорадочно метались, когда он услышал внезапный скрип и, обернувшись, увидел двух мерфолков.
- Вы! - Мо Жань зарычал сердито, - Вы психи! Что происходит? Что вы делаете? Где мои Шицзунь и товарищи? Где Гучен-шангун! ......Эй! Я с тобой разговариваю!
Но сколько бы Мо ни кричал и ни ругался, мерфолки не обращали на него внимания. Они несли что-то завернутое в кусок красного лисьего меха, что-то в форме человека, что они без малейшего звука и выражения на лицах, положили на каменную кровать.
Мо Жань прорычал: “
- Ты мелкий угорь….
- Хватит уже тявкать.- Один из них, наконец, заговорил, голос его был полон презрения: - Ты же духовная сущность, тебе это ничем не грозит.
Другой тоже ухмыльнулся:
- Скорее похоже на милую сделку.
Мо Жань взревел от ярости:
- Зачем вы заперли меня здесь? И что это на кровати?!
- Что это на кровати?- отозвался один..
- Человек, который тебе нравится, конечно - Сказал другой.
Пальцы Мо Жань похолодели от шока:.....Ши Мэй?
Мерфолки не подтвердили и не опровергли, только усмехнулись:
- Весна молодости - такая мимолетная вещь. Так как вы двое созданы друг для друга, мы позволим вам провести эту ночь вместе. Когда все это закончится, тогда вы узнаете, для чего уважаемый Бог пошел на такие хлопоты ради вас.
Проговорив эти слова, они ушли.
В комнате стояла мертвая тишина.
Со скованными руками и ногами Мо Жань не мог пошевелиться. Одна минута перетекала в другую, и невозможно было сказать, сколько прошло времени. Он боролся безрезультатно, пока его запястья и лодыжки не стали кровоточить.
Тяжело дыша, Мо Жань повернулся и посмотрел на человека рядом с ним, с головы до ног закутанного в лисий мех, из которого виднелась только длинная прядь иссия черных волос. Он уставился на эту прядь волос, сердце бешено колотилось от паники и возбуждения.
Он не знал, почему этот урод Гучен-шангун делал это, но если это то, что позволит ему реализовать свои звериные желания с Ши Мэй……
Его мысли внезапно остановились, как будто он хотел осквернить эту прекрасную особу.
Мо Жань уставился в потолок, тяжело дыша. Он задыхался, словно на его груди лежал камень. Он так долго мечтал об этом, но теперь, когда шанс представился, он чувствовал только беспокойство.
Это первоначальное, грязное возбуждение медленно угасло, когда тысячи мыслей пронеслись в его голове. Постепенно он успокоился.
Что бы ни планировал Гучен-шангун, ничего хорошего из этого не выйдет. Одно дело, если бы эта сделка касалась только его самого, но как он сможет вынести, если Ши Мэй тоже будет в нее втянут?
Кроме того, вся эта ситуация была по чьему-то чужому замыслу, Ши Мэй вообще ни на что не соглашался. Может, Мо и подонок, но он хотел защитить, а не обидеть того, кто ему нравился. Он решил, что независимо от того, что делает Гучен-шангун, он определенно не воспользуется Ши Мэй, когда тот проснется.
Долгое время прошло в молчании, прежде чем человек рядом с ним, наконец, зашевелился.
Мо Жань поспешно повернул голову в ту сторону и прошептал хриплым голосом: Ши…- звук “Мэй " даже не успел выйти, как сделал резкий разворот на кончике языка и вернулся обратно. Мо Жань сглотнул, его горло дернулось, прежде чем он, наконец, смог выплюнуть вторую половину.
- Цзунь?
- Шицзунь?!?
Взгляд Мо Жань, еще мгновение назад решительный и полный рыцарской галантности, дрогнул, как только он увидел лицо, выглядывающее из-под лисьего меха. Вся его ментальная сила в одно мгновение развалилась, баррикады в груди, которые он так старательно возводил, рухнули на землю, превратившись в щебень под аккомпанемент трескучих звуков.
Вся эта чепуха о защите, благородстве, о том, чтобы не использовать свое преимущество, не осквернять – вот это пощечина так пощечина.
