Lapsa1
читать дальше
К вечеру усталые птицы возвращаются в гнезда. Так и на Пике Сышэн толпа учеников, закончив свои занятия, друг за другом направлялись в зал Мэн По. Но Мо Жань не пошел. Он стоял рядом с деревянным манекеном, используемым для оттачивания ударов и как будто кого-то ждал.
С Сюэ Мэном, за последние годы отношения выровнялись и напряженность между ними разрядилась, в особенности после того, как Мо Жань нашел и отдал ему тот камень из уезда Линши, которым Сюе Мэн инкрустировал ручку своего меча ЛонгЧен. С этого времени неприязнь между братьями поутихла. Поэтому в данный момент Сюэ Мэн обернулся к Мо Жань и спросил:
- Есть идешь?
- Я потом приду.
Ши Мей, стоял перед ним, освещенный лучами заходящего солнца, которые еще больше оттеняли его белоснежную кожу и несравненную красоту. Он провел руками по волосам, приглаживая растрепавшиеся на висках пряди и спросил:
- А-Жань, ты ждешь Учителя?
- Ага.
Так как, Мо Жань с самого утра пошел на построения, он сразу заметил его. Хотя они не виделись с того года, как они вместе с Сюэ Меном заполняли небесный разлом, уже тогда было ясно видно, что Ши Мей будет выше и больше Сюэ Мена.
Однако сейчас, вечером, когда они стояли перед ним вместе, он рядом с Сюэ Мен, Мо Жань чувствовал себя немного неловко. Разумеется, нельзя было сказать, что он сейчас считал Ши Мэй некрасивым, но только……
Он был не в состоянии выразить свое отношение. Мо Жань, пожалуй, в прошлом привык к прежней внешности Ши Мей, нежной и хрупкой. В настоящий же момент, когда он закрывал собой Сюэ Мена, стоявшего позади, ему не приходило в голову, что сейчас все наоборот.
Наконец Мо Жань, улыбнувшись Ши Мей, сказал:
- Вчера я пропустил званный ужин, я думаю, в наказание себе составить компанию Учителю. Поэтому хочу пригласить его поужинать за пределами школы, спуститься вниз с горы. Так что, сегодня идите в зал МенПо без меня. Если хотите, пойдемте вместе.
Сюэ Мен и Ши Мей не привыкли есть вместе с Чу Ваньнином, поэтому, переглянувшись, они спокойно ушли. Мо Жань оглядываясь по сторонам присел на пригорке из голубого камня.
Сорвав травинку, он играл с ней. Он ждал, когда Чу Ваньнин спустится с пика.
Когда заходящее солнце окрасило все в темно красный цвет, а молодой месяц выглянул из-за пурпурных облаков, с южный стороны горы на тропинку из бамбуковой рощи медленно вышел человек. Он уже переоделся в чистые белые одежды и в руках нес сверток. Увидев Мо Жань, он замер, в миг его лицо приняло немного сконфуженный вид.
- Я как раз собирался тебя разыскивать…. Почему ты здесь?
- Приглашаю Учителя поесть.
Проговорив это, Мо Жань легко спрыгнул вниз, все еще вертя в руках травинку. Сияя улыбкой, он продолжил:
- В Учан только недавно открылся новый ресторан, и они пригласили прежде знаменитого по всей границе верхнего мира, повара, который готовит невероятные десерты. Я хотел бы пригласить Учителя попробовать что-то новенькое.
Чу Ваньнин холодно смерил его взглядом с головы до ног:
- Так ты добился успеха, разбогател?
Мо Жань улыбнулся еще шире и ничего не ответил.
Чу Ваньнин фыркнул и перекинул ему сверток, который держал в руках.
Мо Жань, поймав его, спросил:
- Что это?
- Твоя одежда. – ответил Чу Ваньнин проходя вперед мимо него.
Мо Жань догнал его и пошел рядом. Он проговорил со смехом:
- Эти вещи сделаны из неплохой ткани. Она легкая, но теплая. Если Учителю понравилось, я могу попросить перешить эту одежду по размеру, немного меньше или и так сгодится….
- Я не ношу чужие вещи.
Мо Жань немного растерялся, но тут же попытался сгладить неловкость:
- Я не в этом смысле, я правда… сегодня утром я увидел Учителя в этом наряде и подумал, что Учителю он нравится…. Поэтому я не думал отдать, я хотел пойти в тот магазин к тому мастеру, чтобы пошить новую одежду.
- А разве ты знаешь мои размеры, чтобы раскроить одежду? – спросил Чу Ваньнин
Мо Жань задумался. Как он мог этого не знать?
Когда его руки столько раз смыкались вокруг талии Чу Ваньнина. Конечно, он знал его рост, потому что когда Чу Ваньнин стоит, опираясь на одну ногу, то его подбородок доходит ровно до его плеча. Ведь когда они слишком долго занимались сексом, Чу Ваньнин, часто не в состоянии сдержаться, кусал его в этом месте, оставляя следы от ровных острых зубов над ключицей, которые не сходили потом несколько дней.
