читать дальше
Так как Чу Ваньнин потерпел поражение в противостоянии с оборотнем свитка, не было другого исхода* , поэтому не было неожиданностью то, что он подвергся временному проклятью и раз, тут же стал снежно белым с ног до головы, котом.
*麦城 – тут по-моему пропущен впереди этот иероглиф 走. Тогда предложение имеет смысл, 走麦城 – это означает битва при Майчэн, древний город, который пал в битве. Выражение используется как метафора безвыходного положения.
Когда рассеялось серебристое сияние, только грозный белый кот сидел в центре на полу комнаты. Пара чуть раскосых, красивых глаз свирепо смотрела на собравшихся вокруг людей.
Несмотря на то, что все уже давно знали, что если потерпеть поражение, то на пять дней получится вот такой результат, обступившие его со всех сторон зрители по-прежнему испуганно молчали.
Медоносная пчела – Ма Фан.
Божественная птица – Цзян Ечэнь.
Белый кот – Чу Ваньнин.
И что теперь делать? Собрать всю коллекцию семерых титулованных уважаемых наставников и можно призывать Шэньнуна?*
*какая-то легенда с богом земледелия и медицины, и 7 мудрецами или 7 животными? Я не нашла.
Выражение глаз Чу Ваньнина было еще более пугающее, чем у Цзян Ечэня, вероятно потому, что один был котом, а другой птицей. У птиц не слишком богатая мимика, однако кошки могут выглядеть очень рассерженными. У Мо Жань от жалости и любви сердце сжалось, он наклонился и хотел взять кота на руки, однако заметив это, кот прижал уши, вздыбил белую шерсть и обнажив белые клыки, издал возмущенный, яростный рев:
- Яааууу…!
В толпе какая-то ученица, не сдержавшись воскликнула:
- Какая прелесть!
- Я даже думаю, что уважаемый наставник Мо нарочно попросил его проиграть, чтобы он превратился в котика….
Чу Ваньнин, услышав эту фразу, тут же в ярости распахнул глаза, и злобно уставился на Мо Жань, издав угрожающе низкое рычание.
Мо Жань торопливо отдернул руку, проговорив:
- Это ошибка! Это не я!
Чу Ваньнин прищурившись, в нерешительности поднял лапу, казалось, он собирался призвать Тяньвэнь, чтобы провести допрос. Однако вместе с его грозным призывом из пушистой, белоснежной круглой лапы появился мягкий золотистый свет, и на вид, все вместе казалось, что напротив, белый котик с крошечным розовым носом, показывая трюки, всего лишь ластится к Мо Жань.
Мо Жань почувствовал, словно его ударили в грудь и не сдержавшись, преклонил колено, подняв этот ощетинившийся снежно белый мячик, с горящими глазами сказал:
- Учитель….
- Мяуу!!!
В результате он был свирепо и мощно оцарапан белой когтистой лапой. Мо Жань тут же в испуге выпустил его и Чу Ваньнин с негодованием перепрыгнул через его протянутую руку. Он с Цзян Ечэнем и правда были такими людьми, что не могли себе позволить стыдиться самих себя.
* «Не могу позволить себе стыдиться этого человека», означающая смущение из-за собственного смущения. Оно также описывает нежелание делать что-то, что заставит терять достоинство.
Цзян Ечэнь немедленно улетел, превратившись в божественную птицу, Чу Ваньнин же, обратившись белым котом, тоже собирался немедленно удалиться.
Сюэ Мэн в глубине души чувствовал себя очень виноватым и беспокоился о том, что Чу Ваньнин не умеет летать и если сейчас так побежит, то не сможет добежать до горы Наньпин. Поэтому он преградил ему дорогу.
- Учитель, успокойтесь сначала. Может, я попрошу кого-то проводить вас, это также…. Ай!
Белый кот словно свирепый тигр, безжалостно бросился на протянутую руку Сюэ Мэна и , заметив, что Сюэ Мэн хотел взять его на руки, бесцеремонно укусил его за палец.
Сюэ Мэн:
- Учитель!
Мо Жань:
- Учитель!
Ну что ж, теперь оба ученика получили боевые раны* действительно, высшая справедливость.