Лицо Мо побледнело.
Он мог, наконец, сказать с абсолютной уверенностью, что каждый житель этого озера Цзиньчэн, даже и особенно этот Гучэн-шангун, был слеп как черт!!
Подумать только, ему нравился Чу Ванньин! Тьфу!
Сначала эта лиса, теперь эти мерфолки, он серьезно не мог понять, что заставило их всех думать, что его зеницей ока был Чу Ванньин. Может быть, они каким-то образом выяснили, что он спал с ним раньше, и все еще хочет спать с ним и сейчас? Смешно! Это не то же самое - хотеть спать с кем-то и любить этого человека!
Мо Жань бредил внутри, наполненный праведным негодованием, но не мог выдавить и полслова снаружи, только тупо смотрел, как пара глаз Феникса медленно открылась.
Боже.
Он почти слышал, как у него в голове что-то лопнуло.
Прошла секунда, и что-то, казалось, вспыхнуло из обломков в его груди вместе с отвратительным зловонием, черным пеплом и искаженным теплом.
Это нечто было обжигающе горячим.
Как будто огнедышащий дракон вдруг взмыл в смертоносную тишину этой темной ночи, как будто раскаленная лава и бушующее пламя внезапно вырвались из безмолвной бездны.
Весь его разум и самоконтроль сгорели в ревущем пламени.……
Этого он никак не ожидал.
Обычно проницательные глаза Чу Ванньина были затуманены сном, томные и ошеломленные, как бамбуковый лес после дождя, каждый лист и звук были наполнены росой.
Судя по выражению его лица, что-то контролировало его сознание. Он медленно сел, лисий мех соскользнул с плеча, открыв широкие просторы упругой кожи, потому что под мехом он был полностью обнажен, но его спина и плечо были покрыты синяками и укусами, цвета переливались сине бордовыми тонами на синяках.
Как.…..это может быть……
Мо Жань чувствовал, что сходит с ума.
Кто это сделал?
Кто делал такие вещи с его….. чтобы его......его.…..его Шицзунь?
Каждая косточка в его теле дрожала от ярости, кровь кричала от ненависти.
Это был Чу Ванньин! Кто смел прикоснуться к этому человеку, который принадлежал ему!
Этот человек был только его!
Мо Жань был настолько переполнен ненавистью, что даже не задумался о том, что Чу Ванньин не принадлежал ему в этой жизни и вообще не принадлежал никому. Все, что он видел,- это крепкое, пропорциональное тело Чу Ванньина и незнакомые отметины на знакомом теле.
- Шицзунь!!
Его голос был низким и искаженным, но Чу Ванньин, казалось, вообще не слышал его хриплого крика. Он опустил ресницы и, как марионетка на веревочках, склонился над Мо Жань, лаская рукой его лицо, когда их глаза на мгновение встретились, затем закрыл глаза и наклонился, влажные губы Чу Ваннина накрыли его.
Чу Ванньин редко целовал его первым. От этого прикосновения его разум был опален, яркие, безумные цвета взрывались перед его глазами, его сердце билось дико, лихорадочно.
Тело Чу Ванньина было холодным, но его поцелуи были обжигающе горячими, когда их губы встречались. Мо все еще мучился от ревности из-за того, что кто-то другой унизил его, но не мог устоять перед соблазном своего мужчины, одновременно страдающего и возбужденного.
Когда они отстранились, Мо тяжело дышал. Он открыл глаза и увидел, что глаза Чу Ванньина остекленели, а кожа покраснела от желания. Кровь закипела в жилах, и ему захотелось протянуть руку и притянуть к себе это лицо.
Но он все еще был закован в цепи и не мог пошевелиться. Чу Ванньин взглянул на кандалы, но ничего не сказал, вместо этого поднялся на колени и оседлал его. Мо Жань с трудом сглотнул, его горло шевельнулось, но потом он заметил, что между длинными стройными ногами Чу Ванньина, медленно вытекает сперма, вниз по его стройным бедрам ... ..