Конечно же он знал длину ног Чу Ваньнина. Он досконально выяснил это, какие они крепкие и мощные во время их драк, но, однако какие же они беспомощные, когда обвиваются вокруг его талии. Тогда его длинные стройные голени дрожат, а округлые пальцы на ступнях судорожно подгибаются …….
Как он мог не знать на сколько широкие плечи у Чу Ваньнина и на сколько упруги и круты его налитые ягодицы…
Как на зло, девственный в душе и снаружи Чу Ваньнин и понятия не имел, о чем он спрашивает. Он полагал, что этот умный вопрос, смутит и озадачит его прекрасного ученика Мо Вейюй.
Чу Ваньнин взмахнул рукавом:
- Ты не можешь этого знать, а еще собираешься раскроить мне одежду.
- ……………..
Мо Жань не нашелся, что ответить.
Ни в коем случае он не мог сказать, что когда вчера он месил тесто для клецок, в этот момент он неосторожно вспомнил о фигуре Чу Ваньнина в купальне Мяоинь. О его стройном и мощном теле в воде, окруженном паром, оно было таким же как и в его памяти, подтянутым и красивым.
Таким образом его мысли умчались еще дальше. Он подумал о бледных, тонких губах Чу Ваньнина. Когда-то, когда он вынуждал его глотать, он всегда очень страдал. Он не мог широко открыться, из-за толчков его глотка крепко сжималась и его тошнило.
Мо Жань закрыл глаза и сглотнул. И тут же мрачно выругался. Скотина.
Почитать, уважать и беречь его. Нельзя давать волю этим пошлым воспоминаниям.
Почитать его …..уважать его …
Он резко выдохнул, подавляя горячее как крутой кипяток, желание. Но на самом деле, когда он лепил эти клецки, он постоянно думал, что они слишком большие. Что Учителю они могут заполнить весь рот и из-за этого он переделывал их снова и снова. Пока все три клецки не получились такими изящными и миниатюрными. Мо Жань катал их между пальцами и думал, как они легко поместятся между тонкими губам Чу Ваньнина, как теплый и мягкий рот обернется вокруг сладкой рисовой клецки…
Кончик языка скручиваясь скользит так похожий на цветок, все теплее и теплее разжигая пламя, поджигая Мо Жань, все семь его чувств и шесть желаний, повинуясь желанию Мо Жаня.
Он даже знает, как свои пять пальцев, на сколько крупный десерт может поместиться в его рот, а этот малый, Чу Ваньнин, еще спрашивает, знает ли он размер его одежды.
Этот вопрос, словно котенок мягким язычком лизнул его грудь.
Где уж Мо Жань мог осмелится так много думать, он покорно опустил голову и сказал:
- Прежде чем раскроить одежду, естественно я должен буду посоветоваться с Учителем.
Чу Ваньнин немного удивлённо взглянул на него и спросил:
- Ты простудился?
- Нет.
- А почему голос такой хриплый?
- ………. Я нервничаю.
Чу Ваньнин растерялся. Он не знал, что и думать. Быстро отвернувшись, он плотно сжал губы и нахмурился. Но уши его покраснели.
Этот нежный румянец окончательно поблек только когда они добрались в Учан и расположились у окна в отдельной комнате только что открывшегося ресторана «пагода Чжунцю».
Мо Жань впервые очень серьезно отнесся к приглашению Чу Ваньнина на ужин. Прежде несмотря на то, что он так же часто приглашал его, но на самом деле не относился к этому так серьезно. Он соглашался в качестве ответного жеста, из необходимости, но сейчас его душевное состояние было совершенно иным.
Официант пагоды Чжунцю прежде всего заварил в чайнике «Облака и туман гор Лушань» (сорт чая) и подал тыквенные семечки и орешки. Затем почтительно вручил два бамбуковых свитка с наименованиями блюд двум культиваторам с Пика Сышэн. Мо Жань, приняв бамбуковые дощечки, мило улыбнулся и сказал:
- Премного благодарен.
Чу Ваньнин незаметно взглянул на Мо Жань.
Этот человек прежде не имел такой привычки, кого бы то ни было благодарить.
- Учитель может выбрать любое блюдо, которое пожелает, но я рекомендую в этом ресторане попробовать окуня с кедровыми орешками, говорят, что у него очень приятный кисло сладкий вкус.
Чу Ваньнин еле заметно кивнул головой:
- В таком случае, закажи порцию. И остальное на твое усмотрение.
Мо Жань рассмеялся:
- Тогда я все закажу по вкусу Учителя.
Чу Ваньнин равнодушным голосом спросил:
- А ты знаешь, что я люблю есть?
- ……… да, знаю.
Хотя, в предыдущей жизни, он это точно знал, но многое позабыл.
Больше не забудет.
Глядя на бамбуковую дощечку, он вдруг услышал топот сапог у входа, рядом с лестницей. Звякнул бисерный занавес. И до них донесся голос официанта:
- О, эти два культиватора здесь, прошу. Вы искали двоих даосов в отдельной комнате….. верно, верно. Напитки еще не подали.
Гладкая нежная рука легко откинула кисейный занавес и раздвинула агатовые нити.