*挂了彩- вывесить яркое украшение, носить разноцветный шелк, то есть быть раненым в бою и истекать кровью. Из «Четырех путешествий: Нэчжа идет на захват Хуагуана».
Чу Ваньнин после атаки сбежал без оглядки, его белоснежный пушистый хвост мелькнул за углом публичного дома и пропал, унося свой талант и славу. *Сюэ Мэн тряся больно укушенной рукой, собирался что-то сказать, но Мо Жань уже умчался за котом:
- Не возвращайся домой один! Вдруг кто-то поймает тебя и сварит кошаче-змеиный суп «битва дракона с тигром»**, что тогда делать?!
*модная фраза в сети , немного переиначенная из произведения Ли Бо, часто используется для описания тех людей, которые совершили добрые дела, но сохранили их в тайне и неизвестности.
**реальное традиционное блюдо Кантонской кухни, (((популярно в провинции Гуандун, из мяса дикой кошки и мяса ядовитых змей.
Сюэ Мэн тоже собирался броситься в погоню, но Мэй Хансюэ преградил ему дорогу.
- Ты что делаешь?! – вытаращился на него Сюэ Мэн.
- Ты что, не видишь, что он на тебя злится. – ответил Мэй Хансюэ. – Пусть уважаемый наставник Мо один за ним присмотрит, а когда через пять дней восстановиться, ты сразу пойдешь навестить его на гору Наньпин.
- Что за чушь! Учитель очень любит меня, как он может на меня злиться!
Мэй Хансюэ непостижимым взглядом окинул Сюэ Мэна:
- Ты уверен, что перечисленные тобой требования к спутнице жизни все правдивы, и ты не ради его похвалы обманул его, а?
- …. – Сюэ Мэн тут же смутился.
Мэй Ханьсюэ, улыбаясь обошел его и подойдя сбоку, оперся на старшего брата:
- Тебя учили не лицемерить, говорить правдиво и искренне, а не нарываться на неприятности, так?
Сюэ Мэну хотелось поспорить, однако, он понимал, что был неправ. Он долго шевелил губами прежде, чем упрямо возразить:
- Я, я же не нарочно, в тот момент я и правда был уверен, что Учитель в любом случае хорош…
- Можно понять и простить, выражаю глубокое сочувствие. – Мэй Ханьсюэ, искрясь улыбкой, похлопал его по плечу, - Однако теперь и уважаемый наставник Чу и уважаемый глава Цзян оба потерпели поражение*и больше никто не сможет протянуть руку помощи.
* 折戟- сломанная алебарда утонула в песках – метафора неудачи, поражения.
У Сюэ Мэна появилось предчувствие нависшей над ним большой беды, он напряженно поднял голову и встретился со взглядом голубых, как глазурь глаз Мэй Ханьсюэ. Тот, улыбаясь, весьма многозначительно произнес:
- Далее, единственный, кто остался, это ты, глава Сюэ.
- С какой стати это я? – изумился Сюэ Мэн, - Почему не ты!
Мэй Ханьсюэ потер свой нос и рассмеялся:
- Потому что эстетические предпочтения оборотня из свитка зависят от того, что нравится тебе, а ты видел мою внешность, когда я переоделся женщиной, и, похоже, тебе это не очень понравилось.
Сюэ Мэн:
- Но я…..
- Или, тебе все-таки нравится такой мой образ, только ты стыдишься это показать, а на самом деле давно уже им очарован?
Лицо Сюэ Мэна мгновенно позеленело:
- Чушь болтаешь!
Мэй Ханьсюэ прыснул со смеху:
- Если ты признаешься, что тебе нравиться наряженный я, тогда я сам пойду разбираться с оборотнем из свитка. А если тебе не нравится, тогда тебе самому придется взяться за это дело. Поэтому, что ты в итоге выберешь, похвалить меня или все-таки самому ловить злых духов?
Это действительно был тяжелейший выбор для Сюэ Мэна. Завлекать оборотня свитка все же не какое-то невозможное дело, во всяком случае Цзян Си, Ма Юн и Чу Ваньнин все прошли через это, и он, как четвертый из них, уже не осрамится.
