Фейерверки и поздравления Чу Ваньнину с обретением нового навыка
читать дальше
За всю ночь они занимались сексом три раза. На самом деле, это Чу Ваньнин кончил три раза и под конец его сознание стало рассеянным. Он лишь помнил, как сам прижимался к телу обнимающего его мужчины, целовал, трахался и чувствовал, как сердце разрывается от любви.
Чу Ваньнин придвинулся, чтобы поцеловать, его манеры были по прежнему неуклюжи, но Мо Жань испытывал невообразимое возбуждение. В замешательстве, задыхаясь он проговорил:
- Не возбуждай меня….
Чу Ваньнин замер.
Возбуждает его?
Кто его возбуждает…
Это было и раздражающе, и забавно, а еще немного неожиданно.
- Тогда мне вообще не шевелиться, независимо от того, что делаешь ты? - проговорил Чу Ваньнин.
Мо Жань придвинулся сбоку и поцеловал его за ухом.
- Просто позволь мне это делать, хорошо?
Его тон был немного резким и можно было почуять бурю за ним. В комнате было темно, но Чу Ваньнин подняв взгляд, ясно различил как в глазах Мо Жань отразилось сдерживаемое пламя.
Непонятно, о чем подумал Чу Ваньнин, в его голове вдруг стало жарко, и не успел Мо Жань среагировать, как он перевернулся и оседлал тонкую, крепкую талию Мо Жань. Прижав его плечи обеими руками, он навис над ним.
- Учитель, ты…. – проговорил изумленный Мо Жань.
Чу Ваньнин молчал. Фениксовые глаза сверкали, мочки ушей были красными.
- Я уже сказал, слушайся меня, я не отступлюсь. – наконец проговорил он.
Затем он медленно приподнялся и начал спускаться ниже. У Мо Жань, глядя на его действия, онемела кожа на голове, кровь во всем теле вскипела.
- Не делай ничего безрассудного. Если ты…. тебе завтра отправляться в дорогу.
Но Чу Ваньнин пропустил это мимо ушей. Если уж этот человек заупрямился, то тогда он всегда поступал по-своему, не считаясь ни с чьими словами.
Спина Мо Жань одеревенела и застыла. С одной стороны, он страстно желал, чтобы Чу Ваньнин сам, добровольно оседлал его, сел на него сверху, поднимался и опускался, возбуждающе двигаясь. С другой, он очень не хотел, чтобы Чу Ваньнин сейчас это делал. Он знал, что если он войдет в него, то продержится очень долго, он не сможет удержаться и сделать это только один раз.
На самом деле, оглядываясь назад, в предыдущей жизни занимаясь сексом днем и ночью, хоть раз он способен был сдержаться и трахнуть его лишь однажды? В ту самую сумасшедшую ночь, когда он намазал Чу Ваньнина афродизиаком, он почти без перерыва, мучил этого стонущего под ним человека всю ночь.
Под конец ему нечем было кончать, а он все еще не насытился и не собирался отступать, тараня влажные липкие сжимающиеся стенки кишки…
Он развел его ноги, губы и языки переплелись. Вколачиваясь в него, он говорил ему на ухо вгоняющие в краску непристойности.
- Нравится трахаться?
- Учитель, ты внизу так сильно втягиваешь меня.
- Ты так много кончил, это удовлетворило тебя? – в это время он заставил Чу Ваньнина опустить голову и посмотреть на место их соития. Затем фамильярно протянул руку и погладил Чу Ваньнина по плотному вздувшемуся низу живота, тихо и хрипло проговорив, - Твой живот полон моей спермы, что делать?
Он произносил эти абсурдные слова и его взгляд был полон страстным желанием, похотью, словно дыхание дикого зверя.
- Учитель, не мог забеременеть и дать этому достопочтенному ребенка, а?
Он снова толкнулся внутрь. Перед этим он уже много раз кончил туда и из-за этого липкая любовная влага при движениях навстречу двух человек, немного просачивалась по краям.
Действие снадобья еще не кончилось и Мо Жань, посмотрел на мужчину в своих объятьях, который при его толчках дрожал от усталости, тихонько стонал и хныкал, не в силах сдержаться, а его глаза совсем потемнели. В конце концов он не мог вынести этого зрелища и снова принялся трахать его, толкаясь раз за разом, чтобы удовлетворить его….
В этот момент он ненавидел, что ему нельзя не быть каким-то правителем всего мира, императором мира культивации.
Он так сильно желал Чу Ваньнина, его желание самца кипело так бурно, вплоть до того, что он только и думал, как где-то в комнате запереть его и ежедневно ничего другого не делать, никого не видеть и полностью отдаться занятиями любовью с Чу Ваньнином. Трахать Чу Ваньнина лежащего на животе, трахать прижатого у стены, трахнуть лежащего на кровати, и пусть сам раздвигает свои длинные ноги, пусть сядет на него верхом, настойчиво скользя вниз и вверх.