Мягкие, распущенные, черные как смоль волосы, эти яркие губы, между которыми виднелись белые зубы, чистые и ясные как лунный свет, улыбающиеся глаза - красивый мужчина держащий в руках кувшины с вином, вдруг возник на пороге. Мо Жань обернулся и явно изумился:
- Ши Мей? Почему ты пришел?
- В зале Мэн По я натолкнулся на уважаемого хозяина Пика, он услышал, что вы спустились с горы сюда, чтобы поесть. Он подумал, что этот ресторан только что открылся и блюда здесь может и хороши, но вот вино невыдержанное. Поэтому сразу же послал меня с кувшинами старого вина из грушевого цвета.
Ши Мей, сияя, потряс в руке кувшинами из красной глины, переплетенными бамбуком, очаровательными и маленькими. Внутри плескалось вино. Казалось, что аромат его был таким сильным, что можно было почувствовать сквозь глиняные стенки кувшина.
Ши Мей рассмеялся:
- К счастью, я успел вовремя. Если бы вы уже поели, тогда бы я шел напрасно.
Чу Ваньнин спросил:
- А ты? Ты успел поесть?
- Я пойду обратно, ничего, когда вернусь, зал Мэн По еще будет открыт. Я успею.
- Ты только пришел, зачем уходить, - Чу Ваньнин был воспитанным человеком, - Садись с нами.
- Это…. Я боюсь, что А-Жань слишком потратится.
Мо Жань рассмеялся:
- Я не разорюсь, если поставлю к столу еще один стул.
Проговорив это, он попросил официанта принести еще одну пиалу и палочки для еды. Этот ресторан действительно был очень необычным и живописным местом. Внутри этой отдельной комнаты все было инкрустировано золотом и серебром, включая кончики изящных палочек для еды. Под огнями свечей все здесь было покрыто золотистыми бликами.
Ши Мей, прежде чем сесть, налил каждому в яшмовую пиалу доверху вина. Одуряющий аромат грушевого вина сразу же разлился по комнате. Этот аромат был таким знакомым. В прежней жизни, после того как умер Ши Мей, Мо Жань напился. Когда умер Чу Ваньнин, Мо Жань пил на крыше всю ночь.
А теперь, эта беда прошла и они оба все еще живы.
Внезапно Мо Жань показалось, что все эти прошлые вещи - жажда обладания, неплохо, любовь, тоже хорошо, но они уже не так важны. Сейчас эти два лучших для него человека, были живы в этом мире. Он заработал деньги и может пригласить их поесть, выпить с ними вина, и этого достаточно.
Три чаши вина и несколько блюд равнялись и даже превосходили для него все тысячи километров гор и рек в прежней жизни.
- Официант, позволь побеспокоить тебя, мы хотим заказать окуня с кедровыми орешками, пирожки с крабовым мясом, «хрустальные» свиные ножки, окорок копченый на черемухе, суп «из трех свежих» (свежая рыба, грибы, мясо), лист цзунцзы с кусочками свинины на пару, и все это не острое. Затем уж принесите отварную рыбу в сычуанском соусе, острый соевый творог "мапо тофу" по-сычуаньски (жареный, со свиным или говяжьим фаршем и перцем, в остром соусе), салат из свиного языка, желудка и огурца с сычуаньским перцем, цыплёнок гунбао (блюдо сычуаньской кухни из мяса цыпленка с арахисом и перцем чили) и все это с кунжутным маслом и очень острое. Затем соленая выпечка, нефритовые пельмени с креветками, соевый соус к сладкому картофелю и свинана на ребрышках, сушеный морской гребешок (или мясо других моллюсков), сетка (отдел желудка жвачных животных) и куриная лапа (лакомство). А на десерт…… - Мо Жань взглянул на Чу Ваньнина и закрыл меню. – Мы не будем смотреть по отдельности, принесите всего по одной порции.
(от переводчика… мамааааа, сколько можно жрать!!!!)
Чу Ваньнин не поднимая глаз сказал:
- Мы не съедим все.
Мо Жань ответил:
- Заберем с собой.
- Тогда все остынет.
- ……..разогреем в зале МэнПо.
Чу Ваньнин думал, что Мо Жань сейчас как мелкий торговец, у которого на шахте выкопали сокровище и он теперь транжирит деньги на всякую ерунду. Ему было лень уговаривать его этого не делать, поэтому он спокойно развернул меню, сказал:
- Я хочу порцию рулетиков из бобовой муки, сладкий Йер Баба(десерт из клейкого риса), и три клецки с начинкой из бобов, спасибо.
Вскоре, один за другим были поданы все блюда. Ши Мей любил острую пищу. Чу Ваньнин не любил острого (окрашенный в красный, в смысле перец чили). Поэтому Мо Жань сразу разделил блюда. На одну сторону стола пресные неострые и свежее и преобладало больше белое, на другую пряное и острое, все красное. Когда таким образом все было расставлено на столе, получилось неожиданно красиво.
- А это последнее, фирменное блюдо нашего ресторана – окунь с кедровыми орехами.
Как только официант называл блюдо, от яркого, ароматного соуса запах разлился во все стороны, когда двое слуг вносили блюдо с окунем. Эта рыба весила не меньше 5 цзиня (2.5 кг), она была золотисто желтой и хрустящей. Она была разложена на огромном синем фарфоровом блюде в виде цветка, полита ярко-красным кисло-сладким густым соусом и посыпана ярко-зеленым горошком. Мелконарезанный юньнаньский окорок (лучшая ветчина) и блестящие очищенные креветки украшали это блюдо сверху. Эта красота возбуждала в любом человеке аппетит.