Однако, в случае если он все же потерпит поражение, и превратится в птицу точь-в-точь похожую на Цзян Си, не вызовет ли это подозрений? Не говоря уж о том, что разве понапрасну Мэй Ханьсюэ грозился поймать его, чтобы повыдергивать перья?
Мэй Ханьсюэ, казалось, видел насквозь его душевные терзания, он с понимающим видом осклабился:
- Ну так что, не лучше ли похвалить меня? Только и нужно сказать всего одну фразу, Мэй Лан очень красивая, и я сразу же помогу тебе.
Сюэ Мэн на мгновение засомневался, а затем, пристально глядя в хихикающее лицо Мэй Ханьсюэ, сквозь зубы и сжав кулаки, отрезал:
- Очень красивая? По-моему, для тебя больше подойдет «половое бессилие»! Мэй Лан - половое бессилие!!!*
*тут игра слов на китайском гораздо красивее. Мэй Ханьсюэ просит назвать себя 甚美- шэнь мэй - очень красивая. А Сюэ Мэн называет его 肾虚- шэнь сюй - половое бессилие.
- …. – Мэй Ханьсюэ вздохнул, - Абсолютно ясно, что это клевета с целью меня опорочить.
Отвергнув его предложение о похвале, Сюэ Мэн жестко добавил:
- Укрощать демонов, так укрощать демонов, что тут страшного! Как это я не смогу справится с самим собой! Поживем и посмотрим!
Проговорив это, он решительно оттолкнул стоявших перед ним братьев Мэй и ожесточенно громко топая сапогами по доскам лестницы, спустился вниз и ушел.
Сюэ Мэну тоже до смерти не хотелось наряжаться женщиной, поэтому, как и его наставник, он надел саше призрачного облика. Глубоко вздохнув и подойдя к бронзовому зеркалу со сжатыми кулаками, он медленно открыл глаза.
В зеркале Сюэ Мэн как будто был именно таким, как в том году, когда увидел женскую версию себя в Пьяной Тыкве.
Сюэ Мэн повернулся влево, вправо, покрутился. Почему так неловко. По правде говоря, он считал, что человек, отражающийся в зеркале, очень красивый. Однако, когда он поднял руки и подвигал ногами, то почувствовал, что все вместе выглядело как-то глупо, как бы он сам назвал – вид правителя, властно и мощно. Из-за этого, когда он встретиться с оборотнем свитка, вероятно ему лучше было бы закрыть рот, не произносить ни слова и прикинуться деревянной статуей.
Иначе, если он заговорит или сделает хоть одно движение, согласно его вкусу, ему самому никогда бы не смогла понравится такая девушка.
Когда он повернул голову, внимательно рассматривая свое ухо, то заметил в зеркале отражение еще одного человека.
Сюэ Мэн тут же обернулся:
- Зачем ты пришел?
Мэй Хансюэ стоял, скрестив на груди руки, его стройная фигура опиралась на дверной косяк:
- Пришел вывести тебя на правильный путь, - безразличным тоном проговорил он, - В конце концов если и ты проиграешь, эту нечисть будет трудно подчинить.
Его тон был очень серьезным, и, хотя Сюэ Мэну было неприятно, однако прогнать его не было никакой возможности. Оставалось лишь нахмуриться и спросить:
- А ты знаешь как?
Мэй Хансюэ чуть приподнял брови:
- Хм?
- Разве ты не из тех, что не касались и руки девушки? – спросил Сюэ Мэн.
- … не тебе мне такое говорить.
- Мне это не нравится! - вышел из себя Сюэ Мэн.
- Естественно, я подозревал что будет сложно. – холодно отозвался Мэй Хансюэ.
Помолчав немного Мэй Хансюэ продолжил таким же холодным тоном:
- Самое большее в один день я, вместо Ханьсюэ, отверг семьдесят три женщины совершенствующихся.
- … , - Сюэ Мэн онемел.
Сколько? Так много?
- Может поменяемся? – спросил Мэй Хансюэ.
Сюэ Мэн почувствовал, что сболтнул лишнего, внезапно ему вдруг почудилось, что Мэй Хансюэ очень несчастен.