Лучше всего, что он мог видеть, как трахает Чу Ваньнина до потери речи, он выебаный, рыдающий в голос и просящий пощады, выебаный так, что из его члена бесконтрольно вырывается сперма, лучше всего в этой жизни вообще не покидать тела Чу Ваньнина и только так в этом мире можно получить наивысшее наслаждение.
Мо Жань, понимал, какая животная похоть, подобная лаве спрятана в его душе. Его кадык дернулся, он уставился на Чу Ваньнина своими черными глазами, предупреждая его, упрашивая:
- Учитель, не надо так делать….
- Тогда сделаю по-другому, - щеки Чу Ваньнина были горячие как кипяток, но во взгляде застыло упрямство.
Не успел Мо Жань обдумать его слова и среагировать, как увидел, что он наклонился вниз. Его движения были очень быстрыми, чтобы не дать Мо Жань шанса удержать себя, а так же и себе не давать времени на размышления.
И взял в рот этот свирепый, пылающий член Мо Жань.
- Аааах…
Внезапно все мышцы живота напряглись, а позвоночник прошила молния.
Мо Жань до этого инстинктивно закрыл глаза, чтобы расслабиться и зарылся пальцами в длинные волосы Чу Ваньнина. Его большая сильная рука крепко прижала Чу Ваньнина за затылок, все мышцы напряглись и грудь резко поднималась и опускалась.
- Ваньнин….
Из уголков его глаз просочились слезы. От возбуждения или от благодарности?
Это боль или все же удовольствие….
Уже не ясно.
Его член, находясь во рту любовника, неконтролируемо сильно затвердел и раздулся, вены и связки проступили сильнее, он выглядел жестоким, ужасным, крайне агрессивно.
Чу Ваньнин не мог полностью взять в рот такую огромную вещь, но он все же, подражая Мо Жаню делал как он, лизал и посасывал ствол, дрожа всем телом от стыда. Однако вожделение согревало его грудь и он, старательно лаская эту огромную головку и ствол во рту, опускался все ниже. Дойдя до половины, член уже уперся в горло и это раскаленное прикосновение с рыбным запахом, вызвало у него рвотные позывы.
У Мо Жаня сердце разрывалось от любви, он торопливо сказал Чу Ваньнину:
- Золотце, не надо, всего лишь….
Он не смог закончить, потому что не смог сдержать глухого стона.
Из-за своего упрямства Чу Ваньнин не собирался сдаваться, даже в кровати он был таким. Начав медленно двигаться, посасывая втягивать в себя, понемногу надеваясь….. Мо Жань раньше никогда не был скорострелом. Тем более, в то время, став Тасянь Цзюнем, когда мужчины и женщины всеми возможными способами ублажали его, он все равно, не чувствовал особого волнения.
Но Чу Ваньнин лежа между его бедрами целующий его, делающий ему минет.
Все померкло перед его глазами, неприглядная мгла внезапно расцветилась всеми цветам, земля опустела.
Это было слишком возбуждающим.
Мо Жань не мог сдержаться, запрокинув голову, он тихо и низко задышал, его крепкие, ладные руки поглаживали длинные волосы Чу Ваньнина. Он выпустил весь свой любовный пыл так сильно и ярко, глухо застонав.
Его Ваньнин, его Учитель…
Юйхен Ночного Неба, бессмертный Бэйдоу.
Самый прекрасный мужчина на свете….
Недосягаемо чистый Чу Ваньнин, сам захотел сделать для него такое.
Без всяких снадобий и принуждения.
Он сам, охотно…
Глаза Мо Жань увлажнились, ресницы задрожали.
Это самая сладкая мечта на свете.
Навыки в этом у Чу Ваньнина были довольно плохи. Сила и скорость движения рук не подходила, с зубами он был не очень аккуратен и время от времени причинял боль, однако Мо Жань почти не мог владеть собой, когда Чу Ваньнин доставлял ему такое истинное удовольствие, и, в конце оргазма, горячие слезы полились из его глаз.
Он обнял Чу Ваньнина, крепко прижав к себе, безостановочно целуя, лишь ощущая, как болит его душа, невыносимо и тепло, так хорошо и так больно.
- Ваньнин…. – он шептал ему на ухо снова и снова, - Ваньнин….
Чу Ваньнин влажными от вожделения, черными глазами взглянул на него, и тут же застеснявшись, опустил ресницы. Спустя долгое время, он хрипло прошептал один вопрос.:
- Тебе понравилось?
Этот нежный, ласковый вопрос впился в кровь и плоть.
Какая неимоверно сильная боль.
Мо Жань еще крепче обнял его и медленно ответил:
- Понравилось.
Уши Чу Ваньнина сразу еще больше покраснели. Получив одобрение, он больше не сказал ни слова.
Мо Жань без остановки гладя его волосы, прошептал:
- Ты мне просто нравишься… очень-очень нравишься… Ваньнин.
В этом мире никто не сравниться с тобой, никто не может быть лучше тебя.
Кроме тебя, никто не может тронуть мое сердце.
Учитель.
Я так люблю тебя.