Мо Жань забился, пытаясь вырваться, его глаза распахнулись, когда он попытался резко сесть, но цепи потянули его назад, и он тяжело рухнул на кровать.
-Кто.. ……
Он больше не мог этого выносить, рыча, как зверь в клетке, лишенный рассудка.
- Кто, черт возьми, сделал это с тобой!!! Я убью его! Я убью его!!!!
Его не волновало, был ли это Гучен-шангун или сам небесный император, был ли это дух бога-демона или гребаный Будда-он был Таксиан-Цзюнь! Чу Ванньин был его, он принадлежал Таксиан-Цзюнем! Даже если он сейчас заперт в этом молодом теле, глубоко внутри он все еще император человеческого царства, кто посмел прикоснуться к его ... черт побери, Шицзунь, кто посмел прикоснуться к тебе? Его, Мо Вейю , Таксиан-Цзюня человеку!!!
- Мо Жань.
Кто-то зовет его.
Но он был охвачен пламенем ярости, чувства его были спутаны, он, казалось, ничего не слышал.
- Мо Жань!!
......Ему придется убить их всех. Это невыносимо. Где же Цзянуй? Куда делись его духовные силы, почему он не мог вызвать Цзянуй -он действительно собирался уничтожить их. Это невыносимое унижение, ненавистная обида!
Кто посмел прикоснуться к Чу Ванньину? В прошлой жизни он выкалывал глаза каждому, кто осмеливался хотя бы раз взглянуть на Юхэна ночного неба, и заставлял их глотать собственные глазные яблоки! А потом ночью он будет держать Чу Ванньина под собой и трахать его до изнеможения, но это …
«Мо Жань!!!»
Кто это его звал, такой настойчивый.
Но этот голос был таким знакомым. Как будто он слышал его где-то раньше.……
Нет, дело не в этом. Казалось, он слышал его все время и везде, словно обладатель этого голоса составлял ему компанию на протяжении многих лет.……
- Мо Вейю, проснись уже! Ты сошел с ума? Что ты делаешь?!
"!!!”
Глаза Мо Жань распахнулись.
Он проследил за голосом и увидел девственно-белые, как снег, одежды снаружи камеры, пару острых глаз на лице, полных беспокойства, брови напряжены и сведены вместе , это был не кто иной, как Чу Ванньин!
- Шицзунь!?
Мо Жань побледнел. Он резко повернул голову и чуть не умер от страха, увидев это лицо в нескольких дюймах от своего собственного! Это был вовсе не Чу Ванньин! Это был мертвый монстр с человеческим телом, но лисьей мордой!
Мертвая часть не была украшением; мертвая, буквально мертвая.
То, что прижималось к нему, что страстно целовалось с ним минуту назад, действительно было мертвым.
Глаза лисьего чудовища были пусты, кожа бледна, ни намека на жизнь.
Мо Жань чуть не вырвало при мысли о том, как он только что целовал эту штуку, находясь в плену какой-то иллюзии, его лицо приобрело интересный цвет:
- Что происходит!?
Выйдя из камеры, Чу Ванньин держал двумя пальцами проклятый талисман. Видя, что лисье чудовище больше не двигается, Мо Жань предположил, что он, вероятно, использовал заклинание, чтобы сорвать талисман с трупа лисы в самый последний момент.
Он вызвал свою духовную энергию, и поток темно-красной крови вырвался из талисмана вместе с леденящими кровь криками, когда бумага превратилась в пепел.
Чу Ванньин разжал руку, пепел медленно собрался в ладони и превратился в угольно-черную шахматную фигуру. Он с беспокойством уставился на шахматную фигуру.
- Это действительно шахматная формация Чжэньлун...... - Чу Ванньин пробормотал, прежде чем внезапно поднять глаза и пригвоздить взглядом Мо Жань:
- Какую еду Ши Минцзин обычно готовит для тебя, когда ты болен? Скажи это!”
- А? Ух ... ......
Слишком многое произошло за слишком короткий промежуток времени, голова Мо Жань была в полном беспорядке.
– П..по..почему ты об этом спрашиваешь?”
Чу Ваньнин жестко сказал:
- Просто ответь мне!
