читать дальше
В прежние времена учитель и ученик в конце концов поссорились насмерть.
И конечно, конечной точкой этому было сражение.
В конечном итоге, из-за слабости своего духовного ядра, Чу Ваньнин не устоял перед неодолимой мощью, молодостью и свирепостью Мо Жаня.
- Перестань бороться изо всех сил на смертном одре. – чем больше сражался юный демон, тем больше в нем было задора. Он оскалился в улыбке, когда Бугуй и Хуайша сошлись в битве, клинки столкнулись.
Золотое сияние постепенно угасало.
А изумрудный факел сиял так, что отражался в глазах и учителя и ученика.
Мо Жань мельком бросил взгляд на бледное лицо Чу Ваньнина, а после, закатив глаза перевел взгляд на постепенно угасающий поток духовной силы Хуайшу. В его глазах искрилась насмешка.
- У тебя уже не осталось духовных сил. Если не прекратишь драться со мной, твое духовное ядро разорвется в клочья. Учитель, ты же на столько высокомерен, что сдохнешь, но не сделаешься обычным человеком, не так ли?
Чу Ваньнин сцепил зубы и не ответил. Его губы были совершенно бескровны.
В конце концов сияние Хуайша рассеялось и погасло, Мо Жань знал, что Чу Ваньнин уже израсходовал свои духовные силы, он уже без стеснения улыбался, его голос был похож на звуки, издаваемые стервятником:
- Ты еще можешь пытаться сопротивляться мне? Юйхэн Ночного Неба… мой стоящий высоко над другими, Учитель?
Чу Ваньнин опираясь на меч опустился на колено, все его белое одеяние уже было пестрым от пятен крови.
Он поднял взгляд. В то время обида и ненависть Мо Жань были слишком глубоки, и он видел только решимость в его взгляде, но не мог заметить глубоко скрытую печаль в его глазах.
Много лет после этого, когда Тасянь Цзюнь принял яд, чтобы покончить с жизнью, он неосознанно вспомнил этот момент в разгаре первой его битвы.
Он не мог не думать, что Чу Ваньнин в то время действительно был полон решимости умереть, чтобы остановить его…
Все живые существа главнее, остальное потом *
* 众生为首，已为末 это повторение в 55 главе, там перевели мы как «все живые существа имеют свою ценность», кажется надо изменить ту фразу, тогда не придали ей значения и она не совсем отражает смысл.
Он некогда обзывал его подлым человеком, умеющим лишь красиво говорить.
Однако Чу Ваньнин сказал правду, сказал и сделал.
… «Помни добро»
Говорил его Учитель.
«Не храни зла»
Вспыхнул золотой свет.
Мо Жань только успел рассмотреть, наконец воцарившееся спокойствие и умиротворение в глазах Чу Ваньнина, и, тут же увидел как из его ладоней ярко разгорается золотой свет. Этот уважаемый бессмертный Бейдоу, этот одинокий мужчина, у которого в мире культивации не было ни родных, ни друзей, именно так пожертвовал собой, ценой своего духовного ядра заново вызвал все три своих непревзойденных божественных оружия.
Цзюге, Тяньвэнь, Хуайша.
Подчинился ли гордый Чу Ваньнин хоть немного?
Огромная величественная армия, созданная Мо Жанем, была окончательно побеждена силой духовного ядра Чу Ваньнина, искусно сделанное, непревзойденное войско контролирующих черно белых пешек, было смыто сиянием и раздроблено в пыль.
Как ни странно, но тогда Мо Жань просто стоял прямо напротив Чу Ваньнина, совсем недалеко от него. Он смотрел на это отчаянное сопротивление человека, отдавшего свою кровь и последние силы и, вопреки ожиданиям, не протянул руку, чтобы его остановить.
Он просто смотрел, с некоторым изумлением и любопытством.
Он хотел увидеть, этот бесчувственный, равнодушный человек перед ним, как далеко он зайдет ради тех, кого он называл «Всеми живыми существами».
Он просто смотрел.
Смотрел, как Чу Ваньнин израсходовал последний грамм своей духовной энергии.
Как затихал бурлящий прилив, и заслонившие солнце взметнувшиеся птицы разлетелись.
К бывшим под контролем живым людям, одному за другим, возвращалось сознание, а у контролируемых мертвецов закрывались глаза, и они отправлялись на покой, спать вечным сном.
Мо Жань просто смотрел.
Он видел, как разорвалась в клочья духовное ядро уважаемого бессмертного Бейдоу, видел, как блестящая слава пронеслась и погасла как падающая звезда*, он видел, как его Учитель стоит перед ним на коленях и в конце концов обессилев, падает в грязь.
* упала метеоритом – скончалась крупная личность.