Чу Ваньнин любил сладкое, в особенности ему нравились кисло-сладкие блюда. И теперь, при виде этой рыбы, на него лице не дрогнул ни один мускул, но глаза его невольно заблестели.
Этот блеск тут же заметил Мо Жань.
Официант, посмотрев на их стол и увидев перед Ши Мей свободное место, хотел уже освободить зону побольше, чтобы распорядиться поставить это блюдо туда.
Однако другая пара рук оказалась проворнее его и уже начала переставлять тарелки. Мо Жань поднялся и взяв мясные блюда, которые не очень нравились Чу Ваньнину, переложил ближе к себе. А все острые и пряные блюда поставил перед Ши Мей. Таким образом перед Чу Ваньнином освободилось больше места и Мо Жань улыбаясь сказал официанту:
- Эту рыбу поставьте здесь.
- О, хорошо!
Повстречать гостя, который сам лично поможет обставить стол, конечно, официант был этому очень рад. С сияющим лицом он забрал блюдо у двои слуг и поставил на свободное место, а затем, низко поклонившись, вышел.
То , что сделал Мо Жань для постороннего зрителя выглядело лишь как помощь официанту, но Ши Мей чувствовал за этими действиями проявление благосклонности. Его удивило то, что сделал Мо Жань и глаза его невольно блеснули, но он тут же опустил их вниз. Похоже, что он был слегка разочарован.
Ши Мей чувствовал, что Мо Жань, вернувшись через пять лет, уже не тот человек, он изменился не только снаружи. Даже его симпатия к нему немного прошла.
Ему тоже нравился окунь с орешками, так почему он поставил его так далеко? Это действительно случайность? Или же….
Или же господин его души сменился и больше не будет все по-прежнему.
Ши Мей никогда не принижал свои достоинства, его внешность и характер однозначно были лучше, чем у Чу Ваньнина. И даже в пределах границ всего мира культиваторов, едва ли найдется с десяток человек, которые могли бы сравниться с ним по красоте внешности.
Однако сейчас вдруг в нем зародилось сомнение.
Он знал, что в юности Мо Жань был весьма ветренным человеком, ловеласом. Он любил красивую внешность, телесную оболочку как будто бы всей душой, но это было не более, чем иллюзией. На самом деле, что касается отношений, Мо Жань всегда больше ценил дружбу, дружеское расположение.
Если человек давал ему пару монет, он возвращал бесценными сокровищами.
В настоящее время с прежней враждой между ним и Учителем было покончено, Чу Ваньнин и Мо Жань хорошо ладили, за исключением этого ничего большего нельзя было предположить. Подумав об этом Ши Мей внезапно ощутил, как его сердце похолодело, он поднял голову и внимательно посмотрел на этих двух человек при свете лампы.
Один, низко опустив голову, пил вино. Его глаза феникса были подобны воде, ресницы как перья, темные как сажа и весь его облик, выражение лица было пресным и скучным.
Второй же, излишне веселый, с улыбкой подперев щеку, тоже пил вино и смотрел на него. В его глазах отражался огонь лампы. Огонь пагоды Чуньсюэ отражался в грушевом вине и легко подрагивал на ресницах. Казалось, что это ветерок несет рябь по озеру и в глазах колышутся звезды, как множество капель. И внутри этого озера сияла преданность и любовь. Только, скорее всего, владелец этих глаз сам об этом не знает.
Ши Мей в это мгновение так растерялся, что локтем случайно сбил со стола палочки для еды, они упали с тихим стуком на пол и только это его вывело из ступора. Он торопливо извинился и нагнулся, чтобы их поднять.
Когда он наклонился, то на мгновение застыл.
Эти палочки упали прямо у сапога Мо Жань. В темноте мерцало их яркое украшение, они преспокойно лежали и ждали, когда их подберут.
Надо было бы потребовать у официанта принести новые, но Ши Мей никогда не любил беспокоить людей, да еще и при этом он мог уронить свое лицо такой напористостью. Просить, больше соответствовало его теплой натуре, но тогда все равно надо побеспокоить человека и это тоже не годиться, поэтому он немного растерялся. А может быть все не так сложно, ведь его действия сейчас это один миг, надо их поднять и все.
Данный момент в отношении Ши Мей, давал ему так же шанс узнать, как к нему относится Мо Жань. Он хотел знать, много ли у него осталось к нему дружеских чувств…. и тогда, только миг его отделяет от этого знания. Он все еще не поднимал головы. Протянув тонкую белокожую руку, он наклонился ниже, чтобы поднять палочки, лежащие рядом с ногой Мо Жань.
Палочки лежали очень близко и было совершенно естественно, что когда он их поднимал, Ши Мей тыльной стороной ладони на мгновение прикоснулся к голени Мо Жань.