- ......Пельмешки?
Только тогда выражение лица Чу Ваньнина немного расслабилось, но его брови все еще были нахмурены, когда он говорил:
- Мо Жань, слушай внимательно, что Гучен-шангун-самозванец, а не настоящий Бог оружия. Этот человек искусен в иллюзиях и знает шахматную формацию Чжэньлун, одну из трех запрещенных техник. Вот почему я должен был проверить тебя, на случай, если ты тоже одна из его иллюзий.
Мо Жань чуть не закричала от негодования:
- Почему тогда я связан, если я иллюзия!?
- Я вытащу тебя оттуда прямо сейчас.
Отчаянно кивая, Мо Жань спросил:
- О да, Шицзунь, а как же Ши Мэй и Сюэ Мэн?
- Так же, как и ты, они поддались наркотику в вине и были заперты в другом месте. - Увидев выражение лица Мо Жань, Чу Ванньин добавил: - Не волнуйся, с ними все в порядке. Просто невозможно было сказать, какие опасности подстерегают здесь, поэтому я велел им ждать снаружи. Ты сможешь увидеть их, как только мы выберемся.
Что касается шахматной формации Чжэньлун, Чу Ваньнин ничего больше не объяснил, да ему и не нужно было. Это была одна из трех мощных и печально известных запрещенных техник культивационного мира, знакомая Мо Жань.
Как следует из названия, шахматная формация Чжэньлун -это техника, которая использует других в качестве шахматных фигур, чтобы манипулировать ими по своему желанию, как в шахматной игре. Пользователь, как правило, не появляется лично на поле боя, а, скорее, кладет шахматную доску и манипулирует шахматными фигурами из тени, заставляя все, от живых людей до призраков, от зверей на Земле до птиц в небе, играть нужные ему роли. Живое существо, под контролем шахматной формации Чжэньлун, которое выиграло партию , будет верно служить игроку до самой смерти, а если не выиграют и умрут, то будут раздавлены.
Однако то, что игрок мог контролировать, зависело от его духовной силы. Недавно умерших людей и зверей было легче всего контролировать, за ними следовали давно умершие, затем живые звери, и, наконец, если игрок, культивированный до самого высокого уровня, он мог контролировать живых людей.
Очень немногие люди в мире были способны достичь этого высшего уровня шахматной формации Чжэньлун,. Однако, когда Мо Жань назвал себя императором, он уже в совершенстве освоил технику игры. В том году, когда он сражался против Чу Ванньина в смертельной схватке, он сделал свиток длиной в сто футов и использовал как шахматную доску для создания армии.
Во время этой битвы одновременно упали сотни тысяч шахматных фигур. В результате перья птиц покрыли небо, золотые вороны опустились на Запад, водные Драконы прорвались сквозь воду, и океан выплеснулся. Мо Жань призывал бесчисленных зверей и птиц и управлял бесконечной армией людей. Такую сцену редко можно было увидеть, даже в адском царстве Асура.
Этот труп лисы, тоже очевидно, контролировался шахматной формацией Чжэньлун, с дополнительной магией иллюзии.
Ходили слухи, что мех самого раннего предка клана лисицы Цинцю был разделен на сорок девять частей различных размеров и превращен в магические артефакты. Если взять чью-то кровь и капнуть ее на лисий мех, а затем обернуть этот мех вокруг чего-то, что угодно, даже кусок гнилого дерева примет вид желанного для сердца этого человека.
Мех, обернутый вокруг трупа лисы, был одним из таких артефактов. Однако магия действовала только на владельца крови, для всех остальных не было никакой иллюзии.
Освободить Мо Жань было несложной задачей. К тому времени, когда Чу Ванньин вытащил его оттуда, он также более или менее закончил объяснять ему все это.
Только одного Мо не мог понять:
-Шицзунь, откуда вы знаете, что Гучен-шангун - самозванец?
читать дальшеВ каменной комнате ничего не было видно, только простые стены с трех сторон и магические решетки на четвертой, которые светились красным. Единственным придметом в комнате была грубая каменная кровать, покрытая соломой.