Этот человек сейчас в своей самой прекрасной поре, однако он вынужден целыми днями устранять неразбериху с чужими ему девушками за своим братом-близнецом. Так можно и умом тронуться.
Мэй Хансюэ, видя, что он молчит, вошел в спальню и закрыл за собой дверь.
- Подойди.
- А? Зачем? – насторожился Сюэ Мэн.
Поскольку он не подошел, Мэй Хансюэ широкими шагами длинных ног сам приблизился к нему и остановился на расстоянии, которое было способно оказать огромное давление на высшие добродетели человека. Он опустил взгляд своих бирюзовых как холодные омуты глаз, золотистые ресницы были неподвижны.
……………………
- Чтобы научить тебя, как отвечать, чтобы не быть отвергнутым мужчиной. – Зрачки в его глазах сузились, в них читалась некая провокация, прирожденное безразличие и так же немного врожденной язвительности.
Сюэ Мэн особенно ненавидел это его выражение и поэтому немедленно поднял руку, намереваясь ударить. Однако, Мэй Хансюэ даже не глядя перехватил его запястье на полпути.
Сюэ Мэн от гнева вытаращил глаза:
- Ты что творишь? Отвали!
- Так точно не пойдет. – Мэй Хансюэ проговорив это, усилил захват, его сила, впрочем, и так было достаточно большой, а техника очень быстрой и Сюэ Мэн тут же неожиданно оказался на полу, переброшенный через плечо.
- Я…еб*!
*靠- као – приличное слово означает полагаться, доверие, доспехи и точно так же практически звучащее слово 肏- као – ебать. По понятным причинам их меняют при письме местами, но по контексту и так понятно, какое тут из двух као применено.
- Такое грубое, неделикатное слово тоже тут не к месту. – Мэй Хансюэ подошел ближе и искоса глянул на побагровевшие лицо Сюэ Мэна. – Вставай. Если, конечно, ты завтра вечером не хочешь превратиться в птицу, которую ощиплет Мэй Ханьсюэ…
Помолчав немного, он одернул ворот своего одеяния и с видом готовности холодно добавил:
- У тебя есть вся ночь, чтобы я хорошенько обучил* тебя.
*применяется в смысле от старшего младшему, от начальника подчиненному, в общем высокомерная фраза
Опозоренный и униженный Сюэ Мэн уставился на него, глаза его налились кровью.
Мэй Хансюэ не придавая этому значения, словно вовсе не заметив ярость Сюэ Мэна, протянул ему свою изящную руку:
- Сделай милость, глава Сюэ.
На следующий день.
В усадьбе Таобао Чэнь Сюйюань и оборотень из свитка снова договорились о месте встречи. Эта нечисть не отличалась особым умом, он сходил на кровавый пир* и забыл, что ходил туда, а потому опять с радостью откликнулся.
*鸿门宴- «Банкет Хунмэнь » — это идиома из «Исторических записок Сян Юя» Сыма Цянь. Означает приглашение на пир с плохими намерениями, желая навредить гостям
Сюэ Мэн с презрением сказал по этому поводу:
- Ум и сообразительность он точно у меня не перенял.
Мэй Ханьсюэ, увидев, что он готовится отправиться в условленное место в «Цветочный дом» на восточном рынке, с улыбкой подошел к Сюэ Мэну желая сказать ему несколько напутственных слов. Однако, Сюэ Мэн вдруг гневно заорал:
- Не подходи! Как вижу твое лицо, так сразу зло берет!
С этими словами он тут же с людьми из усадьбы Таобао, огромной и величественной процессией пошел в деревню, оставив Мэй Ханьсюэ стоять на месте и недоумевать, чем же он навлек на себя такую злость?
Сюэ Мэн был все еще очень раздражен, сидя в одиночку в давно приготовленной комнате и ожидая появления оборотня свитка. Вчера Мэй Хансюэ придирался к нему весь вечер объясняя, как не стоит отвечать и какие неправильные у него манеры.
Так долго промучившись, Мэй Хансюэ наконец заявил, что у него не хватает ума и нет никакой надежды, что он постигнет секрет беседы «как не быть отвергнутой мужчиной».