К вечеру усталые птицы возвращаются в гнезда. Так и на Пике Сышэн толпа учеников, закончив свои занятия, друг за другом направлялись в зал Мэн По. Но Мо Жань не пошел. Он стоял рядом с деревянным манекеном, используемым для оттачивания ударов и как будто кого-то ждал.
С Сюэ Мэном, за последние годы отношения выровнялись и напряженность между ними разрядилась, в особенности после того, как Мо Жань нашел и отдал ему тот камень из уезда Линши, которым Сюе Мэн инкрустировал ручку своего меча ЛонгЧен. С этого времени неприязнь между братьями поутихла. Поэтому в данный момент Сюэ Мэн обернулся к Мо Жань и спросил:
- Есть идешь?
- Я потом приду.
Ши Мей, стоял перед ним, освещенный лучами заходящего солнца, которые еще больше оттеняли его белоснежную кожу и несравненную красоту. Он провел руками по волосам, приглаживая растрепавшиеся на висках пряди и спросил:
- А-Жань, ты ждешь Учителя?
- Ага.
Так как, Мо Жань с самого утра пошел на построения, он сразу заметил его. Хотя они не виделись с того года, как они вместе с Сюэ Меном заполняли небесный разлом, уже тогда было ясно видно, что Ши Мей будет выше и больше Сюэ Мена.
Однако сейчас, вечером, когда они стояли перед ним вместе, он рядом с Сюэ Мен, Мо Жань чувствовал себя немного неловко. Разумеется, нельзя было сказать, что он сейчас считал Ши Мэй некрасивым, но только……
Он был не в состоянии выразить свое отношение. Мо Жань, пожалуй, в прошлом привык к прежней внешности Ши Мей, нежной и хрупкой. В настоящий же момент, когда он закрывал собой Сюэ Мена, стоявшего позади, ему не приходило в голову, что сейчас все наоборот.
Наконец Мо Жань, улыбнувшись Ши Мей, сказал:
- Вчера я пропустил званный ужин, я думаю, в наказание себе составить компанию Учителю. Поэтому хочу пригласить его поужинать за пределами школы, спуститься вниз с горы. Так что, сегодня идите в зал МенПо без меня. Если хотите, пойдемте вместе.
Сюэ Мен и Ши Мей не привыкли есть вместе с Чу Ваньнином, поэтому, переглянувшись, они спокойно ушли. Мо Жань оглядываясь по сторонам присел на пригорке из голубого камня.
Сорвав травинку, он играл с ней. Он ждал, когда Чу Ваньнин спустится с пика.
Когда заходящее солнце окрасило все в темно красный цвет, а молодой месяц выглянул из-за пурпурных облаков, с южный стороны горы на тропинку из бамбуковой рощи медленно вышел человек. Он уже переоделся в чистые белые одежды и в руках нес сверток. Увидев Мо Жань, он замер, в миг его лицо приняло немного сконфуженный вид.
- Я как раз собирался тебя разыскивать…. Почему ты здесь?
- Приглашаю Учителя поесть.
Проговорив это, Мо Жань легко спрыгнул вниз, все еще вертя в руках травинку. Сияя улыбкой, он продолжил:
- В Учан только недавно открылся новый ресторан, и они пригласили прежде знаменитого по всей границе верхнего мира, повара, который готовит невероятные десерты. Я хотел бы пригласить Учителя попробовать что-то новенькое.
Чу Ваньнин холодно смерил его взглядом с головы до ног:
- Так ты добился успеха, разбогател?
Мо Жань улыбнулся еще шире и ничего не ответил.
Чу Ваньнин фыркнул и перекинул ему сверток, который держал в руках.
Мо Жань, поймав его, спросил:
- Что это?
- Твоя одежда. – ответил Чу Ваньнин проходя вперед мимо него.
Мо Жань догнал его и пошел рядом. Он проговорил со смехом:
- Эти вещи сделаны из неплохой ткани. Она легкая, но теплая. Если Учителю понравилось, я могу попросить перешить эту одежду по размеру, немного меньше или и так сгодится….
- Я не ношу чужие вещи.
Мо Жань немного растерялся, но тут же попытался сгладить неловкость:
- Я не в этом смысле, я правда… сегодня утром я увидел Учителя в этом наряде и подумал, что Учителю он нравится…. Поэтому я не думал отдать, я хотел пойти в тот магазин к тому мастеру, чтобы пошить новую одежду.
- А разве ты знаешь мои размеры, чтобы раскроить одежду? – спросил Чу Ваньнин
Мо Жань задумался. Как он мог этого не знать?
Когда его руки столько раз смыкались вокруг талии Чу Ваньнина. Конечно, он знал его рост, потому что когда Чу Ваньнин стоит, опираясь на одну ногу, то его подбородок доходит ровно до его плеча. Ведь когда они слишком долго занимались сексом, Чу Ваньнин, часто не в состоянии сдержаться, кусал его в этом месте, оставляя следы от ровных острых зубов над ключицей, которые не сходили потом несколько дней.
Конечно же он знал длину ног Чу Ваньнина. Он досконально выяснил это, какие они крепкие и мощные во время их драк, но, однако какие же они беспомощные, когда обвиваются вокруг его талии. Тогда его длинные стройные голени дрожат, а округлые пальцы на ступнях судорожно подгибаются …….