Ничего не оставалось, как лечь на каменную кровать. Его руки и ноги были скованы, цепи звенели при каждом движении. Что еще хуже, что-то, казалось, подавляло его духовные силы, и он не мог призвать ни одну из них. Его мысли лихорадочно метались, когда он услышал внезапный скрип и, обернувшись, увидел двух мерфолков.
- Вы! - Мо Жань зарычал сердито, - Вы психи! Что происходит? Что вы делаете? Где мои Шицзунь и товарищи? Где Гучен-шангун! ......Эй! Я с тобой разговариваю!
Но сколько бы Мо ни кричал и ни ругался, мерфолки не обращали на него внимания. Они несли что-то завернутое в кусок красного лисьего меха, что-то в форме человека, что они без малейшего звука и выражения на лицах, положили на каменную кровать.
Мо Жань прорычал: “
- Ты мелкий угорь….
- Хватит уже тявкать.- Один из них, наконец, заговорил, голос его был полон презрения: - Ты же духовная сущность, тебе это ничем не грозит.
Другой тоже ухмыльнулся:
- Скорее похоже на милую сделку.
Мо Жань взревел от ярости:
- Зачем вы заперли меня здесь? И что это на кровати?!
- Что это на кровати?- отозвался один..
- Человек, который тебе нравится, конечно - Сказал другой.
Пальцы Мо Жань похолодели от шока:.....Ши Мэй?
Мерфолки не подтвердили и не опровергли, только усмехнулись:
- Весна молодости - такая мимолетная вещь. Так как вы двое созданы друг для друга, мы позволим вам провести эту ночь вместе. Когда все это закончится, тогда вы узнаете, для чего уважаемый Бог пошел на такие хлопоты ради вас.
Проговорив эти слова, они ушли.
В комнате стояла мертвая тишина.
Со скованными руками и ногами Мо Жань не мог пошевелиться. Одна минута перетекала в другую, и невозможно было сказать, сколько прошло времени. Он боролся безрезультатно, пока его запястья и лодыжки не стали кровоточить.
Тяжело дыша, Мо Жань повернулся и посмотрел на человека рядом с ним, с головы до ног закутанного в лисий мех, из которого виднелась только длинная прядь иссия черных волос. Он уставился на эту прядь волос, сердце бешено колотилось от паники и возбуждения.
Он не знал, почему этот урод Гучен-шангун делал это, но если это то, что позволит ему реализовать свои звериные желания с Ши Мэй……
Его мысли внезапно остановились, как будто он хотел осквернить эту прекрасную особу.
Мо Жань уставился в потолок, тяжело дыша. Он задыхался, словно на его груди лежал камень. Он так долго мечтал об этом, но теперь, когда шанс представился, он чувствовал только беспокойство.
Это первоначальное, грязное возбуждение медленно угасло, когда тысячи мыслей пронеслись в его голове. Постепенно он успокоился.
Что бы ни планировал Гучен-шангун, ничего хорошего из этого не выйдет. Одно дело, если бы эта сделка касалась только его самого, но как он сможет вынести, если Ши Мэй тоже будет в нее втянут?
Кроме того, вся эта ситуация была по чьему-то чужому замыслу, Ши Мэй вообще ни на что не соглашался. Может, Мо и подонок, но он хотел защитить, а не обидеть того, кто ему нравился. Он решил, что независимо от того, что делает Гучен-шангун, он определенно не воспользуется Ши Мэй, когда тот проснется.
Долгое время прошло в молчании, прежде чем человек рядом с ним, наконец, зашевелился.
Мо Жань поспешно повернул голову в ту сторону и прошептал хриплым голосом: Ши…- звук “Мэй " даже не успел выйти, как сделал резкий разворот на кончике языка и вернулся обратно. Мо Жань сглотнул, его горло дернулось, прежде чем он, наконец, смог выплюнуть вторую половину.
- Цзунь?
- Шицзунь?!?
Взгляд Мо Жань, еще мгновение назад решительный и полный рыцарской галантности, дрогнул, как только он увидел лицо, выглядывающее из-под лисьего меха. Вся его ментальная сила в одно мгновение развалилась, баррикады в груди, которые он так старательно возводил, рухнули на землю, превратившись в щебень под аккомпанемент трескучих звуков.