Когда уже за окном рассвело, Мэй Хансюэ так прямо ему и сказал:
- Ладно, тебя не научить. Как только увидишь, что ничего не выходит, сразу начинай хвалить эту нечисть, расхваливай его на все лады и продержись хотя бы десять- пятнадцать минут.*
*чашка чая
Сюэ Мэн уже попросту без сил с бездумным лицом лежал на кровати и еле-еле выговорил:
- Почему ты не сказал этого раньше? Зачем ты мучил меня целую ночь?
Мэй Хансюэ глянул на обессилившего, валяющегося на кровати главу Сюэ и молча равнодушно отвел взгляд.
Пока вспомнив это, он проклинал чокнутого Мэй Хансюэ, калитка со скрипом отворилась.
Сюэ Мэн в миг весь напрягся…
Он понял, что это явился оборотень из свитка.
Как и следовало ожидать, тень, появившаяся в воротах, покрытых красным лаком, была одновременно и знакомой, и незнакомой. Огонь в лампе качнулся, Сюэ Мэн увидел, как «он сам» беспечно вошел в коридор между комнатами, а затем приняв крайне вызывающую, дерзкую позу, театрально взмахнул рукой:
- Оу, барышня, рад встрече, ваш покорный слуга Сюэ Мэн. Сюэ Цзымин, к вашим услугам!
- …
Сюэ Мэн чувствовал, что можно назвать настоящим чудом то, что он не поднялся сразу и жестоко не прикончил его.
Далее нужно было побеседовать с оборотнем из свитка. В этой части беседы и начиналась игра и Сюэ Мэн когда-то счел, что он полностью к ней подготовлен, он мог ответить без запинки на все запросы «самого себя».
Но вскоре после того, как началась беседа он обнаружил, как ошибался и что докопаться до правильных ответов нереально.
Оборотень из свитка:
- Обычно ты можешь сама постирать одежду?
Сюэ Мэн желая угодить:
- Могу.
- Однако, по внешнему виду твоих рук что-то не скажешь, что ты сама стираешь.
Сюэ Мэн:
- ….
Оборотень из свитка:
- Ты обучалась техникам*?
- Да… немного. Девушке, конечно, не подобает драться и убивать, и я так же не очень к этому приспособлена, я очень слабая, и курицу не смогу связать.
- Я говорю о танцах*, танцевальным техникам, а ты, что за мысли в голове у девушки? Совсем не мягкая и спокойная!
*Игра слов 习武 xíwǔ (си у) – обучение боевым техникам, 习舞 xíwǔ (си у) точно так же звучит теми же тонами, но второй иероглиф пишется по другому, означает «заниматься танцами».
Сюэ Мэн:
- ……
- Будешь ли ты стоя провожать меня и встречать на коленях?
Сюэ Мэн смотрел сидя за столом на свое собственное лицо напротив, обычно он не испытывал особых чувств, когда сам говорил подобное, однако, поменявшись позициями и оказавшись на месте другого, он тут же, кто бы мог подумать, решил - как же это бесит … Что..? Вставать, провожая и встречать на коленях, когда он войдет в дом? Он что, выше небес? Правда, принимает себя за Фуси, сошедшего в суетный мир или за нынешнее воплощение Шэньнуна?
Однако, чтобы порадовать нечисть, Сюэ Мэн скрепя сердце ответил:
- Ничего плохого в этом нет.
- Ты ответила нехотя, в твоих словах не достает искренности и энтузиазма.
- ……
- Если ты говоришь, то конечно я готова!
После таких ответов оборотень из свитка опять-таки прежде, чем закончилось время, встал и сказал Сюэ Мэну:
- Прости, но я думаю, что не хочу больше с тобой говорить. Я ухожу.
Сюэ Мэн был потрясён!
Он полностью соответствовал своим запросам в выборе спутника жизни и Мэй Хансюэ вчера научил его способу уклончиво отвечать на вопросы, так почему он больше не хочет говорить и уходит? В порыве отчаяния он тут же, проявив смекалку, вспомнил окончательные слова Мэй Хансюэ «Если ничего не выйдет, начинай хвалить». И вот тогда он второпях выкрикнул:
- Остановись!!