Как он мог не знать на сколько широкие плечи у Чу Ваньнина и на сколько упруги и круты его налитые ягодицы…
Как на зло, девственный в душе и снаружи Чу Ваньнин и понятия не имел, о чем он спрашивает. Он полагал, что этот умный вопрос, смутит и озадачит его прекрасного ученика Мо Вейюй.
Чу Ваньнин взмахнул рукавом:
- Ты не можешь этого знать, а еще собираешься раскроить мне одежду.
- ……………..
Мо Жань не нашелся, что ответить.
Ни в коем случае он не мог сказать, что когда вчера он месил тесто для клецок, в этот момент он неосторожно вспомнил о фигуре Чу Ваньнина в купальне Мяоинь. О его стройном и мощном теле в воде, окруженном паром, оно было таким же как и в его памяти, подтянутым и красивым.
Таким образом его мысли умчались еще дальше. Он подумал о бледных, тонких губах Чу Ваньнина. Когда-то, когда он вынуждал его глотать, он всегда очень страдал. Он не мог широко открыться, из-за толчков его глотка крепко сжималась и его тошнило.
Мо Жань закрыл глаза и сглотнул. И тут же мрачно выругался. Скотина.
Почитать, уважать и беречь его. Нельзя давать волю этим пошлым воспоминаниям.
Почитать его …..уважать его …
Он резко выдохнул, подавляя горячее как крутой кипяток, желание. Но на самом деле, когда он лепил эти клецки, он постоянно думал, что они слишком большие. Что Учителю они могут заполнить весь рот и из-за этого он переделывал их снова и снова. Пока все три клецки не получились такими изящными и миниатюрными. Мо Жань катал их между пальцами и думал, как они легко поместятся между тонкими губам Чу Ваньнина, как теплый и мягкий рот обернется вокруг сладкой рисовой клецки…
Кончик языка скручиваясь скользит так похожий на цветок, все теплее и теплее разжигая пламя, поджигая Мо Жань, все семь его чувств и шесть желаний, повинуясь желанию Мо Жаня.
Он даже знает, как свои пять пальцев, на сколько крупный десерт может поместиться в его рот, а этот малый, Чу Ваньнин, еще спрашивает, знает ли он размер его одежды.
Этот вопрос, словно котенок мягким язычком лизнул его грудь.
Где уж Мо Жань мог осмелится так много думать, он покорно опустил голову и сказал:
- Прежде чем раскроить одежду, естественно я должен буду посоветоваться с Учителем.
Чу Ваньнин немного удивлённо взглянул на него и спросил:
- Ты простудился?
- Нет.
- А почему голос такой хриплый?
- ………. Я нервничаю.
Чу Ваньнин растерялся. Он не знал, что и думать. Быстро отвернувшись, он плотно сжал губы и нахмурился. Но уши его покраснели.
Этот нежный румянец окончательно поблек только когда они добрались в Учан и расположились у окна в отдельной комнате только что открывшегося ресторана «пагода Чжунцю».
Мо Жань впервые очень серьезно отнесся к приглашению Чу Ваньнина на ужин. Прежде несмотря на то, что он так же часто приглашал его, но на самом деле не относился к этому так серьезно. Он соглашался в качестве ответного жеста, из необходимости, но сейчас его душевное состояние было совершенно иным.
Официант пагоды Чжунцю прежде всего заварил в чайнике «Облака и туман гор Лушань» (сорт чая) и подал тыквенные семечки и орешки. Затем почтительно вручил два бамбуковых свитка с наименованиями блюд двум культиваторам с Пика Сышэн. Мо Жань, приняв бамбуковые дощечки, мило улыбнулся и сказал:
- Премного благодарен.
Чу Ваньнин незаметно взглянул на Мо Жань.
Этот человек прежде не имел такой привычки, кого бы то ни было благодарить.
- Учитель может выбрать любое блюдо, которое пожелает, но я рекомендую в этом ресторане попробовать окуня с кедровыми орешками, говорят, что у него очень приятный кисло сладкий вкус.
Чу Ваньнин еле заметно кивнул головой:
- В таком случае, закажи порцию. И остальное на твое усмотрение.
Мо Жань рассмеялся:
- Тогда я все закажу по вкусу Учителя.
Чу Ваньнин равнодушным голосом спросил:
- А ты знаешь, что я люблю есть?
- ……… да, знаю.
Хотя, в предыдущей жизни, он это точно знал, но многое позабыл.
Больше не забудет.
Глядя на бамбуковую дощечку, он вдруг услышал топот сапог у входа, рядом с лестницей. Звякнул бисерный занавес. И до них донесся голос официанта:
- О, эти два культиватора здесь, прошу. Вы искали двоих даосов в отдельной комнате….. верно, верно. Напитки еще не подали.
Гладкая нежная рука легко откинула кисейный занавес и раздвинула агатовые нити.
Мягкие, распущенные, черные как смоль волосы, эти яркие губы, между которыми виднелись белые зубы, чистые и ясные как лунный свет, улыбающиеся глаза - красивый мужчина держащий в руках кувшины с вином, вдруг возник на пороге. Мо Жань обернулся и явно изумился:
- Ши Мей? Почему ты пришел?