Вся эта чепуха о защите, благородстве, о том, чтобы не использовать свое преимущество, не осквернять – вот это пощечина так пощечина.
Лицо Мо побледнело.
Он мог, наконец, сказать с абсолютной уверенностью, что каждый житель этого озера Цзиньчэн, даже и особенно этот Гучэн-шангун, был слеп как черт!!
Подумать только, ему нравился Чу Ванньин! Тьфу!
Сначала эта лиса, теперь эти мерфолки, он серьезно не мог понять, что заставило их всех думать, что его зеницей ока был Чу Ванньин. Может быть, они каким-то образом выяснили, что он спал с ним раньше, и все еще хочет спать с ним и сейчас? Смешно! Это не то же самое - хотеть спать с кем-то и любить этого человека!
Мо Жань бредил внутри, наполненный праведным негодованием, но не мог выдавить и полслова снаружи, только тупо смотрел, как пара глаз Феникса медленно открылась.
Боже.
Он почти слышал, как у него в голове что-то лопнуло.
Прошла секунда, и что-то, казалось, вспыхнуло из обломков в его груди вместе с отвратительным зловонием, черным пеплом и искаженным теплом.
Это нечто было обжигающе горячим.
Как будто огнедышащий дракон вдруг взмыл в смертоносную тишину этой темной ночи, как будто раскаленная лава и бушующее пламя внезапно вырвались из безмолвной бездны.
Весь его разум и самоконтроль сгорели в ревущем пламени.……
Этого он никак не ожидал.
Обычно проницательные глаза Чу Ванньина были затуманены сном, томные и ошеломленные, как бамбуковый лес после дождя, каждый лист и звук были наполнены росой.
Судя по выражению его лица, что-то контролировало его сознание. Он медленно сел, лисий мех соскользнул с плеча, открыв широкие просторы упругой кожи, потому что под мехом он был полностью обнажен, но его спина и плечо были покрыты синяками и укусами, цвета переливались сине бордовыми тонами на синяках.
Как.…..это может быть……
Мо Жань чувствовал, что сходит с ума.
Кто это сделал?
Кто делал такие вещи с его….. чтобы его......его.…..его Шицзунь?
Каждая косточка в его теле дрожала от ярости, кровь кричала от ненависти.
Это был Чу Ванньин! Кто смел прикоснуться к этому человеку, который принадлежал ему!
Этот человек был только его!
Мо Жань был настолько переполнен ненавистью, что даже не задумался о том, что Чу Ванньин не принадлежал ему в этой жизни и вообще не принадлежал никому. Все, что он видел,- это крепкое, пропорциональное тело Чу Ванньина и незнакомые отметины на знакомом теле.
- Шицзунь!!
Его голос был низким и искаженным, но Чу Ванньин, казалось, вообще не слышал его хриплого крика. Он опустил ресницы и, как марионетка на веревочках, склонился над Мо Жань, лаская рукой его лицо, когда их глаза на мгновение встретились, затем закрыл глаза и наклонился, влажные губы Чу Ваннина накрыли его.
Чу Ванньин редко целовал его первым. От этого прикосновения его разум был опален, яркие, безумные цвета взрывались перед его глазами, его сердце билось дико, лихорадочно.
Тело Чу Ванньина было холодным, но его поцелуи были обжигающе горячими, когда их губы встречались. Мо все еще мучился от ревности из-за того, что кто-то другой унизил его, но не мог устоять перед соблазном своего мужчины, одновременно страдающего и возбужденного.
Когда они отстранились, Мо тяжело дышал. Он открыл глаза и увидел, что глаза Чу Ванньина остекленели, а кожа покраснела от желания. Кровь закипела в жилах, и ему захотелось протянуть руку и притянуть к себе это лицо.
Но он все еще был закован в цепи и не мог пошевелиться. Чу Ванньин взглянул на кандалы, но ничего не сказал, вместо этого поднялся на колени и оседлал его. Мо Жань с трудом сглотнул, его горло шевельнулось, но потом он заметил, что между длинными стройными ногами Чу Ванньина, медленно вытекает сперма, вниз по его стройным бедрам ... ..