Оборотень из свитка оторопел. Повернув голову, он спросил:
- А смысл?*
* Это диалект, в основном используемый на севере. Неформальное слово, используется для знакомых людей, звучит более дружелюбно и не подходит для важных социальных ситуаций
Сюэ Мэн торопливо постарался настроить тон, чтобы скрыв недовольство, с трудом выдавить улыбку и произнести:
- В том… глава Сюэ такой привлекательный и элегантный, с такими величественными манерами, прославленный владелец несметных богатств, да вот только достигнув небес нельзя превозносить свои душевные качества, свою индивидуальность, свои требования, так позвольте мне похвалить вас…
Слишком грубо.
Чтобы подхалимничать, тоже надо иметь природный дар.
Как и следовало ожидать, уголки рта оборотня свитка дёрнулись и помолчав, он ответил:
- Не стоит. Я признаю, что ты выглядишь очень достойно, однако это не заставит меня проникнуться симпатией к тебе. К тому же, я заметил, что ты очень уж пытаешься зацепиться за высокое положение, постоянно угождаешь мне. Девочка, в будущем, общаясь с людьми, будь искренней. Похоже на проститутку, что страстно желая богатства и знатного положения жены главы школы, хочет сблизиться со мной. Я этого не желаю.
Сюэ Мэн:
- ???
- Надеюсь, ты быстрее сможешь понять, что стоить верить только в настоящую любовь и не подобает быть алчной, меркантильной, поверхностной женщиной, благоговеющей пред суетным тщеславием. До свиданья!
У Сюэ Мэна в тот же миг от злости дыхание перехватило! Это что такое и кто это такой!
Как можно так с ним говорить! Какая наглость!
Он и правда был учеником Чу Ваньнина с кровью Цзян Ечэня, он тоже был тем, кто не может удержать свой гнев, а когда он был зол, как и его наставник и его родной отец, он быстро терял здравомыслие. Под громкое « Аааа!», саше призрачного облика на его поясе разлетолось, он тут же достал Лунчэн и ринулся на оборотня из свитка.
- АААА! – оборотень смертельно испугался, - Опять убивают людей!!!
- Убивают тут только тебя! Откуда только у тебя столько притязаний!
Оборотень свитка в панике обороняясь не забывал выкрикивать:
- Ты ведьма! Как ты можешь только потому, что не смогла меня добиться, кричать «я убью тебя!» Ты, ты, ты…..
..уклонился от выпада мечом. Огонь лампы затрепетал.
Оборотень свитка, ускользнув от опасности, повернулся и собрался снова выругаться, как вдруг рассмотрел истинный вид Сюэ Мэна без саше, меняющего облик, и потерял дар речи.
Сюэ Мэн почувствовав нечто ненормальное в его взгляде инстинктивно насторожился и, опасаясь обманного маневра, передвинув меч, отошел.
- Ты чего?! - строго спросил он, подняв брови и держа меч перед грудью
Оборотень свитка открывал и закрывал рот, и наконец с потрясенным выражением на лице произнес:
- Ты, ты и правда мужчина?
- Пустая болтовня!
Сюэ Мэн уже было собрался снова атаковать, когда вдруг услышал изумленное восклицание:
- Так вот каково мое тело, ловкое, красивое, незаурядный нрав, прямолинейный, открытый мужчина!!!
Сюэ Мэн:
- ???
Глаза оборотня засияли, он запрокинул голову и закричал:
- Да! Наконец то! Я, наконец, нашел истинную любовь!!!
Сюэ Мэн:
- …..
- Таким образом поскольку Сюэ Цзымин самый настоящий нарцисс, требовалось лишь показаться перед оборотнем свитка Сюэ Мэну в оригинальном виде и потанцевать с мечом, и он сразу же ощутил, что этот человек самый распрекрасный во всем мире*и поэтому вообще не надо было прилагать таких больших усилий, чтобы наряжаться женщиной….
*颜如玉- женское нарицательное имя, используется для описания красоты женщины. Ее лицо похоже на нефрит, и его часто используют для обозначения молодых и красивых женщин.
,
После того, как дело было завершено, старейшина Чэнь Сюйюань, стоя посреди гостиной усадьбы Таобао, смотрел на задыхающегося от злости Сюэ Мэна, который был в своем привычном виде и докладывал уже полностью выздоровевшему хозяину усадьбы, Ма.