- В зале Мэн По я натолкнулся на уважаемого хозяина Пика, он услышал, что вы спустились с горы сюда, чтобы поесть. Он подумал, что этот ресторан только что открылся и блюда здесь может и хороши, но вот вино невыдержанное. Поэтому сразу же послал меня с кувшинами старого вина из грушевого цвета.
Ши Мей, сияя, потряс в руке кувшинами из красной глины, переплетенными бамбуком, очаровательными и маленькими. Внутри плескалось вино. Казалось, что аромат его был таким сильным, что можно было почувствовать сквозь глиняные стенки кувшина.
Ши Мей рассмеялся:
- К счастью, я успел вовремя. Если бы вы уже поели, тогда бы я шел напрасно.
Чу Ваньнин спросил:
- А ты? Ты успел поесть?
- Я пойду обратно, ничего, когда вернусь, зал Мэн По еще будет открыт. Я успею.
- Ты только пришел, зачем уходить, - Чу Ваньнин был воспитанным человеком, - Садись с нами.
- Это…. Я боюсь, что А-Жань слишком потратится.
Мо Жань рассмеялся:
- Я не разорюсь, если поставлю к столу еще один стул.
Проговорив это, он попросил официанта принести еще одну пиалу и палочки для еды. Этот ресторан действительно был очень необычным и живописным местом. Внутри этой отдельной комнаты все было инкрустировано золотом и серебром, включая кончики изящных палочек для еды. Под огнями свечей все здесь было покрыто золотистыми бликами.
Ши Мей, прежде чем сесть, налил каждому в яшмовую пиалу доверху вина. Одуряющий аромат грушевого вина сразу же разлился по комнате. Этот аромат был таким знакомым. В прежней жизни, после того как умер Ши Мей, Мо Жань напился. Когда умер Чу Ваньнин, Мо Жань пил на крыше всю ночь.
А теперь, эта беда прошла и они оба все еще живы.
Внезапно Мо Жань показалось, что все эти прошлые вещи - жажда обладания, неплохо, любовь, тоже хорошо, но они уже не так важны. Сейчас эти два лучших для него человека, были живы в этом мире. Он заработал деньги и может пригласить их поесть, выпить с ними вина, и этого достаточно.
Три чаши вина и несколько блюд равнялись и даже превосходили для него все тысячи километров гор и рек в прежней жизни.
- Официант, позволь побеспокоить тебя, мы хотим заказать окуня с кедровыми орешками, пирожки с крабовым мясом, «хрустальные» свиные ножки, окорок копченый на черемухе, суп «из трех свежих» (свежая рыба, грибы, мясо), лист цзунцзы с кусочками свинины на пару, и все это не острое. Затем уж принесите отварную рыбу в сычуанском соусе, острый соевый творог "мапо тофу" по-сычуаньски (жареный, со свиным или говяжьим фаршем и перцем, в остром соусе), салат из свиного языка, желудка и огурца с сычуаньским перцем, цыплёнок гунбао (блюдо сычуаньской кухни из мяса цыпленка с арахисом и перцем чили) и все это с кунжутным маслом и очень острое. Затем соленая выпечка, нефритовые пельмени с креветками, соевый соус к сладкому картофелю и свинана на ребрышках, сушеный морской гребешок (или мясо других моллюсков), сетка (отдел желудка жвачных животных) и куриная лапа (лакомство). А на десерт…… - Мо Жань взглянул на Чу Ваньнина и закрыл меню. – Мы не будем смотреть по отдельности, принесите всего по одной порции.
(от переводчика… мамааааа, сколько можно жрать!!!!)
Чу Ваньнин не поднимая глаз сказал:
- Мы не съедим все.
Мо Жань ответил:
- Заберем с собой.
- Тогда все остынет.
- ……..разогреем в зале МэнПо.
Чу Ваньнин думал, что Мо Жань сейчас как мелкий торговец, у которого на шахте выкопали сокровище и он теперь транжирит деньги на всякую ерунду. Ему было лень уговаривать его этого не делать, поэтому он спокойно развернул меню, сказал:
- Я хочу порцию рулетиков из бобовой муки, сладкий Йер Баба(десерт из клейкого риса), и три клецки с начинкой из бобов, спасибо.
Вскоре, один за другим были поданы все блюда. Ши Мей любил острую пищу. Чу Ваньнин не любил острого (окрашенный в красный, в смысле перец чили). Поэтому Мо Жань сразу разделил блюда. На одну сторону стола пресные неострые и свежее и преобладало больше белое, на другую пряное и острое, все красное. Когда таким образом все было расставлено на столе, получилось неожиданно красиво.
- А это последнее, фирменное блюдо нашего ресторана – окунь с кедровыми орехами.
Как только официант называл блюдо, от яркого, ароматного соуса запах разлился во все стороны, когда двое слуг вносили блюдо с окунем. Эта рыба весила не меньше 5 цзиня (2.5 кг), она была золотисто желтой и хрустящей. Она была разложена на огромном синем фарфоровом блюде в виде цветка, полита ярко-красным кисло-сладким густым соусом и посыпана ярко-зеленым горошком. Мелконарезанный юньнаньский окорок (лучшая ветчина) и блестящие очищенные креветки украшали это блюдо сверху. Эта красота возбуждала в любом человеке аппетит.