Мо Жань забился, пытаясь вырваться, его глаза распахнулись, когда он попытался резко сесть, но цепи потянули его назад, и он тяжело рухнул на кровать.
-Кто.. ……
Он больше не мог этого выносить, рыча, как зверь в клетке, лишенный рассудка.
- Кто, черт возьми, сделал это с тобой!!! Я убью его! Я убью его!!!!
Его не волновало, был ли это Гучен-шангун или сам небесный император, был ли это дух бога-демона или гребаный Будда-он был Таксиан-Цзюнь! Чу Ванньин был его, он принадлежал Таксиан-Цзюнем! Даже если он сейчас заперт в этом молодом теле, глубоко внутри он все еще император человеческого царства, кто посмел прикоснуться к его ... черт побери, Шицзунь, кто посмел прикоснуться к тебе? Его, Мо Вейю , Таксиан-Цзюня человеку!!!
- Мо Жань.
Кто-то зовет его.
Но он был охвачен пламенем ярости, чувства его были спутаны, он, казалось, ничего не слышал.
- Мо Жань!!
......Ему придется убить их всех. Это невыносимо. Где же Цзянуй? Куда делись его духовные силы, почему он не мог вызвать Цзянуй -он действительно собирался уничтожить их. Это невыносимое унижение, ненавистная обида!
Кто посмел прикоснуться к Чу Ванньину? В прошлой жизни он выкалывал глаза каждому, кто осмеливался хотя бы раз взглянуть на Юхэна ночного неба, и заставлял их глотать собственные глазные яблоки! А потом ночью он будет держать Чу Ванньина под собой и трахать его до изнеможения, но это …
«Мо Жань!!!»
Кто это его звал, такой настойчивый.
Но этот голос был таким знакомым. Как будто он слышал его где-то раньше.……
Нет, дело не в этом. Казалось, он слышал его все время и везде, словно обладатель этого голоса составлял ему компанию на протяжении многих лет.……
- Мо Вейю, проснись уже! Ты сошел с ума? Что ты делаешь?!
"!!!”
Глаза Мо Жань распахнулись.
Он проследил за голосом и увидел девственно-белые, как снег, одежды снаружи камеры, пару острых глаз на лице, полных беспокойства, брови напряжены и сведены вместе , это был не кто иной, как Чу Ванньин!
- Шицзунь!?
Мо Жань побледнел. Он резко повернул голову и чуть не умер от страха, увидев это лицо в нескольких дюймах от своего собственного! Это был вовсе не Чу Ванньин! Это был мертвый монстр с человеческим телом, но лисьей мордой!
Мертвая часть не была украшением; мертвая, буквально мертвая.
То, что прижималось к нему, что страстно целовалось с ним минуту назад, действительно было мертвым.
Глаза лисьего чудовища были пусты, кожа бледна, ни намека на жизнь.
Мо Жань чуть не вырвало при мысли о том, как он только что целовал эту штуку, находясь в плену какой-то иллюзии, его лицо приобрело интересный цвет:
- Что происходит!?
Выйдя из камеры, Чу Ванньин держал двумя пальцами проклятый талисман. Видя, что лисье чудовище больше не двигается, Мо Жань предположил, что он, вероятно, использовал заклинание, чтобы сорвать талисман с трупа лисы в самый последний момент.
Он вызвал свою духовную энергию, и поток темно-красной крови вырвался из талисмана вместе с леденящими кровь криками, когда бумага превратилась в пепел.
Чу Ванньин разжал руку, пепел медленно собрался в ладони и превратился в угольно-черную шахматную фигуру. Он с беспокойством уставился на шахматную фигуру.
- Это действительно шахматная формация Чжэньлун...... - Чу Ванньин пробормотал, прежде чем внезапно поднять глаза и пригвоздить взглядом Мо Жань:
- Какую еду Ши Минцзин обычно готовит для тебя, когда ты болен? Скажи это!”
- А? Ух ... ......