Хозяин усадьбы, Ма, понимая всю щекотливость положения, заискивающе улыбался на брань Сюэ Мэна, совсем не упоминая, что изначально эту корзину, полную бедствий, открыл сам Сюэ Мэн.
- И впредь из-за вреда людям, вам будет запрещено продавать этот сломанный свиток! – этой фразой Сюэ Мэн в ярости завершил свою речь.
Хозяин усадьбы Ма, непрерывно улыбаясь, ответил:
- Да, конечно! Я тоже снова не хочу превратиться в маленькую пчелу. Честно говоря, когда я увидел, что глава Цзян превратился в птицу, а уважаемый мастер Чу, в кошку, я очень сильно испугался, они могли бы меня съесть. Больше не допущу небрежности и игр.
Сюэ Мэн, вспылив, закатил глаза к потолку и с трудом отказался от дальнейшего разбирательства.
Что же касается только что побежденного оборотня из свитка, Ма Юн наложил на него еще более совершенное заклинание и запечатал его в маленькой, размером с ладошку, деревянной кукле, подарив ее как благодарственный подарок победителю нечисти, Сюэ Мэну.
Сюэ Мэн поначалу не хотел брать это мелкую никчемную вещицу, до тех пор, пока маленькая кукла не открыла рот и произнесла:
- Глава Сюэ привлекательный и элегантный, чьи манеры свободны и непринуждённы, единственный и несравненный.
В прошлом, эта лесть могла бы попасть Сюэ Мэну прямо в самую середину, однако он только что испытал этот метод на оборотне из свитка и по-прежнему в душе был опечален. Услышав, что кукла так хвалит его, вопреки ожиданиям он не почувствовал ни грамма радости.
- Ладно, ладно, - сказал он, нахмурясь, - И так сойдет, когда это мне нравилось слушать такие приятные речи? Не надо, хватит, эта ерунда совсем не искренняя, фальшивая.
Едва услышав это, кукла торопливо заговорила:
- Господин Сюэ очень красивый! Господин Сюэ такой прекрасный!
*имеется в виду Сюэ Чженъюн
- Госпожа Ван самая прекрасная супруга!
- Уважаемый мастер Чу самый выдающийся!
- …
- Не бросайте меня, кхы-кхы-кхы, глава Сюэ, у вас прекрасное доброе сердце хнык-хнык….
Ну да ладно, легче изменить реки и горы, чем собственную натуру. Как бы то ни было, услышав эти слова, Сюэ Мэн остался доволен, и все-таки принял маленькую деревянную куклу. Он положил ее в футляр и передал на Пик Сышэн.
Прямо перед отъездом улыбающийся Мэй Ханьсюэ обратился к нему:
- Глава Сюэ, мне вдруг пришло в голову у вас спросить…вам понравилось, как я сыграл роль Шоу Хоу? А если вам понравилось, то не могли бы вы оставить благодарственный отзыв…
- Отзыв, твою мать! - Сюэ Мэн в раздражении перебил его, вытаращив глаза на Мэй Ханьсюэ, – Вы оба мне задолжали! Потом я даже с Минъюэ Лоу призову вас к ответу!
Мэй Ханьсюэ поперхнулся от смеха, ласково проговорив:
- Я так боюсь.
- Наставник на днях ушел в затвор и дела дворца Тасюэ временно перешли ко мне, - холодно сказал Мэй Хансюэ, - С радостью в любое время приму главу Сюэ с жалобой в Куньлуне. С почтением встретим высоких гостей*
*恭迎大架- В древние времена, когда императоры путешествовали, человеком с самым большим почетным караулом был великий мастер. В настоящее время это слово обычно используется как вежливое обращение. способ сказать «добро пожаловать». Это также означает честь от прибытия императора
Сюэ Мэн в шоке громко заорал:
- Мэй Хансюэ…! Ты, ты бесстыжий! …у вас в Куньлуне, во дворце Тасюэ еще остался хоть один человек, который может сказать праведное слово?!!