У Мо Жань тогда на лице не отразилось много эмоций, оно лишь чуть перекосилось, когда в ушах словно зазвучал голос матери, ее настойчивый наказ. Та добрая женщина, гладя его по щеке, говорила:
- Отплати за добро, не мсти.
Прошло столько лет, и он опять услышал эту хорошо знакомую фразу. Чу Ваньнин перед тем, как пожертвовать своим духовным ядром, сказал ему:
- Помни добро. Не храни зла.
Но он этого не сделал.
В его сердце словно была неисчерпаемая ненависть и только кровь способна была ему дать небольшую передышку…
Он уничтожил Пик Сышэн, уничтожил школу Жуфэн, убил своих тетю и дядю, множество простых культиваторов и глав школ, окрасив небеса красным и оставив целые горы непогребённых белых костей.
И в конце, когда праведное войско окружило гору, он умер перед башней.
Все это было в его жизни, все эти вздымающиеся до небес чудовищные преступления, совершил он. Он был должником в поражающей людей резне, его Бугуй был запачкан кровью множества людей, а доска Чжэньлун сгубила столько человеческих жизней.
Это был он.
Перед глазами все замерцало, и он почувствовал, как закружилась голова, он был вынужден часто дышать, чтобы не дать злости подняться.
Вдруг он услышал приглушенный стон, который вырвал его из трясины воспоминаний, и, опомнившись, увидел, что плечо Му Яньли проткнуто пешкой, а брызги горячей крови попали на его лицо.
- Хозяйка Цитадели!
- Хозяйка Цитадели, осторожней!
Люди Цитадели Тяньинь, немедленно стали протискиваться вперед, чтобы заслонить Му Яньли.
Му Яньли лишь часто дышала, сцепив зубы она проговорила:
- Ничего.
Пешка Чжэньлун перед ней с длинным мечом в руках отдернула меч, посыпались искры от удара меча о меч, и тут, у всех на глазах, эта пешка благоговейно опустилась перед Мо Жань на колени. Лицо, скрытое маской, опустилось, и он проговорил:
- Этот подчиненный не помог и потерпело поражение, он побеспокоил добродетельного хозяина, за это преступление заслуживает смерти.
Толпа затрепетала в ужасе.
- Это Мо Жань контролирует пешки!
- Он назвал его хозяином!
- Нет… это не так.. – проговорил Мо Жань.
Но кто ему поверит?
Кто может поверить ему!
Мо Жань в отчаянии замотал головой, отступая, он смотрел на этои лица вокруг, на которых были написаны ненависть и сомнение.
Это не так.
Он взглянул в сторону Сюэ Мэн, но Сюэ Мэн стоял слишком далеко, он вообще не заметил движение в этой стороне. А потом Мо Жань посмотрел на госпожу Ван и Сюэ Чженъюна.
Эти двое видели все произошедшие перемены и выражение их лиц было ошарашенным.
Губы Мо Жань беззвучно двигались, он хотел им что-то сказать, да вот только не представлял, как это можно объяснить.
Внезапно он заметил, что за спину госпожи Ван пробилась из толпы одна пешка и тут же закричал:
- Тетя! Осторожно!
На этот отчаянный крик, испугавшись повернулось множество людей. Сюэ Чженъюн немедленно очнулся, однако, из-за того, что он был со всех сторон окружен пешками, он не успевал добраться.
- Тетя!
- Мама…!
Дзинь!
Раздался звук удара металла о металл, оказывается это Цзян Си прорубился сквозь толпу, блеск Сюэхуана заставлял расступиться и одним движением приблизился к госпоже Ван. Он отбил атаку пешки Чжэньлун, отбросив его больше, чем на три метра.
Ошеломленная госпожа Ван лишь проговорила:
- Брат-наставник*…
*вежливое обращение к МЛАДШЕМУ по возрасту.
- … - Цзян Си обернулся, окинув ее холодным взглядом и произнес лишь, - Смотри лучше.
В это же время гуру Сюаньцзин внезапно заметил на горизонте какую-то огромную черную тучу, закрывающее небо, приближающуюся к Пику Сышэн. С первого взгляда было непонятно, ч это, а затем, присмотревшись, он не мог в это поверить.
Только когда вокруг множество людей тоже заметили эти бурлящие черные тучи, он, наконец понял, что это. Раздув бороду и усы, он выкрикнул:
- Как это возможно?! Сколько же, в конце концов этих пешек?!!!
Черные пешки как бурлящий поток морского прилива, был бескрайним.
Некотрые были мертвы, некоторые живы, у этих людей, каким то заклинанием было сожжено лицо и удалены рот и язык, даже если бы они восстановили свое сознание, они не смогли бы ничего сказать.
За их спинами было множество птиц и разных зверей под контролем пешек Чжэньлун, от собак до драконов и змей.
- Мо Вэйюй!!!
- Мо Жань….