Слишком многое произошло за слишком короткий промежуток времени, голова Мо Жань была в полном беспорядке.
– П..по..почему ты об этом спрашиваешь?”
Чу Ваньнин жестко сказал:
- Просто ответь мне!
- ......Пельмешки?
Только тогда выражение лица Чу Ваньнина немного расслабилось, но его брови все еще были нахмурены, когда он говорил:
- Мо Жань, слушай внимательно, что Гучен-шангун-самозванец, а не настоящий Бог оружия. Этот человек искусен в иллюзиях и знает шахматную формацию Чжэньлун, одну из трех запрещенных техник. Вот почему я должен был проверить тебя, на случай, если ты тоже одна из его иллюзий.
Мо Жань чуть не закричала от негодования:
- Почему тогда я связан, если я иллюзия!?
- Я вытащу тебя оттуда прямо сейчас.
Отчаянно кивая, Мо Жань спросил:
- О да, Шицзунь, а как же Ши Мэй и Сюэ Мэн?
- Так же, как и ты, они поддались наркотику в вине и были заперты в другом месте. - Увидев выражение лица Мо Жань, Чу Ванньин добавил: - Не волнуйся, с ними все в порядке. Просто невозможно было сказать, какие опасности подстерегают здесь, поэтому я велел им ждать снаружи. Ты сможешь увидеть их, как только мы выберемся.
Что касается шахматной формации Чжэньлун, Чу Ваньнин ничего больше не объяснил, да ему и не нужно было. Это была одна из трех мощных и печально известных запрещенных техник культивационного мира, знакомая Мо Жань.
Как следует из названия, шахматная формация Чжэньлун -это техника, которая использует других в качестве шахматных фигур, чтобы манипулировать ими по своему желанию, как в шахматной игре. Пользователь, как правило, не появляется лично на поле боя, а, скорее, кладет шахматную доску и манипулирует шахматными фигурами из тени, заставляя все, от живых людей до призраков, от зверей на Земле до птиц в небе, играть нужные ему роли. Живое существо, под контролем шахматной формации Чжэньлун, которое выиграло партию , будет верно служить игроку до самой смерти, а если не выиграют и умрут, то будут раздавлены.
Однако то, что игрок мог контролировать, зависело от его духовной силы. Недавно умерших людей и зверей было легче всего контролировать, за ними следовали давно умершие, затем живые звери, и, наконец, если игрок, культивированный до самого высокого уровня, он мог контролировать живых людей.
Очень немногие люди в мире были способны достичь этого высшего уровня шахматной формации Чжэньлун,. Однако, когда Мо Жань назвал себя императором, он уже в совершенстве освоил технику игры. В том году, когда он сражался против Чу Ванньина в смертельной схватке, он сделал свиток длиной в сто футов и использовал как шахматную доску для создания армии.
Во время этой битвы одновременно упали сотни тысяч шахматных фигур. В результате перья птиц покрыли небо, золотые вороны опустились на Запад, водные Драконы прорвались сквозь воду, и океан выплеснулся. Мо Жань призывал бесчисленных зверей и птиц и управлял бесконечной армией людей. Такую сцену редко можно было увидеть, даже в адском царстве Асура.
Этот труп лисы, тоже очевидно, контролировался шахматной формацией Чжэньлун, с дополнительной магией иллюзии.
Ходили слухи, что мех самого раннего предка клана лисицы Цинцю был разделен на сорок девять частей различных размеров и превращен в магические артефакты. Если взять чью-то кровь и капнуть ее на лисий мех, а затем обернуть этот мех вокруг чего-то, что угодно, даже кусок гнилого дерева примет вид желанного для сердца этого человека.
Мех, обернутый вокруг трупа лисы, был одним из таких артефактов. Однако магия действовала только на владельца крови, для всех остальных не было никакой иллюзии.
Освободить Мо Жань было несложной задачей. К тому времени, когда Чу Ванньин вытащил его оттуда, он также более или менее закончил объяснять ему все это.
Только одного Мо не мог понять:
-Шицзунь, откуда вы знаете, что Гучен-шангун - самозванец?
@темы: 2ha