Этим ранним утром солнечные лучи, словно золотые нити на ткацком станке, как тысячи плетеных шелковых шнуров свисали вниз, освещая выбеленные стены, покрытые черной черепицей, струящийся по магическому барьеру усадьбы Таобао черный тотемный знак Е Мао, фигуры устроивших свару молодых людей, да лицо вскидывающего руки, смеющегося сквозь слезы, разнимающего их, бедного хозяина усадьбы Ма.
Так и закончились эти маленькие перипетии на этом безмятежном, спокойном отрезке жизни.
Через месяц хозяин усадьбы, Ма огласил, кому достался главный приз, подарочная коробка, по результатам розыгрыша свитка развлечений. Под крайним давлением престижа Сюэ Мэна, все подтасовав, Цзекэ Ма, убитый горем, вручил подарочные коробки слугам десятке лучших клиентов «Ван Сяосюэ»*. Эти сокровища, чертежи ритуальной утвари… это все было отнесено на Пик Сышэн.
*это вероятно что то из предыдущих глав, которые я не переводила, не понимаю вообще о чем он
Что же касается серии из пятисот эротических иллюстрированных романов, то естественно, на полпути у горы Наньпин их перехватил Тасянь Цзюнь.
«Учитель сказал, что если ты все эти книги отдашь ему, то он простит то, что ты ему соврал» передал известие Сюэ Мэну Тасянь Цзюнь.
Когда сидевший на Пике Сышэн в зале Даньсин и разрешая внутренние вопросы школы, Сюэ Мэн увидел этого бумажного журавлика с посланием, он в гневе, стукнув по нему кулаком, сделал этого журавлика плоским.
- До чего бесстыжий! Как может мнение Учителя зависеть от таких вещей! К тому же Учитель уже давно меня простил! Он написал мне письмо более десяти дней назад, Мо Жань, бесстыжий сукин сын, опять устаиваешь раздор между нами!
В таком гневе, еще не успокоившись, он крикнул стоящему во внутреннем дворе младшему адепту:
- Ты! Возглавишь людей на гору Наньпин, возьмешь эти пятьсот эротических книг и вернешь их мне обратно! Все сожгу!
- Это..- на лице маленького ученика отразился ужас и мучительную тяжесть на душе, которую трудно было скрыть.
Глава, но это же Тасянь Цзюнь, да! Отнять силой у Тасянь Цзюня порнографические книги является ничем иным, как выдернуть усы у тигра! Это все равно что поручение - отдать жизнь!
Сюэ Мэн уставился на него:
- Что застыл?! Нельзя допустить, чтобы Мо Жань такими бесстыдными вещами поставил в тяжелое положение старейшину Юйхэна! Иди быстро, одна нога там другая здесь!
- ….
Младшему адепту оставалось лишь с горечью уйти, по пути, в глубине души, молча надеясь застать мастера Мо, тогда, может еще есть выход…
Он толчком распахнул ворота. Ослепительно яркий солнечный свет отразился на заново отремонтированной и прекрасной как нефрит, табличке над воротами зала Даньсин. На табличке было написано «Кристальная преданность»* -два слова нового девиза Сюэ Мэна, прекрасный стиль письма, текущий как вода, прекрасный и сияющий, надпись пусть и не такая ослепительно яркая, но пронизанная мягким , ласковым светом.
*丹心可鉴 (Дань Синь Кэ Цзянь) - 丹心- даньсинь, собственно верность, преданность, как и назывался зал, а 可鉴 - означает нечто настолько ясное, что его можно увидеть насквозь.
Прежние раны от разлук медленно заживают. С великой битвы проходит год, два, .. оставшиеся в этом подлунном мире старые друзья, наконец, заново учатся веселиться, браниться, притираться и приспосабливаться, а также молча тосковать и вспоминать. Молодость постепенно сменяется старостью, бодрость - грустью, свет - темнотой, стабильность - неопределенностью.
Видите ли, как бы долго ни длился мрак, даже полярная ночь, он когда-то пройдет.
Смех и веселая суматоха все равно расцветут буйным цветом.
Так же, как и сегодня.
Конец экстры «Сюэ Мэн, на свидании вслепую»
342. Сюэ Мэн, на свидании вслепую. Великая победа Сюэ Мэна.
NIoCHEM1
| среда, 25 октября 2023