Сейчас все эти люди повернулись и снова смотрели на него, однако в их взглядах страх намного был сильнее, чем злость. Те, кто с самого начала теснили его, сейчас невольно попятились назад.
- Сумасшедший… Мо Жань, ты сошел с ума …
- Сколько ты наделал этих пешек?!!
Мо Жань открыл рот.
Он хотел сказать «Нет, это не я.»
Но если это не он, то кто еще это мог быть?
«Врата времени и пространства, жизни и смерти» опять были открыты, Тасянь Цзюнь сошел в этот мир и привел за собой миллионную армию.
В чем разница между ним и Тасянь Цзюнь?
У них одни воспоминания, они пользуются одними заклинаниями, Тасянь Цзюнь может управлять доской Чжэньлун и мастер Мо так же в совершенстве владеет этой техникой. Сделанные Тасянь Цзюнь пешки, если не дать им специального приказа, точно так же могут признать Мо Жань своим хозяином.
Таким образом лично вырезать все население города, изучать и применять запретные техники.
Создать могучее войско, с помощью магической силы.
*撒豆成兵 (бросая бобы, создать войско) – по волшебству, с помощью магии
Перевернуть этот грешный мир с ног на голову, принеся в жертву все живые сущетва.
Все это полностью относится и к нему, и он не несправедливо обиженный.
Чем дальше, тем больше пешек подходили ближе к рубежам, взглядом их было не охватить, как если бы черная тушь быстро растекалась, покрывая сюаньчэнскую бумагу, постепенно приближаясь.
Кто-то уже в панике закричал:
- Нужно что-то делать!
- Мо Жань! – гневно выкрикнула Му Яньли, - Ты к тому же прибег к нечестным уловкам! Это все твой план! Мне лишь остается сожалеть, что Цитадель Тяньинь раньше не вмешалась в это дело и не убила тебя!
Черные тучи заслонили солнце, небо потемнело.*
*昏天暗地(скрыто тайной тёмное небо) - Так же это метафора темного и хаотичного общества
В горах задул вонючий ветер, это бесчисленное множество пешек-трупов, словно огромный колокол на девятом небе, готовый с грохотом упасть на землю и раскатиться по всему миру, сминая человеческие ничтожные жизни.
Зрачки Мо Жань сжались в точки, он смотрел на небо.
Люди не хотели сдаваться, кто мечом, кто врукопашную уже вступил в схватку с этими пешками. На этот раз обстановка на поле боя была еще ожесточённее, чем раньше. Повсюду лилась свежая кровь и были слышны крики ужаса.
Катились человеческие головы.
Вываливались кишки.
Однако до линии горизонта непрерывно постоянно бурно прибывал черный прилив, безбрежный, неостановимый, ужасающий.
Внезапно в отдалении раздался крик Сюэ Мэна:
- Отец! Мама!
Мо Жань резко обернулся и увидел, что Сюэ Чжэнъюн и Цзян Си оба были в крови. Ярко красных брызг было так много, что невозможно было определить, были ли они ранены сами или же запятнали себя кровью, убив врага.
Сюэ Мэн пробивался к своим родителям, отчаянно сражаясь, но ему в одиночку было не справится с толпой.
- Сюэ Мэн..!
Мо Жань хотел помочь ему, но Сюэ Мэн, заметив его заколебался и постарался уклониться.
Внезапно один из мертвых героев школы Жуфэн поднял меч и пронзил плечо Сюэ Мэна. Тут же хлынула кровь заливая легкие серебристые доспехи.
- Сюэ Мэн…Сюэ Мэн!
Сердце Мо Жань было объято пламенем, он попытался прорваться к нему, но людей было так много, а они были так далеко друг от друга. Ему было не пойти… не прорваться…
После того, как Сюэ Мэн был ранен, к нему устремились еще больше пешек. Фигура парня очень быстро скрылась в толпе марионеток Чжэньлун с убийственно красными глазами.
- Мэн-эр!
- Мэн-эр..!
Скорбный вопль.
Голоса госпожи Ван и Сюэ Чженъюна слились.
Мо Жань никогда не слышал такого крика, что дробил его кости и мышцы.
Кожа на голове онемела.
Сюэ Мэн…
Нет.
Так не должно быть.
..конечно есть выход, должен быть выход!!
Раз уж Хуа Биньань сказал ему сюда прийти и создал такую ситуацию, это вовсе не для того, чтобы он увидел разрушение Пика Сышэн. Что Хуа Биньань хотел, чтобы он сделал?
Что ему надо сделать??! Хуа Биньань, что ты хотел от меня?!!! Ради чего был этот «сюрприз»? Как он может положить этому конец, как он может быть избавлен ......
Внезапно.
Он догадался, он понял.
Мо Жань на мгновение оцепенел, сердце быстро заколотилось, тук-тук-тук.
Он наконец все понял.