Чу Ваньнин любил сладкое, в особенности ему нравились кисло-сладкие блюда. И теперь, при виде этой рыбы, на него лице не дрогнул ни один мускул, но глаза его невольно заблестели.
Этот блеск тут же заметил Мо Жань.
Официант, посмотрев на их стол и увидев перед Ши Мей свободное место, хотел уже освободить зону побольше, чтобы распорядиться поставить это блюдо туда.
Однако другая пара рук оказалась проворнее его и уже начала переставлять тарелки. Мо Жань поднялся и взяв мясные блюда, которые не очень нравились Чу Ваньнину, переложил ближе к себе. А все острые и пряные блюда поставил перед Ши Мей. Таким образом перед Чу Ваньнином освободилось больше места и Мо Жань улыбаясь сказал официанту:
- Эту рыбу поставьте здесь.
- О, хорошо!
Повстречать гостя, который сам лично поможет обставить стол, конечно, официант был этому очень рад. С сияющим лицом он забрал блюдо у двои слуг и поставил на свободное место, а затем, низко поклонившись, вышел.
То , что сделал Мо Жань для постороннего зрителя выглядело лишь как помощь официанту, но Ши Мей чувствовал за этими действиями проявление благосклонности. Его удивило то, что сделал Мо Жань и глаза его невольно блеснули, но он тут же опустил их вниз. Похоже, что он был слегка разочарован.
Ши Мей чувствовал, что Мо Жань, вернувшись через пять лет, уже не тот человек, он изменился не только снаружи. Даже его симпатия к нему немного прошла.
Ему тоже нравился окунь с орешками, так почему он поставил его так далеко? Это действительно случайность? Или же….
Или же господин его души сменился и больше не будет все по-прежнему.
Ши Мей никогда не принижал свои достоинства, его внешность и характер однозначно были лучше, чем у Чу Ваньнина. И даже в пределах границ всего мира культиваторов, едва ли найдется с десяток человек, которые могли бы сравниться с ним по красоте внешности.
Однако сейчас вдруг в нем зародилось сомнение.
Он знал, что в юности Мо Жань был весьма ветренным человеком, ловеласом. Он любил красивую внешность, телесную оболочку как будто бы всей душой, но это было не более, чем иллюзией. На самом деле, что касается отношений, Мо Жань всегда больше ценил дружбу, дружеское расположение.
Если человек давал ему пару монет, он возвращал бесценными сокровищами.
В настоящее время с прежней враждой между ним и Учителем было покончено, Чу Ваньнин и Мо Жань хорошо ладили, за исключением этого ничего большего нельзя было предположить. Подумав об этом Ши Мей внезапно ощутил, как его сердце похолодело, он поднял голову и внимательно посмотрел на этих двух человек при свете лампы.
Один, низко опустив голову, пил вино. Его глаза феникса были подобны воде, ресницы как перья, темные как сажа и весь его облик, выражение лица было пресным и скучным.
Второй же, излишне веселый, с улыбкой подперев щеку, тоже пил вино и смотрел на него. В его глазах отражался огонь лампы. Огонь пагоды Чуньсюэ отражался в грушевом вине и легко подрагивал на ресницах. Казалось, что это ветерок несет рябь по озеру и в глазах колышутся звезды, как множество капель. И внутри этого озера сияла преданность и любовь. Только, скорее всего, владелец этих глаз сам об этом не знает.
Ши Мей в это мгновение так растерялся, что локтем случайно сбил со стола палочки для еды, они упали с тихим стуком на пол и только это его вывело из ступора. Он торопливо извинился и нагнулся, чтобы их поднять.
Когда он наклонился, то на мгновение застыл.
Эти палочки упали прямо у сапога Мо Жань. В темноте мерцало их яркое украшение, они преспокойно лежали и ждали, когда их подберут.
Надо было бы потребовать у официанта принести новые, но Ши Мей никогда не любил беспокоить людей, да еще и при этом он мог уронить свое лицо такой напористостью. Просить, больше соответствовало его теплой натуре, но тогда все равно надо побеспокоить человека и это тоже не годиться, поэтому он немного растерялся. А может быть все не так сложно, ведь его действия сейчас это один миг, надо их поднять и все.
Данный момент в отношении Ши Мей, давал ему так же шанс узнать, как к нему относится Мо Жань. Он хотел знать, много ли у него осталось к нему дружеских чувств…. и тогда, только миг его отделяет от этого знания. Он все еще не поднимал головы. Протянув тонкую белокожую руку, он наклонился ниже, чтобы поднять палочки, лежащие рядом с ногой Мо Жань.
Палочки лежали очень близко и было совершенно естественно, что когда он их поднимал, Ши Мей тыльной стороной ладони на мгновение прикоснулся к голени Мо Жань.
@темы: 18+, Хаски, 2ha, Хаски и его Учитель Белый Кот, Мо Жань, Чу ВаньНин, Император Мира Тасьень-Цзюнь, husky and his white cat shizun, Чу ВаньНин - Учитель, ЧВН, Шицзунь - Белый Кот, Мо ВэйЮй