Хуа Биньань, подстроив эту ужасную ситуацию, хотел не только лишить его репутации, доброго имени, ему нужно было, чтобы он не смог отказаться… он знал.
Это сделал Наньгун Сы на горе Цзяо.
Чу Ваньнин в прошлой жизни посреди битвы сделал это.
Как например сейчас, у него нет духовных сил… но все еще есть духовное ядро.
Он способен чувствовать, как в груди струиться свет поднимаясь и опадая с биением сердца.
Холодная усмешка хищного безумного Тасянь Цзюнь в прошлой жизни вновь возникла перед ним…
- У тебя уже не осталось духовных сил. Если не прекратишь драться со мной, твое духовное ядро разорвется в клочья. Учитель, ты же на столько высокомерен, что сдохнешь, но не сделаешься обычным человеком, не так ли?
Он знал, что делать.
Глаза его были теплыми, посреди битвы Мо Жань вдруг успокоился.
В прошлой жизни Чу Ваньнин пожертвовал собой, как сам и говорил ему, что живые существа главнее, остальное потом. Это была не пустая болтовня.
Как будто он опять видел Чу Ваньнина из прошлой жизни перед тем, как он уничтожил свое духовное ядро, его бледное, безжизненное лицо.
Его Учитель тогда думал, что он точно умрет и перед этим он сказал Мо Жань:
- Помни добро, не храни зла.
Раздался оглушительный грохот.
- Что это?
- Что происходит?
Люди были в панике, одни бросились прятаться, вторые искать источник шума.
На самом деле его не надо было долго искать.
От того места, где стоял Мо Жань внезапно раздался взрыв и мгновенно распространилось сияние. Это было вовсе не настоящее пламя, а сильный духовный поток огненного духовного ядра, который окутывал Мо Жань целиком.
Мо Вэйюй.
В прошлой жизни – Император, Наступающий на Бессмертных, а в этой- мастер Мо.
Он… перед лицом огромного бедствия, он дошел… чтобы прекратить это все…
В этой жизни он расколол свое духовное ядро!
Как и Наньгун Сы и Чу Ваньнин, при разрыве своего духовного ядра, он получил самую мощную духовную энергию. Его глаза в пламени окрасились в темно красный, на его красивом решительном лице не отразилось много эмоций.
Кем он был в этот момент?
Мог ли он не оставаться снова всеми ненавидимым Тасянь Цзюнь.
Если бы он мог, он хотел бы стать Чу Ваньнином.
Духовное ядро медленно раздробилось в груди и растаяло.
Пламя пылало все ярче, пробивая облака, проникая сквозь туман, освещая небосвод.
В тот же миг, он вдруг ощутил, как чистые неоскверненные детские грезы плавно паря, возвращаются в тайники его сердца. Он стоял в середине пламени и видел Дуань Ихань, видел Чу Ваньнина.
Он видел, как она в дровяном сарае гладит его по щеке, приговаривая – «Отплати за добро, не мсти»
Он видел перед храмом Убэй того юношу, что обеими руками держал рисовую кашу и бережно кормил его.
«Ешь помедленнее, не хватит, есть еще…»
Все эти две жизни с самого начала, он хотел быть хорошим человеком.
В прошлой жизни ему это не удалось.
В этой жизни, оборачиваясь назад, обращаясь к праху прошлого, размышляя о своих поступках, ему было тяжело на душе все эти десять лет.
Он не знал, как это можно возместить, как загладить вину, томился круглые сутки и не мог добиться результата.
Если бы он сказал кому-то постороннему, что некогда мечтал защитить всех бедняков в мире, кто бы ему поверил?
Только лишь высмеяли, ругали бы и издевались.
Потому что он Мо Вэйюй, потому что он Тасянь Цзюнь.
Его ошибка состояла в убийстве людей, поэтому зачем это компенсировать, все это бесполезно.
Его вина.
Никто его не простит.
Может быть только в этом пламени, только разрушив духовное ядро, пожертвовав собой, он пошел по той же дороге, что и Чу Ваньнин в прошлой жизни и смог обрести немного утешения.
Он тоько тогда осторожно и преданно мог сказать эту фразу:
«Если бы я мог, я тоже хотел бы стать как Чу Ваньнин»
Прошу вас, услышьте это стремление, не смейтесь надо мной.
Не отвергайте меня.
Я очень глупый, так долго никого не было рядом со мной.
Вот так я шел две жизни, шел по кривой дороге двадцать лет.
Очень глупый и неуклюжий, я не знаю почему в конце концов я незаметно, н останавливаясь зашел во мрак, не знаю, почему все в конце концов все так изменилось и превратилось в это. Обернувшись, я вижу, что все было неправильным.
Я не могу найти маму.
Я не могу найти Учителя.
Прошу вас, в аду слишком холодно.
Разрешите мне вернуться….
Я хочу вернуться домой.